Он был одним из немногих «старых» русских

Памяти Кирилла Борисовича Глушкова (1937-2006)

2 ноября в больнице г. Эспоо (спутник Хельсинки) скончался Кирилл Борисович Глушков, член Финской православной церкви, давний друг Преображенского братства.

Он был одним из немногих «старых» русских, кто не только знал историю русской церковной и культурной общины в Финляндии, но кого можно назвать частью этой истории. Когда Кирилл Борисович знакомился, он говорил: «Мы не эмигранты, мы живем в Финляндии сто лет» - его дед, Матфей Агафонович Морозов, старовер из Владимирской губернии, перебрался на Карельский перешеек в 1901 г. Кирилл родился в Терийоках (Зеленогорск), а во время войны маленьким мальчиком был эвакуирован вглубь страны, в Ярвенпяа.

Будучи школьником, Кирилл алтарничал в местном храме. Уже тогда он активно общался, вокруг него всегда были друзья. Его мать была преподавателем русского языка, и интерес к русской культуре собирал детей в их доме. Этот интерес не был лишь пассивным любопытством. Друзья вместе покупали книги и собирали собственную библиотеку. В доме Глушковых и сейчас можно найти книги с грифом «Общая». Еще одним поводом для встреч в семье Кирилла был первый телевизор, по которому можно было смотреть передачи из Эстонии на русском языке.

Не окончив школу, Кирилл ушел из дома и начал самостоятельную жизнь. Работал в Хельсинки, продолжая учиться в вечерней школе. В 1960 г. Кирилл поступил в институт, где начал ответственную последовательную молодежную деятельность, собирая студентов русского происхождения. Вначале группа молодых людей организовала хор русской песни. Руководил хором оперный певец Михаил Крысин. Он вскоре стал дьяконом, и хор начал собираться в храме и вошел в состав Союза православной молодежи Финляндии. В 1962 г. Кириллом Глушковым был основан Кружок русской православной молодежи. В то время слова «русский» и «православный» в сознании многих соединялись в пренебрежительное «ryssдn kirkko». Кроме того, власти опасались, что возможные антисоветские политические настроения в среде русских могут вызвать реакцию со стороны СССР. Но кружок Кирилла не был политическим, как и не был только русским. Он еженедельно собирал до 50-ти молодых людей, финнов и русских, желавших познавать православную традицию и иконопись, русский язык и филологию. Очень скоро, в 1963 г., изнутри молодежной группы рождается иконописный кружок. С того времени Кирилл поддерживал отношения с эмигрантскими кругами Парижа, с Русским студенческим христианским движением (РСХД).

Сначала он организовал заочное обучение по курсу знаменитого парижского общества «Икона», основанного в 1925 г. по инициативе Владимира Павловича Рябушинского. Затем некоторые кружковцы, среди которых была и будущая жена Кирилла Марианна Флинкенберг, стали ездить в Париж к выдающемуся иконописцу и учителю Леониду Александровичу Успенскому.

Сейчас в Финляндии почти в каждом приходе есть кружок иконописи, но сорок лет назад это вызывало настороженность. Архиепископ Павел был всерьез обеспокоен тем, что иконопись выходит за стены монастыря, но увидев в кружковцах смиренное желание возродить в Финляндии, сохранить и передать традицию и послужить тем самым Церкви, стал поддерживать их начинание.

В 1960-е годы с целью апологии и популяризации православия и православной культуры кружковцы во главе с Кириллом широко использовали СМИ. В пасхальное время они выступали по телевидению, устраивали выставки, писали статьи. Благодаря активности молодых кружковцев Пасха в Финляндии до сих пор празднуется в православном культурном поле - с крашеными яйцами, куличами, пасхами. Но в то время Кирилл Глушков с друзьями ставили более скромную задачу - помочь обществу избавиться от предрассудков в отношении православия и русских.

Молодежный кружок просуществовал до 1970-х гг. и дал мощный духовный импульс его членам, многие из них и сейчас активно участвуют в жизни церкви. В 90-е годы кружковцы вновь стали встречаться - раз в год, на Рождество по старому стилю, на праздничную трапезу. В этих собраниях принимают участие молодые люди новых поколений, дети и друзья старых кружковцев.

Кирилл Борисович довольно легко, без внутреннего разрыва совмещал светскую карьеру (в сфере международной торговли), общественную и церковную активность; в этом смысле он был цельным человеком. Он был очень открыт и к обществу, и к церкви, а таких людей в православии никогда не бывало очень много. Кирилл всегда старался идти навстречу человеку, активно искал общения, но никогда не был навязчивым. Глушков был живой достопримечательностью Хельсинки и Финской церкви и финского общества, потому что он всех знал, и все его знали. Он ценил дружбу и умел ее хранить, и те, кто видел в нем это природное благородство и щедрость, старались ответить ему тем же.

Кирилл умел чувствовать проблемы церковной жизни как свои личные и хотел делать все, что от него зависело, для их решения. Он буквально забрасывал письмами всех, кому, как он считал, может пригодиться. Он говорил о своей позиции: «Я хочу помочь, но если вижу, что моя помощь не нужна, не настаиваю»; «я хожу в такой-то храм, потому что их надо поддерживать». Когда он встречал прямую неправду, с которой никогда не хотел мириться, он обличал настойчиво и неотступно, обличал прямо, в личном разговоре, в письме или в газетной статье. Его не особенно интересовало, неправ ли епископ, или священник, или простой мирянин, был ли то его друг или человек, которого он почти не знает. На его письма реагировали по-разному - кто благодарил, кто раздражался, но не заметить их было невозможно. В Кирилле было евангельское качество детства: он был очень непосредственным человеком, абсолютно лишенным фарисейства и ханжества. Из-за этой непосредственности кому-то с ним было нелегко общаться. Но именно этим объясняется феномен, если можно так выразиться, его миссионерской успешности. Кажется, никто не слышал от него прямой проповеди, однако очень многие обращались в Православие благодаря встрече с ним. Среди обращенных Кириллом есть священники, много активных и известных членов Финской церкви.

Кирилл Глушков много сделал для русской церковной и культурной диаспоры в Финляндии. Долгие годы он был членом Совета уполномоченных Хельсинкского прихода, а также членом (в последние годы председателем) Финляндской ассоциации русских общин, объединяющей все социальные и культурные русскоязычные организации страны. При этом ему удавалось не смешивать национальные интересы русскоговорящих и подлинно церковные задачи. Он не страдал филетизмом, любовью лишь к своим по плоти, по национальности в ущерб любви христианской, не разделяющей людей на нации, языки, культурные статусы, и сочувствовал самым разным этническим общинам Финляндии. Он был сыном кафолического христианства и всегда хотел служить «малым сим», как он это понимал. Так, в 1965 г. его кружок пел литургию на шведском языке в переводе Тито Коллиандера, в 1972 г. Глушков участвовал в инициативе совершения богослужения на саамском (лопарском) - языке народа, крещенного прп. Трифоном Печенгским. Он также активно поддерживал службы на греческом, а в последние годы - на русском языке, остро переживая недоступность церковнославянского и видя в этом серьезное препятствие для церковной молитвы. Он участвовал во всех этих начинаниях, т.к., с одной стороны, считал принципиально необходимой задачей церкви дать возможность всем людям молиться на родном языке, с другой - старался добиться большей открытости со стороны церковного народа и финского общества в целом в отношении к разным этническим группам.

Еще одна страница жизни Кирилла Глушкова, сыгравшая свою роль в истории Финской церкви ХХ в., - его дружба с зарубежными православными. Кирилл активно общался с православными России, Америки, Швеции, Франции, Польши. Так, в 1998 г. был освящен храм во имя прп. Германа Аляскинского. И храм, и его имя были обретены во многом благодаря сначала неотступным усилиям Кирилла, его друга о. Тимо Лехмускоски и некоторых других, кто мечтал о новом храме в Тапиоле и регулярно организовывал в этом районе г. Эспоо богослужения, а затем -  общению с аляскинским миссионером о. Михаилом Олексой, который и напомнил Глушкову о святом Германе, выходце с Валаама, чье имя так важно для православной церкви Финляндии.

Когда Кирилл Борисович бывал в Москве, он всегда стремился навестить наше братство, стараясь засвидетельствовать свою солидарность и дружбу, что было так важно в пору гонений. Вообще надо сказать, что его знакомства с разными деятелями церковного возрождения ХХ в. были не просто частными или случайными контактами, но вполне выражали его внутренний духовный настрой. Он умел не забывать и не терять связи, что приносило плод не только в его жизни, но и в жизни многих других людей.

Пусть же и его имя сохранится в нашей памяти, в памяти Церкви и памяти Божьей.

Вечная память брату и другу во Христе Кириллу!

Свящ. Виктор МАКСИМОВСКИЙ, Виктор КОТТ

КИФА №19(57) декабрь 2006 года