Возвращение к истокам Движения

Очередной съезд РСХД состоялся 5-6 ноября в католическом епархиальном центре Луази, расположенном в живописном лесу в тридцати километрах от Парижа, ставшем за последние годы традиционным местом встречи. Сама просветлевшая природа, казалось, соответствовала атмосфере и отчасти теме съезда - жизни и учению отца Сергия Булгакова о Премудрости Божией, о надмирной красоте.

* * *

Тема объединила участников из парижских, бельгийских, румынских, антиохийских и минских приходов. Программа отвечала трудности поставленной задачи и предполагала разностороннее освещение наследия отца Сергия голосами нескольких поколений движенцев.

Целостный анализ жизни и творчества о. Сергия в историософской перспективе представил Антон Аржаковский, внук священномученика Димитрия Клепинина, причастный через семейную традицию уже трем поколениям Движения, недавно вернувшийся во Францию после двадцатилетней миссии в России и на Украине. Прекрасное знание трудов отца Сергия (которым Антон посвятил книгу на французском языке¹), высокая культура и легкость в представлении сложнейших философских и богословских систем позволили присутствующим почувствовать эмоциональную взволнованность, интеллектуальную насыщенность и духовное напряжение первых съездов РСХД. Подобно Премудрости, всех зовущей на пир (Притч 9:2-6), всякий был приглашен на этот пир мысли, который насыщал каждого, от непосвященных до богословов, как отец Михаил Фортунато; от младших членов Движения до лично встречавшихся с отцом Сергием.

Среди последних на съезде присутствовал Н.А. Струве, исследователь, издатель и посредник в передаче его наследия во Франции и в России, где, в частности, благодаря его инициативе, в Ливнах площадь Пролетарская недавно была переименована в площадь о. Сергия Булгакова², а также были переизданы многие булгаковские сочинения. Доклад Никиты Алексеевича был посвящен современному опыту прочтения наследия о. Сергия в экклезиологическом, социальном и провидческом аспектах. Основываясь на булгаковских дневниках, докладчик дал почувствовать «святость пути» отца Сергия. Эта тональность была усилена личным свидетельством М.А. Струве, которая поделилась своей встречей с «просиявшим» отцом Сергием в церкви преп. Сергия на Подворье в июне 1944 года накануне Духова дня, за день до удара. «Я видела свет вокруг него, - рассказала Мария Александровна. - Я замерла. Он сказал: Вам не надо исповедоваться (я тогда болела), да и я сегодня не в состоянии исповедовать»³. Зал затих, и «сила благодатная» как бы исходила от скромных слов этого рассказа, точной иллюстрации того, о чем о. Сергий мечтал в ялтинском дневнике 1921 года: «В безумии моем чаю раньше смерти видеть Царствие Божие, пришедшее в силе, раньше смерти пережить ... преображение». Такое же явление света произошло и во время его предсмертной болезни (оно длилось два часа, о чем свидетельствовали ухаживавшие за о. Сергием мать Феодосия и мать Бландина (две монахини из монастыря в Муазене), сестра Иоанна Рейтлингер и Елена Осоргина⁴.

Прозвучавшее слово о преображении о. Сергия, размышления вокруг его трудов, которые не прекращались во время трапез и кратких пауз - то главное, что определило дух съезда. Новая перспектива была представлена в докладе Кирилла Соллогуба, председателя Движения, заострившего роль отца Сергия в основании Движения в диалоге с В.В. Зеньковским, а также вопросы преемственности его наследия в настоящем РСХД. Доклад, передавший присутствующим ощущение живой связи истории, но и собственной ответственности, был выслушан с неослабевающим вниманием. (Любопытно, что двухлетняя дочь Кирилла Соллогуба Мелания, явно проголодавшись, появилась перед выступающим с пустой соской в руках, однако с интересом прислушалась и о просьбе забыла.)

Непосредственный результат этих многоплановых размышлений не замедлил явиться и в литургической практике - во вдохновенной вечерней молитве и, в частности, в софиологическом прочтении притчи о сеятеле, прозвучавшей в проповеди о. Христофора Д'Алоизио во время литургии. Атмосфера, в которой творил о. Сергий, оживала и благодаря выставке фотографий, устроенной о. Даниилом Кабаньольсом по материалам альбомов Л.А. Зандера («фотографа и богослова» Движения, по его собственной характеристике), а многочисленные книги, подобранные Малашей Струве и Аликом Ханани из магазина русской книги Les Еditeurs Rеunis, приглашали тотчас приобщиться к сочинениям отца Сергия.

Участники Съезда Совета РСХД в Буасси. Июнь 1935 г.

Следующий день был главным образом посвящен работе в группах, каждая из которых обсуждала определенный аспект общей темы - «Оцерковление жизни» (ведущая - Ольга Викторова); «Церковь и политика» (Антон Аржаковский), «Церковь и экономика» (Михаил Соллогуб), «Церковное возрождение» (Даниил Струве, отец Христофор Д'Алоизио), «Экуменический диалог» (брат Александр Евелсон).

Во время заключительного собрания чувствовался подъем, то новое, что неясно еще формулируется в словах, но отчетливо - в стремлении действовать. Возникла мысль об издании своего рода словаря, введения в наследие о. Сергия Булгакова, побуждающего к дальнейшему самостоятельному чтению, которым мог бы заняться Антон Аржаковский с компетентной группой желающих. Была поддержана и идея о возобновлении работы кружка, посвященного отцу Сергию, некогда вдохновленного покойным Сергеем Морозовым. В целом булгаковские темы, рассмотренные, возможно, в более широком контексте «парижской школы» богословской мысли, как представляется, могли бы стать темами съездов. Так, темы о чудесах евангельских, об оцерковлении жизни, с одной стороны, параллельно возникают в размышлениях его сотрудников (В.В. Зеньковский, Л.А. Зандер); с другой стороны, вдохновляют их, в том числе на творчество (иконы Софии, Премудрости Божией сестры Иоанны Рейтлингер и матери Марии (Скобцовой)).

Наконец, был поднят вопрос о канонизации о. Сергия: известно, что мать Мария, духовная дочь отца Сергия (ныне - преподобномученица Парижская), говорила К.В. Мочульскому: «через сто лет его будут почитать как отца Церкви»⁵. Сказанное в 1933 году, это слово побуждает нас способствовать прославлению о. Сергия.

Возвращалась мысль о близости этого съезда Пшеровскому, «Пятидесятнице русской эмиграции», по словам о. Сергия, о. Льва Жилле, В.В. Зеньковского. Такое сравнение обязывает ко многому: речь не только о том, чтоб вернуться к духу первых съездов, но и о том, чтоб им соответстовать духовно и интелеллектуально. Вместе с тем, уровень прозвучавших докладов, вдохновенье, наконец, просто хорошее физическое самочувствие, увезенное со съезда, позволяют почувствовать, что Движение действительно находится на пороге обновления, отмеченного разными поколениями на нескольких языках.

Ибо излучения действуют и тогда, когда они незримы. В этом смысле съезд стал одной из первых попыток явить ту невидимую часть айсберга - духовного наследия и величия личности отца Сергия, которая питает русскую эмиграцию с первых съездов.

Татьяна Викторова

---------------------

1. Antoine Arjakovsky. Essai sur le pere Serge Boulgakov (1871-1944), Paris, Parole et Silence, 2006.

2. См. интервью с В.А. Москвиным «Мы начинаем наверстывать упущенное», опубликованное в журнале «Моя Москва» N№ 2, 2008 г.

3. Подробно об этой встрече Мария Александровна рассказывала в своём интервью «Когда я думаю об отце Сергии, я думаю об огне», «Кифа» N№ 9, 2009 г. - прим. ред.

4. См., в частности, записи с. Иоанны Рейтлингер о кончине о. Сергия, опубликованные в Вестнике РХД, N№ 159 (с. 55-63); и другая версия «Апофеоз невечернего света» в N№ 182 (с. 64-66).

5. Мочульский К.В. Монахиня Мария (Скобцова). Воспоминания». Третий час. 1946. С. 65.

КИФА №16(138) декабрь 2011 года