«В то время священников всех забирали, хотя наш батюшка зла никому не делал, был хороший человек» Духовная жизнь в селе Ростовском Вельского района в 30-е годы ХХ века: по материалам исследовательской экспедиции Свято-Стефановского братства в 2013-2014 гг.  Церковь Илии Пророка в с. Ростовском. Фото Н. Телегина. Сайт «Деревянное зодчество» Мы, члены малого православного братства во имя святителя Стефана Великопермского, посчитали необходимым рассказать об опыте жизни верующих земляков, которые в нечеловеческих условиях сохраняли человеческое достоинство и тем самым свидетельствовали о верности избранному пути. В течение 2013-2014 гг. мы провели малую исследовательскую экспедицию в нашем районе, посвященную сбору материалов об исповедниках веры, как священнослужителей, так и мирян. Изучение духовного сопротивления православных христиан уничтожению веры в нашем районе до сих пор не проводилось, и участники экспедиции видели свою цель в начале работы по собиранию и сохранению памяти о мирном и непримиримом сопротивлении репрессиям советского государства против православных христиан Вельского района и духовном осмыслении этих трагических страниц нашей истории. Исследования проводились в г. Вельске и Вельском районе (д. Заручевская, п. Аргуновский, д. Неклюдово, д. Заозерье, д. Макеевка, д. Возгрецовская, с. Юхнёво, с. Долматово, с. Благовещенск, п. Усть-Шоноша). Собранный устный материал охватывает период 1930-х годов, некоторые сведения о более раннем периоде жизни фрагментарны и не имеют документального подтверждения. Вот рассказ о небольшой части того, что мы узнали, – данные о селе Ростовском Вельского района, с которого и началась наша экспедиция. Во время работы экспедиции были опрошены коренные жители с. Ростовского или их родственники, девять женщин и двое мужчин, родившихся в 1920-1930-х годах. Жителей интересующего нас периода в поселении осталось очень мало: многие уже ушли из жизни, некоторые покинули малую родину. Порой наши собеседники выражали недоверие и подозрительность. Это можно объяснить тем, что тема веры в силу событий XX в. являлась запретной, гонимой, поэтому к возобновлению памяти люди все еще относятся осторожно. В беседе с нами жители села рассказывали о том, как церковная традиция передавалась следующему поколению. «Я помню наш храм с детства, меня бабушка Тиония Фирсовна тогда часто в храм водила. Храм был красивый. Придем, она меня на окно посадит, а сама в шеренгу, молится. Меня учила: «Вот ты положи в тарелочку монетку, пожертвование». Помню, что в церкви был шикарный большой иконостас, большущее паникадило со свечами в центре храма, как женщины на клиросе красиво пели молитвы. В церковь ходили больше старики, чем молодые. Они были более верующие. Нас в то время учили неверию, что Бога нет», – вспоминает коренной житель села Александр Николаевич (1926 г.р.). Другая коренная жительница с. Ростовского Галина Николаевна (1930 г.р.), встретившая нас с северным гостеприимством, сохранила такие вспоминания о приходе: «Батюшка в алтаре служил один, а у матушки Елены Васильевны были помощники во время богослужения. Внутри храма обустроено было красиво. Аналой покрывали старинными платками с цветами и кистями, на пол расстилали ковры. Люди приходили в церковь на службу через лавы за реку со всех деревень. В храме было много людей, особенно летом, но в основном ходили дети, старики, и женщины. Молодежи не было. Люди работали в колхозе с утра до вечера, а выходных не было. Во время войны работали с раннего утра и до 23 часов. В церковь нас не отпускали, надо было много работать. В колхозе трудились женщины и дети, на них все и держалось. Мужчин почти не было». * * * В 1920-1930-х годах многие священнослужители были арестованы и сосланы в лагеря, многие приняли там мученическую кончину. Местный житель (1926 г.р.) с. Ростовского вспоминает: «В нашем селе служил священник Степан Васильевич Никитинский. Я знал священника и его жену Елену Васильевну. Наша семья жила с ними в одном доме. Семья Никитинских жила скромно в мезонине, детей у них не было. В квартире все самое необходимое – кровать, стол, в углу иконы. Елена Васильевна работала учительницей, преподавала. Супругов Никитинских в 30-е годы арестовали и выслали, т. к. в то время всех священников арестовывали. Отец Степан отбывал срок в Усть-Сысольске». Также из рассказа мы узнали, что после ссылки священнику жилось нелегко, т. к. скромное его имущество было полностью конфисковано и продано в сельсовете с торгов. Средств к существованию у него не было, поэтому жил на подаяние людей. Вскоре в с. Ростовском устроился работать в колхоз, занимался строительством лав через реку Вель, плотничал. Стало известно, что в Усть-Подюге у Степана Васильевича были родственники, у которых после войны он какое-то время жил. Там с ним произошел несчастный случай – он попал под поезд. Из воспоминаний сельской жительницы (1930 г.р.) узнаём, что отец Степан помогал их семье по хозяйству, что матушка Елена тоже была доброй и отзывчивой на нужды людей. До замужества она учительствовала, преподавала в Ростовской школе, а когда вышла замуж, то ей не разрешили преподавать. На матушку Елену заявила в сельсовет одна из жительниц села, «которая просила у Елены Васильевны самоварчик продать, а она не продала, отказала». Наша землячка Галина Николаевна (1930 г.р.) рассказала, как за Степаном Васильевичем и за Еленой Васильевной приехали осенью поздним вечером в батюшкин день рождения два человека в черных плащах и их арестовали, «в то время священников всех забирали, хотя наш батюшка зла никому не делал, был хороший человек. В деревне относились к нему с уважением». Из архивной справки читаем: «Никитинский Степан Васильевич, протоиерей, родился в 1882 г. До 1925 г. – трудился псаломщиком при сельской церкви. С 1925 – служил священником. В 1933 г. арестован по обвинению в "контрреволюционной агитации" как активный участник "контрреволюционной группировки церковников и иосифлян". В 1933 г. по постановлению тройки ПП ОГПУ выслан в Северный край на три года. Наказание отбывал в Коми обл. После освобождения проживал в д. Возгрецовская Вельского р-на Архангельской обл. Служил при церкви Ростовского с/с. В 1937 г. арестован по обвинению в "контрреволюционной агитации". Участвовал в тайных богослужениях. 1937 г. – по постановлению тройки УНКВД заключен в ИТЛ на 10 лет. 15.09.1989 г. реабилитирован». Александр Николаевич (1926 г.р.) вспоминает о Елене Васильевне Никитинской: «Помню, как мы с ребятами шли в школу, а заключенных по этапу вели. Они мне навстречу попались. Матушка Елена Васильевна меня перекрестила, заплакала, так и разошлись походя». Архивные документы раскрывают судьбу матушки Елены: «Псаломщица Никитинская Елена Васильевна, родилась в 1878 г. Проживала в д. Возгрецовская Вельского р-на Архангельской обл. Трудилась в приходской церкви. В 1938 г. постановлением особого совещания тройки ОНКВД приговорена к расстрелу. 1938 г. – расстреляна. 28.09.1989 г. – реабилитирована посмертно». Из архивных документов узнаём и о судьбе прот. Кириллова Александра Федоровича: «Родился в 1873 г. Был настоятелем Свято-Троицкого собора до его закрытия. 1934-1937 гг. после закрытия собора в своем доме совершал тайно богослужения. 1937 г. – арестован по обвинению в "контрреволюционной агитации" как участник "контрреволюционной группировки церковников". 1937 г. – постановлением тройки УНКВД приговорен к расстрелу. 1937 г. – расстрелян. 17.07.1989 г. – реабилитирован посмертно». Бывшая селянка с. Ростовского (1935 г.р.), вспоминая рассказы своей бабушки о священнике, сообщила: «Он был основным священником на Вознесенском приходе до 30-х годов. У священника в этом селе был дом. Отец Александр тоже был отправлен в ссылку. После того как вся церковная деятельность прекратилась, в его доме устроили сельсовет, клуб, библиотеку, привозили, показывали кино». О том, что о. Александр служил в Ростовском приходе до 1915 г., рассказала его внучка Людмила Леонтьевна. Из ее воспоминаний мы узнали, что «отец Александр служил в Ростовском приходе примерно с 1900 по 1915 г. В этом селе родилась и моя мама. Отец Александр, мой дедушка, в с. Ростовском выстроил церковно-приходскую школу. После 1915 г. служил в Вельском Преображенском соборе, был там последним настоятелем. При нем все закрывалось в 30-м году. После закрытия собора он служил в Успенской церкви до 33-го года. Матушка о. Александра, моя бабушка Александра Ивановна, была грамотная, умела писать красивым каллиграфическим почерком. Она с прихожанами во время войны писала прошения, ходатайства, чтобы открыли церковь. Они писали несколько раз. Напишут. "Наверно, не дошло", – и снова пишут. Матушка Александра была в этом самая активная». Архивные факты свидетельствуют, что под репрессии попал и свящ. Николай Земляницын (1891 г.р.), который служил в Ростовском приходе еще до революции. Из его анкеты узнаём, что у отца Николая на воспитании было два малолетних сына 2 и 10 лет. Свой дом и имущество семье пришлось продать за налоги и проживать на частной квартире. В дальнейшем его судьба схожа с судьбой многих священнослужителей того периода. В 1933 г. арестован по обвинению в «антисоветской агитации» как организатор и руководитель «контрреволюционной группировки духовенства и церковников» и по постановлению тройки ПП ОГПУ заключен в концлагерь на восемь лет. Освобожден от наказания досрочно по болезни. После освобождения возвратился в свой приход. В 1937 г. арестован по обвинению в «контрреволюционной агитации». Говорил в проповедях о притеснении верующих в религии. По постановлению особого совещания тройки УНКВД заключен в ИТЛ на 10 лет. 28.09.1989 г. – реабилитирован». Пострадал за религиозные убеждения уроженец с. Ростовского свящ. Алексей Другая коренная жительница с. Ростовского Галина Николаевна (1930 г.р.), встретившая нас с северным гостеприимством, сохранила такие вспоминания о приходе: «Батюшка в алтаре служил один, а у матушки Елены Васильевны были помощники во время богослужения. Внутри храма обустроено было красиво. Аналой покрывали старинными платками с цветами и кистями, на пол расстилали ковры. Люди приходили в церковь на службу через лавы за реку со всех деревень. В храме было много людей, особенно летом, но в основном ходили дети, старики, и женщины. Молодежи не было. Люди работали в колхозе с утра до вечера, а выходных не было. Во время войны работали с раннего утра и до 23 часов. В церковь нас не отпускали, надо было много работать. В колхозе трудились женщины и дети, на них все и держалось. Мужчин почти не было». * * * В 1920–1930-х годах многие священнослужители были арестованы и сосланы в лагеря, многие приняли там мученическую кончину. Местный житель (1926 г.р.) с. Ростовского вспоминает: «В нашем селе служил священник Степан Васильевич Никитинский. Я знал священника и его жену Елену Васильевну. Наша семья жила с ними в одном доме. Семья Никитинских жила скромно в мезонине, детей у них не было. В квартире все самое необходимое – кровать, стол, в углу иконы. Елена Васильевна работала учительницей, преподавала. Супругов Никитинских в 30-е годы арестовали и выслали, т. к. в то время всех священников арестовывали. Отец Степан отбывал срок в Усть-Сысольске». Также из рассказа мы узнали, что после ссылки священнику жилось нелегко, т. к. скромное его имущество было полностью конфисковано и продано в сельсовете с торгов. Средств к существованию у него не было, поэтому жил на подаяние людей. Вскоре в с. Ростовском устроился работать в колхоз, занимался строительством лав через реку Вель, плотничал. Стало известно, что в Усть-Подюге у Степана Васильевича были родственники, у которых после войны он какое-то время жил. Там с ним произошел несчастный случай – он попал под поезд. Из воспоминаний сельской жительницы (1930 г.р.) узнаём, что отец Степан помогал их семье по хозяйству, что матушка Елена тоже была доброй и отзывчивой на нужды людей. До замужества она учительствовала, преподавала в Ростовской школе, а когда вышла замуж, то ей не разрешили преподавать. На матушку Елену заявила в сельсовет одна из жительниц села, «которая просила у Елены Васильевны самоварчик продать, а она не продала, отказала». Наша землячка Галина Николаевна (1930 г.р.) рассказала, как за Степаном Васильевичем и за Еленой Васильевной приехали осенью поздним вечером в батюшкин день рождения два человека в черных плащах и их арестовали, «в то время священников всех забирали, хотя наш батюшка зла никому не делал, был хороший человек. В деревне относились к нему с уважением». Из архивной справки читаем: «Никитинский Степан Васильевич, протоиерей, родился в 1882 г. До 1925 г. – трудился псаломщиком при сельской церкви. С 1925 – служил священником. В 1933 г. арестован по обвинению в "контрреволюционной агитации" как активный участник "контрреволюционной группировки церковников и иосифлян". В 1933 г. по постановлению тройки ПП ОГПУ выслан в Северный край на три года. Наказание отбывал в Коми обл. После освобождения проживал в д. Возгрецовская Вельского р-на Архангельской обл. Служил при церкви Ростовского с/с. В 1937 г. арестован по обвинению в "контрреволюционной агитации". Участвовал в тайных богослужениях. 1937 г. – по постановлению тройки УНКВД заключен в ИТЛ на 10 лет. 15.09.1989 г. реабилитирован». Александр Николаевич (1926 г.р.) вспоминает о Елене Васильевне Никитинской: «Помню, как мы с ребятами шли в школу, а заключенных по этапу вели. Они мне навстречу попались. Матушка Елена Васильевна меня перекрестила, заплакала, так и разошлись походя». Архивные документы раскрывают судьбу матушки Елены: «Псаломщица Никитинская Елена Васильевна, родилась в 1878 г. Проживала в д. Возгрецовская Вельского р-на Архангельской обл. Трудилась в приходской церкви. В 1938 г. постановлением особого совещания тройки ОНКВД приговорена к расстрелу. 1938 г. – расстреляна. 28.09.1989 г. – реабилитирована посмертно». Из архивных документов узнаём и о судьбе прот. Кириллова Александра Федоровича: «Родился в 1873 г. Был настоятелем Свято-Троицкого собора до его закрытия. 1934-1937 гг. после закрытия собора в своем доме совершал тайно богослужения. 1937 г. – арестован по обвинению в "контрреволюционной агитации" как участник "контрреволюционной группировки церковников". 1937 г. – постановлением тройки УНКВД приговорен к расстрелу. 1937 г. – расстрелян. 17.07.1989 г. – реабилитирован посмертно». Бывшая селянка с. Ростовского (1935 г.р.), вспоминая рассказы своей бабушки о священнике, сообщила: «Он был основным священником на Вознесенском приходе до 30-х годов. У священника в этом селе был дом. Отец Александр тоже был отправлен в ссылку. После того как вся церковная деятельность прекратилась, в его доме устроили сельсовет, клуб, библиотеку, привозили, показывали кино». О том, что о. Александр служил в Ростовском приходе до 1915 г., рассказала его внучка Людмила Леонтьевна. Из ее воспоминаний мы узнали, что «отец Александр служил в Ростовском приходе примерно с 1900 по 1915 г. В этом селе родилась и моя мама. Отец Александр, мой дедушка, в с. Ростовском выстроил церковно-приходскую школу. После 1915 г. служил в Вельском Преображенском соборе, был там последним настоятелем. При нем все закрывалось в 30-м году. После закрытия собора он служил в Успенской церкви до 33-го года. Матушка о. Александра, моя бабушка Александра Ивановна, была грамотная, умела писать красивым каллиграфическим почерком. Она с прихожанами во время войны писала прошения, ходатайства, чтобы открыли церковь. Они писали несколько раз. Напишут. "Наверно, не дошло", – и снова пишут. Матушка Александра была в этом самая активная». Архивные факты свидетельствуют, что под репрессии попал и свящ. Николай Земляницын (1891 г.р.), который служил в Ростовском приходе еще до революции. Из его анкеты узнаём, что у отца Николая на воспитании было два малолетних сына 2 и 10 лет. Свой дом и имущество семье пришлось продать за налоги и проживать на частной квартире. В дальнейшем его судьба схожа с судьбой многих священнослужителей того периода. В 1933 г. арестован по обвинению в «антисоветской агитации» как организатор и руководитель «контрреволюционной группировки духовенства и церковников» и по постановлению тройки ПП ОГПУ заключен в концлагерь на восемь лет. Освобожден от наказания досрочно по болезни. После освобождения возвратился в свой приход. В 1937 г. арестован по обвинению в «контрреволюционной агитации». Говорил в проповедях о притеснении верующих в религии. По постановлению особого совещания тройки УНКВД заключен в ИТЛ на 10 лет. 28.09.1989 г. – реабилитирован». Пострадал за религиозные убеждения уроженец с. Ростовского свящ. Алексей Кифа № 7 (209), июнь 2016 года Другие материалы этого выпуска «Регионы. Вельск» От составителей Премьера фильма «Братство» в Архангельске Снять слона или гиппопотама еще не значит сделать фотографию. В Вельске открылась выставка московского фотографа Михаила Дашевского «Затонувшее время» Материалы приводятся в незначительном сокращении.
Полностью они опубликованы блоге Свято-Стефановского братства |
