Главный порок – это трусость

50 лет назад впервые (правда, не без цензурных сокращений) вышел из печати роман Михаила Афанасьевича Булгакова «Мастер и Маргарита»

Работа над романом началась в конце 1920-х годов и продолжалась вплоть до смерти писателя в мае 1940 года. Первая версия романа, имевшая названия «Копыто инженера», «Чёрный маг» и другие, была уничтожена Булгаковым в 1930 году. В последующих редакциях среди героев произведения появились автор романа о Понтии Пилате и его возлюбленная. Окончательное название – «Мастер и Маргарита» – оформилось в 1937 году.

За пять месяцев до смерти (то есть в конце 1939 года) Михаил Афанасьевич составил завещание, согласно которому забота о рукописях поручалась наследнице – его жене Елене Сергеевне Булгаковой.

Елена Сергеевна делала несколько попыток напечатать роман. В 1940 году она подготовила сборник избранных произведений, в предисловии к которому литературовед Павел Попов рассказал о «Мастере и Маргарите» как о романе, в котором «реальное и фантастическое переплетаются в самых неожиданных формах». Однотомник так и не вышел в свет; статья Попова впервые была опубликована в 1991 году в книге «Я хотел служить народу...», изданной к 100-летию со дня рождения Булгакова. Как рассказывал Владимир Лакшин, в 1946 году одно из писем вдовы писателя удалось «через знакомую портниху» вручить сотруднику аппарата Сталина Александру Поскрёбышеву. Ответ из управленческих органов казался обнадёживающим: Булгаковой порекомендовали обратиться к директору Гослитиздата, который «будет в курсе». Однако следом появилось постановление оргбюро ЦК ВКП(б) «О журналах "Звезда" и "Ленинград"», затронувшее судьбы Михаила Зощенко, Анны Ахматовой и других литераторов; это событие заставило издателей быть осторожными и реагировать на вопрос о публикации «Мастера и Маргариты» словами «Не время...»

Ситуация начала меняться в эпоху «оттепели». В 1962 году в издательстве «Молодая гвардия» вышла книга Булгакова «Жизнь господина де Мольера»; в справке, сопровождавшей роман, Вениамин Каверин упомянул о «Мастере и Маргарите» как о произведении, в котором «невероятные события происходят в каждой главе». Впервые роман был напечатан в сокращённом виде в журнале «Москва» (№ 11, 1966 и № 1, 1967). По данным исследователей, из текста было изъято «более 14 000 слов». Цензурные ножницы коснулись рассуждений Воланда о москвичах на сцене театра Варьете; ревнивого восторга служанки Наташи по отношению к своей хозяйке; полёта Наташи на соседе Николае Ивановиче, превращённом с помощью крема Азазелло в борова; признаний Мастера и Маргариты в своей неприкаянности. Кроме того, в журнальный вариант не попали детали, рассказывающие об обнажённости героинь на балу у Воланда.

В 1969 году в издательстве «Посев» вышел первый полный книжный вариант «Мастера и Маргариты», текст которого соответствовал машинописной рукописи, а цензурные изъятия, сделанные при подготовке журнальной версии, выделены курсивом. В СССР отдельное книжное издание впервые увидело свет в 1973 году (издательство «Художественная литература», тираж 30 000 экземпляров). Этому событию предшествовал выход Постановления секретариата ЦК КПСС «О переиздании художественных произведений М. Волошина, О. Мандельштама, Вяч. Иванова, Н. Клюева, М. Булгакова и других писателей 20-х годов» от 7 июня 1972 года, имевшего гриф «Совершенно секретно». В документе говорилось, что книги указанных писателей и поэтов предполагается выпустить в 1973-1975 годах «ограниченными тиражами», с обязательными «вступительными статьями и комментариями, дающими марксистско-ленинскую оценку творчества автора».

На сегодняшний день роман выдержал множество переизданий, общий тираж которых составляет миллионы экземпляров, переведен на множество языков, неоднократно был экранизирован и инсценирован.

О том, что значило это произведение для молодежи 1980-х годов, мы спросили ученого секретаря Свято-Филаретовского института, доктора филологических наук Юлию Балакшину.

Что значила для Вас и Ваших знакомых книга «Мастер и Маргарита»?

Я принадлежу к поколению, которое читало роман «Мастер и Маргарита» не в подпольных самиздатовских изданиях и даже не в журнальном варианте. Это было в самом начале перестройки, когда книга вышла большим тиражом и ее можно было спокойно купить. Мы с моими друзьями были тогда еще очень молоды, и в общем-то, сформированы советским позитивистским, материалистическим мышлением, которое предполагало, что мир имеет только одно измерение – эмпирическое. Когда мы читали о том, что Татьяна Ларина молится Богу, мы объясняли это особенностями устаревшего исторического менталитета и всерьез к этому не относились. И «Мастер и Маргарита» стал для меня и моих друзей совершенно «переворотным» текстом, который имел очень сильное эстетическое воздействие, но за этим эстетическим воздействием последовала реакция духовная, которая позволила увидеть мир в сложной метафизической перспективе и понять, что какие-то духовные процессы для этого мира первичны, что они гораздо более важны, чем процессы внешние, материальные, доступные органам чувств. Поэтому можно сказать, что для многих моих друзей с этой книги действительно начался путь к вере, хотя, казалось бы, фигура Воланда в романе оказывается более привлекательной, более интересной, чем фигура Иешуа. Но все же именно этой книге мы, безусловно, обязаны тем, что с нами произошел «ментальный переворот».

Что, на Ваш взгляд, значил прорыв таких книг в открытое пространство в советские годы? Как это влияло на атмосферу в обществе?

Это был глоток свободы, понимания, что искусство не исчерпывается рамками соцреализма. Роман воспринимался как фантастически новое эстетическое явление, переворачивающее привычные представления советского человека.

И в данном случае как раз эстетика была путем к вещам экзистенциальным. Видимо, для кого-то «Мастер и Маргарита» стал возможностью обратиться к Библии, текст которой в те годы находился под строгим запретом*: о евангельских сюжетах говорилось в книге не в ироническом ключе, а вполне серьезно и очень глубоко, и с большим уважением и вдохновением.

И еще одно наблюдение: попытка оправдать и объяснить действия тотального зла – не последняя тема в романе. Большинство моих ровесников, вспоминая первые впечатления о книге, будут говорить не о Иешуа, а о Воланде. Книга начинается с эпиграфа «Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Собственно, главная задача автора – исследовать природу зла, овладевшего народом, страной, ответить на вопрос, что происходило в советское время с человеком. Одна из самых известных фраз романа: «главный порок – это трусость». Булгаков именно в трусости видит источник, через который зло овладевает человеком. Мне кажется, сегодня описанные Булгаковым «механизмы» действия социального зла актуальны не менее, чем в советскую эпоху. Нам важно их увидеть, осмыслить и понять, где мы внутри себя можем поставить преграду их действию. Какие-то ответы и сейчас можно в этой книге услышать.

А можно ли как-то определить или догадаться, по какому принципу в «оттепель» могли печататься такие книги, как можно было понять, что вот эту пробить в печать возможно (и когда возможно), а вот ту – уже нет?

Отчасти, мне кажется, в этом был момент «личной воли редактора»: если человеку какой-то текст западал в душу, он делал многое для того, чтобы его опубликовать. Роман «Мастер и Маргарита» был опубликован уже на исходе оттепели, в 1966 году, он не был напрямую связан с темой репрессий, как, например, «Один день Ивана Денисовича». Можно было его назвать «фантастическим романом» и на это все списать: «Мало ли что придумает художник». Так что, может быть, это казалось более возможным для прорыва.

Вы перечитываете эту книгу?

Периодически с удовольствием перечитываю или слушаю какие-то определенные места, которые стали уже хрестоматийной классикой. А вот целиком весь текст, от корки до корки, может быть, лет семь не перечитывала.

И какое место – Ваше любимое?

«Никогда и ничего не просите. Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас».

Христос пред Пилатом. Михай Мункачи, 1882 год

 

--------------------------
* Вплоть до конца 1980-х годов Библию было практически невозможно купить даже в православных храмах, и о ее тексте возможно было судить только по высмеивающим ее атеистическим брошюркам.

Кифа № 14 (216), ноябрь 2016 года