18.02.2004 г.

Есть ли у нас альтернатива братству во Христе?

Епархиальные архиереи 1905-06 гг. о реформе прихода

Первый архиерей- новомученик, митрополит Владимир (Богоявленский), фото 1913 г.

Вопрос о реформе Российской Православной Церкви в кон.XIX-нач.XXвв. остается плохо изученным. Это не только значительно обедняет наши знания по истории России этого периода, но и обуславливает весьма скромный уровень общих знаний по истории нашей церкви. Лишь в последнее время стал появляться ряд серьезных исследований, касающихся этой тематики. Однако чем отчетливее вырисовывается церковная жизнь конца синодальной эпохи, тем легче заметить, что и сегодня перед нашей церковью стоят задачи, во многом сходные с задачами того времени, которые только накапливались в течение долгих лет советских гонений на Церковь, но так до сих пор и оставшиеся неразрешенными. Это, прежде всего, вопросы соборного управления Церкви, связи епископа со своей паствой, создания церковного суда, духовного образования, а также жизни прихода.

Хронологически первым авторитетным источником начала ХХ в., комплексно излагающим эти вопросы, являются собранные в 1905-06гг. "Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе". Из них становится очевидным почти полное единодушие епископов в расположении к реформе, обновлению и оживлению существующего церковного строя и именно они легли в основу работы Предсоборного Присутствия (1906-07гг.) и Предсоборного Совещания (1912г.), которые в свою очередь подготовили деяния Поместного Собора 1917-18гг.

Все выдающиеся иерархи русской церкви революционной и послереволюционной поры представлены в числе их авторов: будущие патриархи - Тихон (Белавин) и Сергий (Страгородский), Евлогий (Георгиевский), позднее митрополит Западно-Европейский, Антоний (Храповицкий), который потом стал главой Русской Зарубежной Церкви, будущие митрополиты и мученики Агафангел (Преображенский), Арсений (Стадницкий), Владимир (Богоявленский) и др.

Творческая мысль епископов, как и авторов лучшей богословской, пастырской и публицистической литературы того времени, была сосредоточена на поисках пути воплощения духа соборности, который, по мнению многих архиереев, "должен одухотворять, прежде всего, простейшие единицы церковной жизни"1 . Сто лет назад российскому обществу этот путь виделся в предоставлении приходской общине прав юридического лица, права распоряжения церковными суммами и имуществом, в выборе священников и лиц клира, в устройстве органов приходского управления2 . Размышляя над этими вопросами, иерархи затрагивали их в контексте целей и задач церковно-приходской жизни, общей молитвы, устава, личного благочестия, духовного просвещения и образования, диаконии. Такой пастырский подход и память о миссии Церкви на земле роднит архиерейские отзывы 1905-06гг. с приходским Уставом, выработанным Собором 1917-18гг., который предваряет вводная статья соответствующего содержания. К сожалению, это нельзя отнести к ныне действующему Уставу, даже с оговорками.

Думаю, что начать размышление над мнениями епископов стоит, прежде всего, с прояснения смысла слова "приход", которое в ответах российской иерархии имеет неоднозначное наполнение. Это позволит нам прикоснуться и к попыткам решить вопрос о границах Церкви, предпринятым еще в начале ХХв..

"Приход, - пишет еп. Георгий (Орлов), - это малая Церковь, а Церковь по учению апостола Павла (Рим.12:45), есть живой организм, тело. Поэтому, в нормальном приходе связь между пастырем и прихожанами и у прихожан между собой столь тесная, живая, сколь тесна связь между членами в живом человеческом теле". В таких апостольских образах определяет идеальный приход значительная часть архиереев 1905-06гг. А вот пример "апофатического определения" и картина реального прихода в описании будущего митрополита Евлогия: "Современный приход - это вовсе не та чудная христианская община любви, не та святая семья Божья, у которой было одно сердце и одна душа: это - случайное собрание чуждых друг другу людей, которые изредка сходятся в храм, чтобы сейчас же разойтись из него в разные стороны, совершенно забыв друг друга. Пастырь часто мало знает свою паству, а последняя совершенно равнодушна к своему пастырю". "Куча камней, не соединенная никаким цементом, - цитирует полюбившегося писателя в своем отзыве епископ Арсений (Стадницкий), - более имеет связи, чем члены приходской Церкви: ежели один камень возьмешь из кучи, непременно другой, соседний камень пошевелится; а бери любого члена в приходе, обижай его и делай с ним, что хочешь, - все другие члены, за небольшими исключениями, и не тронутся <...> Неужели здесь - все, что от нас требует православная Церковь? Столь безжизненное положение основной церковной ячейки - прихода вызывает серьезные опасения".

К началу ХХ в. было совершенно очевидно, что приход, в том виде, в котором он находится, не устраивает никого, - ни государство3 , ни, особенно, церковь. Это время, когда последний его рубеж и оплот - каноническая граница - начинает разрушаться, уже явно оформилось в событиях 1917 г. Несомненно, что этому процессу способствовал бурный экономический рост страны, сопровождавшийся резким и ничем не контролировавшимся перемещением российского населения. "Разложение же и омертвение приходской жизни особенно заметно в городах, и какие отсюда грустные и страшные последствия. Какой упадок религиозно-нравственной жизни!", - отмечает владыка Евлогий .

Начало разрушения канонической границы мы можем увидеть на одном из многих примеров, который, может быть, наиболее значим для последующей истории России, - примера с рабочим классом. Здесь будет уместно напомнить, что высказывание о высокой религиозности русского народа предреволюционной поры всегда стоит понимать в контексте разговора о традиционной, патриархальной религиозности православных людей с устоявшимся, расставленным "годовым кругом" и неизбежным акцентом на обрядовой стороне своей церковности, среди которых грамотные составляли чуть более 20% . Оказавшись вырванными из родной среды, эти люди, как правило, начинали отходить от веры. Но констатация этого факта не снимает вопроса о том, как такие люди могли сохранить свою религиозность? Ведь рабочие были вынуждены трудиться по 12 часов в день, ходить в переполненные храмы, где была «чистая публика», где на одного священника приходилось до 2-3 тысяч прихожан. "Мыслимо ли совершение надлежащим образом таинства исповеди, - отмечает митрополит Флавиан (Городецкий), - когда к священнику в один день или, точнее, в половину дня является несколько сот человек (согласно устоявшемуся укладу, причащались строго на первой и последней неделе Великого Поста - О.Ф.), и не обратится ли она в простой обряд накрывания головы кающегося епитрахилью и прочтения разрешительной молитвы?". При этом возможность даже недельного говенья рабочих была крайне затруднена, а в традиционном укладе - раз ты не постился, значит, ты и не можешь причаститься4 , и значит, ты - вообще уже никто5.

Отец Иоанн Кронштадтский в гостях у одного из столичных братств. Санкт-Петербург, начало ХХ века.

Наверное, мы здесь не найдем более яркого примера узнавания времен и сроков, хотя, слава Богу не единственного, чем пример отца Иоанна Кронштадтского, который, уловив начало разрушения территориального принципа в приходской жизни, поставил в центр своего пастырского служения Евхаристию. Надо сказать, что сам Устав 1917-18гг., также как и Устав, ныне действующий, ни в каком смысле не учитывают этой перемены, и даже запись прихожан в приходскую книгу не в состоянии дать главного ответа на новый вопрос. Тем не менее, в оправдание Собора 1917-18гг., стоит указать на то, что один из пунктов вводной статьи приходского Устава содержит ссылку на 80-е правило VI Вселенского Собора об отлучении от Церкви пропустившего евхаристическое собрание без уважительной причины три воскресенья подряд . Очевидно, здесь мы видим одну из первых робких попыток сблизить мистериальные и канонические границы прихода. Робких потому, что в самом Уставе 1917-18гг. мы не найдем никакого развития этой мысли, и вопрос о членстве в приходе по-прежнему решен в нем исключительно на основе единой территории. Что же касается архиерейской мысли 1905-06гг., то тут мы, к сожалению, не встретим призыва к участию в Евхаристии. Однако стоит отметить, что часть епископов оказывается в чем-то более гибкой, чем соборное решение 1917-18гг., и все-таки признает, что "малую Церковь" объединяет не столько "проживание в одном районе" или храм-здание, сколько Кто-то другой. Пожалуй, наиболее четко такой взгляд прочитывается в отзыве митрополита Владимира (Богоявленского), последние годы жизни которого также свидетельствуют об этом понимании. Он пишет: "Попечительства, равно как и другие свободные религиозно-нравственные союзы и братства, не только не излишни, но на учреждение и развитие их должно быть обращено самое серьезное внимание епархиальной власти и настоятелей церквей". Стоит заметить, что, говоря об этих свободных союзах, митрополит не имеет в виду учреждений, находящихся в подчинении у прихода, так называемых "приходских комиссий"6 . И позднее, в работе IV отдела Предсоборного Присутствия мы найдем голоса епископов в поддержку определения прихода, в котором в качестве необходимого его критерия подчеркнуто отсутствует указание на то, что приход - это объединение христиан при храме (здании)7 . Эта гибкость мысли части русского епископата не была воспринята большинством Собора 1917-18гг. Есть в архиерейских отзывах и другой акцент, касающийся храма. Так в ответе, присланном епископом Евфимием (Счастневым) мы читаем: "Забота о благолепии храма должна уступить потребности христианской общины в общих для молитвы собраниях. Пусть помещения для этих собраний будут самые скромные по размерам и обстановке, пусть не выпускается из вида, что Дух Святой сошел на апостолов не в великолепном храме, а в горнице. Только таким путем, при ограниченности народных средств, возможно будет питать духовной пищей русский деревенский нарoд". Кажется, этот взгляд не очень популярен и до сих пор. Правда, может быть, за последнее время наш народ сильно разбогател...

Митрополит Арсений (Стадницкий) (сидит, второй слева) в кругу православных иерархов и клириков в среднеазиатской ссылке. Фото 1927 г.

"По новейшим исследованиям о древнерусском приходе, - отмечает епископ Арсений (Стадницкий), - православный русский приход был не только территориальной, как теперь, единицей, но живой и деятельной, правильно организованной общиной". Этот же взгляд развивает и епископ Агафангел (Преображенский): "для оживления <прихода> является необходимым, прежде всего, признать духовенство прихода, - вместе со всеми без исключения верующими этого прихода - одной христианской общиной, малой Церковью, недробимой частью единого тела Христова, в котором должен жить и единый дух Христов. В церковном приходе должна быть установлена не противоположность, а общность стремлений к единой общей цели - созиданию всего церковно-приходского народа в истинную Церковь Божью, в напоенное Духом Божьим тело Христово". По мнению епископа Христофора (Смирнова), "помочь делу <возрождения церкви> может восстановление приходских братств, но не в смысле благотворительных только учреждений, каковое значение братства получили только в позднейшее время, когда истинная идея братства исчезла из сознания общества, а в смысле живых органов, проникнутых идеей братства во Христе и могущих оживлять и вдохновлять весь церковный организм. <...> Пока не возлюбим братство в самом широком смысле как древне-церковную, из существа христианства вытекающую и существу Церкви вполне отвечающую, жизненную норму, до тех пор никакие реформы не воскресят настоящую, истинную жизнь Церкви, умиравшую именно с угасанием и умиранием в Церкви идеи братства во Христе".

Эти цитаты из "Отзывов епархиальных архиереев" показывают нам устремленность взора епископов к новозаветной перспективе. Предсоборным же мечтам архиереев о "малой Церкви" и "братстве во Христе" удалось осуществиться уже после 1917г., когда прозвучал призыв патриарха Тихона о создании братств8 , которые стали очень быстро появляться по всей стране. Это, безусловно, свидетельствует о присутствии сродного опыта в конце синодальной эпохи. Послереволюционным братствам, наконец, удалось явить давно забытую церковную норму "общения святых", в которой канонические, мистериальные и мистические границы церкви совпадают. Все церковные таинства, и в первую очередь таинства Крещения и Евхаристии, снова стали совершаться в них в таинстве собрания верных во Христе, которое само есть богослужение и таинство9 .

"Нет нужды составлять заранее проекты приходского устройства, - пишет в своем отзыве 1905-06гг. епископ Иннокентий (Беляев), - такие проекты должны быть составляемы на местах". Вторит ему и будущий патриарх Сергий: "Пусть сам приход перерабатывает существующие по местам формы в более совершенные". Эти мнения оставляют возможность каждому епископу вместе со своей приходской общиной, возглавляемой своим пресвитером, принимать устав, который соответствует типу и глубине вживания в Предание составляющих общину членов и внешним условиям жизни как этой приходской общины, так и, вообще, церкви. При составлении приходского Устава 1917-18гг. такой взгляд не получил поддержки соборного большинства. Собор выработал единый Устав для всех приходов России, в содержании которого, к сожалению, остается много недоработанного и противоречивого. Но это не умаляет его значение. Почти сто лет спустя он по-прежнему остается в нашей церковной истории светлым маяком, пытавшимся через реформу приходского строя оживить каждого крещеного человека как члена церковного собрания.

Вопрос устройства прихода, устройства "малой Церкви", очень обширен и непрост, поскольку затрагивает саму жизнь Тела Христова. Здесь мы постарались лишь притронуться к одной из тем, касающихся этой жизни. Ведь понятно, что "Отзывы епархиальных архиереев", также как и другие документы по церковным вопросам того времени, выражают не только вышеизложенные взгляды на "приход" и на путь возрождения церкви. Тем не менее, весь ход мировой истории XXв. подтверждает именно их.

Думаю, что нам всем необходимо начать наконец всерьез размышлять над опытом, накопленным нашей церковью, и совершать усилия по воплощению всего того ценного, что в нем есть, тем более сегодня, когда церковь не испытывает внешних гонений. Можно с уверенностью сказать, что этот опыт был ею накоплен в течение последних ста лет: в отзывах иерархии 1905-06гг., в предсоборных и соборных дискуссиях 1917-18гг., в жизни пастырей-праведников рубежа XIX-XXвв., так же как и в богословско-исторических трудах ХХв. по православной экклезиологии, и особенно - в опыте жизни и служения новомучеников и исповедников российских.

Ольга ФИЛИППОВА

КИФА №2(17) февраль 2004 года

-------------------------------------------------------

¹ О благоустроении прихода//Сводки отзывов.СПб.,1906.С.1.

² Там же.

³ См. Рожков В., прот. Церковные вопросы в Государственной Думе.Roma.,1975.

⁴ Прошу понять правильно

⁵ Подробнее см.:Белякова Е.В. Семинар по теме «Проблемы РПЦ».СФИ.2003.

⁶ О благоустроении прихода.Указ.соч.С.15.

⁷ Журналы и протоколы.СПб., 1907.Т.3.С.301

⁸ Церковные Ведомости.1918г.,№5.

⁹ См.: Шеметов Н.(псевд.), Бычков С. Православные братства//Вестник РХД.1980.№131.