О тайне общения Из беседы священника Георгия Кочеткова с членами Свято-Мариинского братства  Пятидесятница. Дуччо ди Буонинсенья. 1308 год Лидия Крошкина: На фестивальной площадке «Братства в церкви» Вы высказали «надежду сверх всякой надежды» на то, что в нашем церковном народе тяга к братству все-таки есть. Она, может быть, не очень выражена, не распространена, «не дозрела», и тем не менее она есть. Но ведь есть люди, для которых стремление к братской жизни непонятно, у которых нет интереса к общению. Оно им как бы и не нужно. Причины могут быть разными: пораженность грехом, природная склонность, психологическая предрасположенность. Но это может быть и целожизненным выбором человека. Как с этим быть? С одной стороны, не заставишь же человека хотеть общаться, с другой стороны, мы верим, что душа человека действительно призвана к общению, ведь она по природе своей – христианка.  «Преображенские встречи» стали настоящим праздником общения. Одна из фотографий первого дня фестиваля Священник Георгий Кочетков: Вы забыли главную хитрость этого высказывания Тертуллиана. А заключается она вот в чем: душа по природе христианка, но слово «природа» у Тертуллиана означает совсем не то же, что у нас. Оно означает онтологию человека: по природе – то есть по Божьему замыслу. Но Тертуллиан прекрасно знал, что природа человека искажена грехом. И чем больше она искажена, чем больше удалена от своего призвания, своего образа, своего эйдоса, тем меньше человека тянет к общению. Его больше интересуют контакты, особенно полезные или очень приятные, чувственные. Он не смог бы общаться, даже если бы и захотел; он просто к этому не способен. Общение – это дар Божий. Когда человек приходит в себя – как блудный сын, приходящий к Отцу – он обретает возможность к общению. Но это происходит после покаяния, после обретения самого себя в Боге, во Христе, а не «вообще по природе», не потому, что он таким уже родился. Вот в чем огромная разница, ставшая причиной вашего вопроса. Вы исходите из совершенно других философских предпосылок. У вас философия стихийно-материалистическая. А у Тертуллиана она была, конечно, ближе к неоплатонистической. Поэтому и трудно иногда бывает помочь человеку вступить в подлинное общение. Ведь для этого надо показать ему путь; показать, что значит прийти в себя и вернуться к Отцу, что значит покаяться, что значит стать человеком.  Тертуллиан Потому что христианами, как говорил тот же Тертуллиан, не рождаются, а становятся. Некоторые не понимают: как это? душа ведь «по природе христианка», и вдруг «не рождаются, а становятся». Современному человеку кажется, что это совершенно исключающие друг друга вещи. А на самом деле это одно и то же, только с разных сторон. Потому что человек к своей природе еще должен прийти. Он действительно не рождается человеком с большой буквы. Мы бы сейчас сказали не на онтологическом, а на экзистенциальном языке, что человек не рождается личностью. Он личностью должен стать по дару Духа Святого. Он должен лично пережить Пятидесятницу, ощутить дар Христовой любви, дар благодати. Вот тогда сердце и оживает, раскрывается, обретает доверие, тогда преодолеваются все перегородки – социальные, психологические, гендерные, национальные, культурные. Почему в церкви сейчас столь многие больны фундаментализмом и этнофилетизмом, т. е. церковным национализмом, стремлением к тому, чтобы каждая церковь строила себя по национальному принципу? Почему происходит такое отступление от Христа? А потому что не пришли к себе, не покаялись. Потому что не живут во Христе и даже не считают это нужным. Так что здесь нет простых ответов. Нам с вами, конечно, нужно всегда об этом помнить. Общение возникает тогда, когда человек обретает настоящую веру, а перед этим доверие к другим, когда он обретает надежду и любовь, когда он обретает свободу и истину по дару Духа Христова (а не какого бы то ни было иного духа). Действительно, есть тайна общения, потому что есть тайна личности, тайна рождения свыше. И ходить по водам, и стать храмами Духа Святого возможно только тогда, когда человек общается и когда он личность. Это очень непростая вещь. Но древние христиане настаивали именно на этом. И когда я сравниваю древнехристианские представления с современными, я с ужасом думаю, что, приди они в наши храмы, монастыри, епархиальные управления, они просто не признали бы нас христианами. Л. Крошкина: Это их не признали бы христианами. О. Георгий: Ну, конечно, это взаимно. Их бы не признали православными. Сказали бы, что они вообще какие-то очень подозрительные типы, от которых нужно держаться подальше. Поэтому тема общения – замечательная. С одной стороны, все просто: если Бог есть Любовь, то Он же есть и Общение. И, конечно, мы должны взирать на Христа и на волю Божью. Так что на уровне интеллектуальной схемы все абсолютно понятно: общение – это дар, подарок, который дает тебе Господь. Возьми его и общайся, и приноси плоды. С другой стороны, с Божьими плодами всегда бывает так, что и рад бы взять, и видит око, да зуб неймет. Взять бывает трудно, потому что и внутри каждого человека, и между ним и Богом, и между ним и другими людьми существуют тысячи перегородок. Так что трудности всегда возникают только практические: а как все это делать. Мы, конечно, понимаем, что общаться надо в духовной свободе и любви, в познании истины, в творческом акте. Но такие высшие качества человеческой жизни трудно удержать; и даже не то что удержать, а стяжать, дойти до них иногда трудно. Здесь помочь может, я думаю, только Церковь, только братская и общинная жизнь. Есть счастливые люди, у которых это все получается само, как бы без больших препятствий. Но таких людей почему-то мало. Поэтому существует два пути, о которых я недавно говорил в проповеди в храме Христа Спасителя. Если человек приходит к Богу, то его надо или пасти «жезлом железным», организовывать для него жесткие иерархические структуры, множество церковных учреждений, институций, которые бы держали его «в ежовых рукавицах», или человек должен идти путем свободы и любви при всем риске этих путей. А риски большие. Мы с вами пытаемся явить этот путь свободы и любви, чтобы церковь увидела, что это ее собственная традиция, и захотела в этой традиции всегда жить. И иногда это получается, как ни странно. Я беседовал со многими, кто пришел, особенно в первый раз, к нам на фестиваль, на Преображенский собор, слушал их и очень радовался их непосредственному восприятию. Они были просто счастливы. Мы же иногда этого счастья не испытываем, потому что ко всему многообразному цветению и плодоношению братской жизни уже привыкли, и для нас иногда житейские мелочи важнее этого счастья. К сожалению, братчики не всегда понимают, что другой путь идет через то, что тебя будут пасти «жезлом железным», и иногда идут на слишком большие компромиссы. Им хочется сохранить при себе все мирские блага и в то же время жить в общении Духа Святого. Но опыт показывает, что так не получается. Всегда приходится выбирать – так же как приходится выбирать между Богом и маммоной. Поэтому братству и общине очень важно соблюдать единство духа в союзе мира и не допускать разделения в духе. Иначе общение прекратится, иначе не будет братства и не будет общины, даже если было и то, и другое. В этом квинтэссенция общинно-братской жизни. Вот почему каждая группа людей, вместе пришедших в Церковь, должна стремиться как можно быстрее стать общиной. Ведь пока она просто группа, она строит свою жизнь еще не в общении Духа Святого, а лишь на взаимопомощи, на подготовке к общинной жизни, на какой-то учебе. А вот община тем и отличается, что она может строить свою жизнь на любви и на свободном, полноценном общении – не только в таинствах, а во всей жизни. А если есть общение, то есть и служение. Поэтому мы с вами и говорим, что община не может не быть служащей: это как раз и доказывает, что общение действительно есть. А если служения нет, то возникает вопрос, есть ли общение. Может быть, есть только клуб взаимного ублажения и какая-то взаимопомощь, как в благотворительной организации? Но это еще не братство, еще не община. И вы должны узнавать себя и других по этим признакам: община вы или не община, братство вы или не братство. Пусть каждый спрашивает себя: «А вот я лично – я живу в этом общении и служении, в духе этой жизни или только мечтаю об этом и смотрю, насколько хороши на этом пути другие?» Вот так и получается, что в общине и братстве – братство может быть даже и слабым, не все же обязательно должны быть очень сильными – действительно живет принцип личностности и соборности, принцип общения и служения. Но все это очень легко теряется; можно вообще не заметить, как это произойдет. Особенно когда начинаются какие-то житейские сложности: болезни, проблемы на работе (слишком много работы или ее вообще нет, и надо ее все время искать); маленькие дети, требующие постоянного внимания; нет денег, или, наоборот, много денег и т. д. Все это испытывает на прочность нашу веру, все это то, что называется искушениями. К слову, когда много денег, искушений больше, скажу вам. И если люди зарабатывают лучше других, удержать общинно-братский дух им значительно сложнее. Очень часто они его не сохраняют: формально оставаясь в братстве, в общине, внутренне они часто уже не там, поэтому живут по своему произволу, в свое удовольствие, как хотят. Или человека начинают поедать те или иные страсти – чревоугодие, гнев, блудные помыслы... Поэтому будьте очень внимательны и никогда не теряйте времени. Не только потому, что жизнь человека на земле очень коротка, но просто потому, что человек хоть однажды в жизни должен пойти по водам и ощутить себя храмом Духа Святого, в котором живет Дух Божий. Но и этого мало. Он должен все это еще и увидеть в других. Если он будет видеть только себя, он легко может ошибиться и этой своей ошибки не заметить. А вот через других мы себя проверяем и познаем значительно лучше. Мы опять возвращаемся к тому же самому: к общине и к братству, к Церкви. Сейчас всякий верующий человек, безусловно, наиболее адекватно проявляет себя в общине и в братстве – при всех их несовершенствах, при всех многочисленных согрешениях братчиков, их слабостях и недостатках. И тем не менее сила Божья в их немощи действительно совершается. Поэтому так важны наши соборы, наши конференции, поэтому так важны наши «Преображенские встречи», дающие возможность собирать со всего мира живых людей. Находим? Находим. Собираются люди? Собираются. Да, не толпами и не массами. Но, может быть, это не страшно? Мы, конечно, прекрасно понимаем, что собираем не всех, кто мог бы стать гостями братства, включиться в общий дух и смысл братской жизни. Но мы собираем, и собираем, и собираем, в том числе людей даже и не очень церковных или не очень православных. Уж я не говорю про то, что людей разных народов, национальностей, стран, – это само собой. Потому что мы должны увидеть и понять, что мы не в одиночестве. Поэтому для каждого из нас так важно участвовать в этих встречах, и мы даже положили это для себя нашим братским правилом. Это собирание – квинтэссенция нашего служения, это то, чем мы оправдываем свое существование в церкви и пред Богом, фактически оправдываем свою жизнь. Не своими достижениями на работе, не своими семейными достижениями, не своим долголетием, благосостоянием, деторождением. Мы уже не в Ветхом Завете. Во времена Авраама и Моисея всем этим еще можно было бы оправдаться. Но те времена давно прошли. Мы подошли с вами к самому центру, к самым трудным моментам. И вы, конечно, очень хорошо понимаете и знаете, что мы довольно часто отходим очень далеко от нормы своей же собственной жизни. И мы, и наши общины и группы, и малые братства, и наши родные, близкие и друзья – все это находится на очень далеких орбитах. Да, все это, конечно, крутится вокруг того ядра, о котором мы говорили, но орбиты пока еще разлетаются так далеко, что просто невозможно. Так что тут всем есть о чем подумать. За ежедневной суетой иногда какие-то важные вещи проходят мимо нас и нашего осмысления. В заключение могу сказать, что можно только поражаться, как Господь нас не просто терпит, а еще и покрывает нас, и помогает нам. Постоянно во всем важном мы чувствуем эту руку Божью. Ничто не расплывается, не разделяется – все именно сходится и складывается. А это первый признак помощи Божьей. Когда мы делаем что-то ради Христа и по воле Божьей – все сходится. Так что главная наша цель, – чтобы общинно-братская жизнь все яснее являла себя как традиция церкви. Пока она будет восприниматься лишь как хорошая, но частная инициатива, это совсем не то. Кифа № 12 (214), сентябрь 2016 года Ещё материалы по теме: Как не страшиться сильного ветра. Проповедь священника Георгия Кочеткова после литургии в храме Христа Спасителя 21 августа 2016 года Люди нуждаются в надежде. Из выступлений, прозвучавших в завершающий день «Преображенских встреч» на праздничной трапезе – агапе «Господь действует в любых обстоятельствах». Интервью с духовным попечителем Преображенского братства священником Георгием Кочетковым Что было самым важным на фестивальных площадках «Преображенских встреч» |
