Исполнилось 125 лет со дня рождения Бориса Пастернака На сегодняшний день опубликовано не одно интервью, посвященное исследованию пути Пастернака к вере и в Церковь. Однако все, что они позволяют узнать, говорит о христианстве поэта неизмеримо меньше, чем те стихи, которые он отдал своему любимому герою - Юрию Живаго. Роман «Доктор Живаго» создавался в течение десяти лет, с 1945 по 1955 год. Он не был допущен к печати в СССР, хотя сегодня в это трудно поверить - в нём гораздо меньше обличительного, свидетельствующего о преступности режима, чем, скажем, в «Одном дне Ивана Денисовича»; вот разве что стихи, завершавшие роман, диссонировали с антицерковным пафосом эпохи хрущёвских гонений: ...И шествие обходит двор По краю тротуара, И вносит с улицы в притвор Весну, весенний разговор И воздух с привкусом просфор И вешнего угара. И пенье длится до зари, И, нарыдавшись вдосталь, Доходят тише изнутри На пустыри под фонари Псалтырь или Апостол. Но в полночь смолкнут тварь и плоть, Заслышав слух весенний, Что только-только распогодь, Смерть можно будет побороть Усильем Воскресенья.  Б.Л. Пастернак
Обличительные митинги проходили на рабочих местах, в институтах, заводах, чиновных организациях, творческих союзах, где составлялись коллективные оскорбительные письма с требованием кары для опального поэта... В конце концов Пастернак отказался от Нобелевской премии. В телеграмме, посланной в адрес Шведской академии, он писал: «В силу того значения, которое получила присуждённая мне награда в обществе, к которому я принадлежу, я должен от неё отказаться. Не сочтите за оскорбление мой добровольный отказ». Конечно, времена были мягкие, «оттепельные», и писатель не был ни выслан, ни посажен в тюрьму. Несмотря на исключение из Союза писателей СССР, он продолжал оставаться членом Литфонда, получать гонорары, публиковаться. Вскоре у него был обнаружен рак лёгких, и в 1960 году он скончался. По воспоминаниям сына поэта, 1 мая 1960 года больной Пастернак, в предчувствии близкой смерти, попросил свою знакомую Е.А. Крашенинникову «...вместе с ним пройти через таинство исповеди и стал читать наизусть все причастные молитвы с закрытыми глазами и преобразившимся, светлым лицом... Эту исповедь она потом сообщила священнику, своему духовнику, и он дал разрешительную молитву...» Александра Колымагина КИФА № 2 (188), февраль 2015 года |
