Свободное пространство для современного богословия  Проф. СФИ Давид Гзгзян, преп. СФИ Лариса Мусина и проф. Аристотелевского университета в Салониках Петрос Василиадис на конференции «Эсхатологическое учение Церкви»
«Кифа»: Предстоящая конференция стоит в определенном ряду: за последние годы состоялись международные богословские конференции «Православное богословие на пороге третьего тысячелетия» (2000 г.), «Учение Церкви о человеке» (2001 г.), «Православное учение о Церкви» (2003 г.), «Эсхатологическое учение Церкви» (2005 г.), «Православное учение о церковных Таинствах» (2007 г.). Вы участвовали практически во всех. Какова, на Ваш взгляд, динамика обсуждения? Почему сейчас в центр ставятся проблемы этики? Ведь если предыдущие темы (антропология, экклезиология, эсхатология, таинства) касались наименее разработанных областей православного богословия, то, казалось бы, этика и аскетика достаточно «проработаны» в церковном предании. Или это не так? Д.М. Гзгзян: Эти конференции проводятся в виде довольно представительных форумов и чисто технически представляют собой совокупность не связанных между собой секций, в ходе которых читаются доклады. Так что говорить о том, что эти конференции в прямом смысле слова «разрабатывают проблематику» было бы, наверное, не очень правильно. Как я себе представляю, они были задуманы скорее как площадки, на которых могут звучать исследовательские позиции, может происходить обмен мнениями и вообще в целом существует некоторое пространство общения заинтересованных людей - пространство свободное. И в этом, мне кажется, большая ценность всей этой серии конференций, проведение которых стало возможным во многом благодаря энергии и усилиям владыки Филарета, председателя Синодальной богословской комиссии. Мне кажется, что это главное положительное качество конференции - быть именно пространством общения, форумом, в ходе которого представляются разные богословские позиции, сформировавшиеся к сегодняшнему дню. По моему впечатлению, это пространство развивается, оно становится шире, в его рамках происходит некоторое раскрепощение, особенно актуальное для участников, представляющих РПЦ, потому что для нас по сей день такой режим общения и наличие таких площадок - это большая редкость. Так что мне кажется, что в этом отношении значение этих конференций трудно переоценить. Что же касается богословской проработанности этики и аскетики, то даже относительно аскетической традиции это можно сказать лишь с некоторой долей условности. Да, мы располагаем богатым наследием, зафиксированным в многочисленных памятниках, но есть вещи, которые мы недостаточно хорошо умеем: прежде всего, мы не вполне способны помещать этот аскетический опыт в современный контекст. И дело даже не только в том, что православная аскетика по преимуществу является аскетикой монашеской, сколько еще и в том, что аскетика вообще - и это составляет методологическую проблему до сего дня - концептуально не очень отчетливо привязана к таким областям жизни как назначение человека, его призвание. Творческое применение богатого аскетического наследия к таким параметрам человеческого существования составляет не просто одну из задач, но важнейшую и на сегодняшний день практически не затронутую задачу для людей Церкви. Если же говорить об этике, то здесь ни о какой разработанности говорить не приходится вообще, причем как на уровне спекулятивного богословия, так и в сфере практики. Если мы с вами посмотрим на усредненное церковное сознание, то обнаружим, что в нем очень ненадежно дифференцируется (если вообще различается), скажем, ветхозаветная нравственность и нравственность новозаветная, за исключением ключевых слов: «Ветхий Завет - это закон, а Новый Завет - это благодать». Однако в чем состоит нравственное выражение благодатного действия Нового Завета и чем это принципиально отличается от Ветхого Завета, мы до сих пор ни концептуально, ни, я подчеркиваю, на уровне практических навыков, каких-то таких максим поведения, которые были бы надежно зафиксированы церковным сознанием, не располагаем. И в этом смысле отдельная конференция, посвященная разработке христианского нравственного учения, то есть доктрины христианской этики, - это то, что крайне востребовано, особенно с учетом современных вызовов. «Кифа»: В то время как первые конференции были связаны с чисто теоретическими (хотя часто довольно острыми) дискуссиями, последняя закончилась круглым столом, где обсуждалось воплощение достаточно высокой теории в практических пастырских вопросах. Речь шла и о практике исповеди при регулярном и частом причащении, и о необходимости перевода богослужения, и о многих других вещах, действительно насущных и в то же время дискутируемых. Сейчас некий поворот к практическому осмыслению поднятых вопросов заявляется уже в самой теме. В эту сторону тоже идет развитие, как Вам кажется? Д.М. Гзгзян: Да, судя по всему тематика конференций тяготеет ко всё большей злободневности и обращенности к практическим нуждам. И постановка вопросов аскетического и этического свойства продолжает эту линию. «Кифа»: Если обращаться в этом контексте к христианской жизни, к «ортопраксису», то что Вы можете сказать в связи с тем, что ценностные приоритеты у верующих и неверующих практически совпадают? Такие результаты современных статистических исследований были озвучены на одном из фестивалей православной прессы. Согласно этим исследованиям, почти все респонденты ставят на первое место здоровье, карьеру, семью. Д.М. Гзгзян: Тут, мне кажется, надо ввести одно принципиальное различение внутри категории верующих. В рамках известных нам форм социологических опросов практически нет таких параметров, на основании которых можно было бы надежно различать человека верующего в глубинном смысле слова, т.е. резко поменявшего свои жизненные приоритеты, и того, кто называется верующим только потому, что его жизнедеятельность включает в себя ряд ритуальных действий и поведенческих характеристик. Эти поведенческие характеристики могут приобрести и вполне нравственное выражение, но при этом, как ни странно, это не будет влиять на общие жизненные приоритеты. Так, можно вести себя «не распущенно», но при этом на первое место ставить здоровье и карьеру. «Кифа»: Скрытые вопросы позволяли отделить «практикующих православных» от тех, кто лишь считает себя верующим, но разница была не слишком существенной - отношения с Богом как ценность у «практикующих» перемещались, кажется, с пятнадцатого места на пятое... Д.М. Гзгзян: Я думаю, что это лишь подтверждает мое предположение, потому что «практикующие» - это и есть та категория верующих, которые включают в свои поведенческие стратегии ритуальные действия, в отличие от «непрактикующих», у которых в их поведении таких ритуальных действий нет. Но сами по себе ритуальные действия не создают нравственного напряжения. В этом все дело. Скорее, наоборот. Это вера - в том смысле, в каком слово «вера» соотносится с библейским откровением, - задает нравственные приоритеты. А если вера сводится к наличию или отсутствию ритуальной стороны жизнедеятельности, то как раз здесь нет места для специфики этих самых нравственных приоритетов. Отсюда и совпадение. Не стоит этому удивляться. Но я бы все-таки сказал, что у тех верующих, кого я знаю в качестве верующих, нет безоговорочного приятия этих стандартных приоритетов. Они живут в довольно существенном напряжении по поводу того, как одни приоритеты заменить на другие, более отвечающие содержанию их веры. Это само по себе является нравственной задачей. «Кифа»: Еще к вопросу о практической этике. В прошлой богословской конференции участвовали некоторые авторы брошюрки «Суд им давно готов», содержащей, очень мягко говоря, много неправды. Как Вы думаете, те из них, кто не раскаялся, и на темы нравственности тоже будут читать доклады? Д.М. Гзгзян: Да, я видел некоторых авторов этого дурного опуса. Вели они себя по-разному. Кто-то, насколько я знаю, просил прощения у отца Георгия*, кто-то не просил, кто-то старался, что называется, спустить ситуацию на тормозах. Т.е. неловкость чувствовал, а преодолевать ее не собирался. Что же касается предстоящих докладов... Еще ни одному безнравственному человеку на белом свете его не очень здоровая совесть не мешала не только рассуждать на тему нравственности, но даже поучать других в этом отношении. Так что чему тут удивляться? «Кифа»: В чем, на Ваш взгляд, главные вызовы эпохи, упомянутые в названии темы? Д.М. Гзгзян: С моей точки зрения, вызовов этих несколько. Причем самые известные, самые «популярные», самые звучащие вызовы - не самые главные. С моей точки зрения, принципиальный вызов современности состоит в резком сокращении того, что я называю нравственным полем человеческой жизни. Нравственность в наше время звучит как тема скучная, малопродуктивная и в общем нетворческая. Она сузилась до требования соблюдать очень незначительное число конвенциональных правил, которые позволяют людям относительно сносно сосуществовать, не вмешиваясь в дела друг друга. Конечно, такое толкование нравственности заведомо заужено, оно лишено жизни, перспективы, цели, призвания и так далее... Это очень неоправданно и в целом пагубнейшим образом сказывается на самосознании человека, на способности адекватно видеть самого себя перед лицом вечных вопросов. Вот в этом я вижу самый главный вызов современности. В то же время чаще всего озвучиваются в качестве таких вызовов биотехнологические достижения, которые обостряют вопросы, связанные с отношением человека к распоряжению фактами рождения и смерти - как своими, так и чужими, с возможностями влияния на генетическую структуру, а также вопросы о пресловутых альтернативных ориентациях, которые порождают массу, с моей точки зрения, псевдопроблем и становятся источником всяких надуманных стереотипов. Есть и еще один вопрос, безусловно, важный, концептуальный. К сожалению, в наше время представление о том, что заслуживает названия «христианские ценности», крайне размылось. Недавно я читал в предвыборной программе, кажется, одного из кандидатов на пост президента Белоруссии, который заявил себя как носителя христианских ценностей, что таковыми являются фактически соблюдение прав человека на жизнь и собственность... Т.е. он связал их лишь с цитатами из Декалога - вот, мол, нужно только исполнение известных заповедей. Мне кажется, это тоже вызов, который одновременно исходит изнутри церкви и извне - банализация того, что называется христианскими ценностями. «Кифа»: Чего Вы ожидаете от конференции? Д.М. Гзгзян: Я ожидаю встреч, общения на темы, которые раньше не были предметом обсуждения в рамках таких форумов. Это мое основное ожидание, и оно продиктовано самим форматом этих конференций. «Кифа»: Вы в течение многих лет читали курс по этике. Не вызывает ли в связи с этим у Вас предстоящая конференция большего интереса, чем предыдущие? Д.М. Гзгзян: Безусловно. Это одна из тем, которые уже длительное время стоят в центре моих профессиональных интересов. Возможно, конференция меня подстегнет к тому, чтобы интенсифицировать работу над редактированием моего курса лекций по этике, который готовится к публикации. Вопросы задавали Максим Дементьев, Александра Колымагина --------------- * Проф.-свящ. Георгия Кочеткова КИФА №14(120) ноябрь 2010 года |
