С его уходом кончился XX век Слово игумена Иннокентия (Павлова) Конечно, среди нас есть люди, которые гораздо дольше и гораздо ближе знали Сергея Сергеевича, чем я, но о. Георгий попросил меня сказать несколько слов, и я скажу их больше, может быть, как историк, хотя и как человек, имевший счастье лично знать Сергея Сергеевича. Каждая встреча с ним - их было, я думаю, чуть больше десятка - она запомнилась, то есть для меня это было событие. Его труды, будь то работы по античной литературе, по патристике, по библеистике, его переводы и, наконец, его поэзия, которая еще, я думаю, будет по достоинству оценена, неразрывно связаны с его личностью. Бывает так, что человек отдельно, а его произведения сами по себе, то есть он в них, может быть, мало присутствует. А он именно живет в своих произведениях. И - уже как историк - я хочу вам сказать, что календарный век - он не совпадает с веком историческим, касается ли это политики, касается ли это жизни отдельной страны, касается ли это жизни церкви... И я сейчас ловлю себя на том, что, по-человечески рассуждая, с безвременной кончиной Сергея Сергеевича для нас закончился XX век российской церковной истории, потому что он именно с этим веком был связан, и живя в этом веке, он всегда был самим собой, и в своей жизни, и в своем исповедании веры, и в своем творчестве. Он родился в 37-м году, трагическом году нашей истории. Свое образование в университете он закончил в 61-м году - для кого-то это была хрущевская "оттепель", а для церкви это были довольно крепкие "заморозки". Расцвет его творчества пришелся на время, которое потом назовут застоем, хотя, может быть, где-то это был застой, но только не в жизни духовной, не в сфере отечественных гуманитарных наук и, честно говоря, какой-нибудь Журнал Московской патриархии или какие-нибудь даже научные журналы в те годы читать было интереснее, чем то, что мы читаем теперь - я должен искренне вам сказать. И он действительно был самим собой, каждое его произведение ждали, каждое его выступление ждали - это действительно было исповедание веры для тех, кто понимал, и все это воспринималось, как глоток воздуха, как живое слово. Но, что самое важное, среди тех испытаний, или, высокостильно говоря, искушений, которые нас постигли уже в последующие годы, в 90-е и далее, он также остался самим собой и сохранил свою церковную позицию: он остался с вами, и это тоже факт церковной истории. И чему мы должны поучиться на примере жизненного подвига Сергея Сергеевича - мы должны оставаться теми, кем мы призваны быть, как он остался верен своему призванию. И продолжать то дело, которое он делал, - прежде всего, новые библейские переводы, литургические переводы и научное творчество как выражение церковной позиции, как исповедание веры. КИФА №2(17) февраль 2004 года |
