Христиане всегда воспринимали смерть каждого члена церкви как свидетельство победы Жизни

20 июня преставился ко Господу наш возлюбленный во Христе брат Анатолий Мозгов.

Совсем недавно, на Троицу, мы праздновали 17-летие его воцерковления. Он пришел к вере, будучи зрелым человеком, это был глубоко осмысленный и выстраданный выбор Пути, о чем свидетельствовала вся его последующая жизнь. Его особым служением было хранение зримой памяти жизни Преображенского братства, и именно благодаря его неутомимым трудам у нас есть летопись жизни нашего движения в  прекрасных и многочисленных фотографиях. Для нашей газеты, а особенно для ее приложений, он всегда был бессменным иллюстратором.

В содружестве хорошо знают семью Анатолия, его дом, где всегда были открыты двери, а главное - любящие сердца его близких.

Анатолий был человеком живой веры, горящего духа. Вокруг него собирались люди, кипела жизнь. Незадолго до ухода он оставил свою прежнюю светскую работу, съедавшую много времени и сил, чтобы иметь больше возможностей для служения Богу и Церкви. Он даже делился своим ощущением, что для него наступает новый этап духовной жизни.

Есть, наверно, особое знаменье в том, что Анатолий ушел на троицкой седмице. Да примет его Отец Небесный в Свои объятия по любви Христа и благодати Святого Духа.

Вечная ему память!

Проповедь духовного попечителя Преображенского содружества свящ. Георгия Кочеткова на отпевании Анатолия Мозгова

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Дорогие братья и сёстры, христиане!

Сегодня мы провожаем в путь всея земли возлюбленного брата нашего Анатолия. И для нас эта скорбная последняя песнь есть и песнь надежды, а не только скорби. Мы сейчас слышали древнее свидетельство апостолов-евангелистов о жизни, которая распространяет себя по силе Любви Христовой на вечность. И всё, наверное, зависит от того, насколько мы готовы поверить этому свидетельству, поверить этому благовестию, потому что если мы усомнимся хотя бы немного, то мы вынуждены будем признать, что в мире по-прежнему царствует смерть, и поскольку никто из людей избежать этого не может, то надо подчиниться закону такой жизни и такой смерти. И тогда не останется никакого места для Христа, тогда вера наша будет тщетна. Как часто в истории христиане отступали перед этим ужасом смерти, и тем самым предавали Жизнь вечную, как часто мы оказывались недостойны того звания и призвания, к которому призваны, как часто мы не слышали слова свидетельства о Жизни непрестающей, как часто жизнь престающая побеждала его!

И все-таки христиане всегда воспринимали смерть каждого члена церкви как свидетельство победы Жизни. Именно поэтому они никогда не надевали чёрные облачения на момент отпевания, именно поэтому никогда не было слышно языческих воплей и стенаний у гробов братьев, сестёр, отцов, детей христиан. Священник не случайно во время отпевания облачается в одежды не просто светлые, но белые, и приглашает всех одеться в одежды праздничные. Хотя мы так часто в наших храмах видим нечто обратное - страшный диссонанс между облачёнными в сверкающие белые одежды священнослужителями и народом. Страшно бывает видеть во время отпевания в христианских храмах, исповедующих Жизнь непреходящую, людей в чёрном - если и не в чёрной внешней одежде, то со следами этого цвета на лице и в сердце, когда всем понятная человеческая скорбь переходит меру. Это свидетельствует о совсем не евангельском духе, ввергающем людей в языческое чередование рождений, браков, деторождений и смерти, от которой избавления нет. Наш народ потерял веру в такой степени, что иногда даже неловко напоминать ему о христианском отношении к жизни и смерти на земле - о том, что не самый большой праздник физический брак и деторождение, и не самая большая трагедия смерть тела. Как нам хочется подчас вернуться в язычество! Насколько мы бываем готовы отдаться этой стихии и оставить всё - и своё служение, и своё разумение,  и своё свидетельство!

Нет смысла в христианском отпевании, если оно не сопровождается верой и свидетельством Жизни непрестающей. Если их нет - оно превращается в театр. Упаси нас Господь от таких превращений, упаси нас Господь от такого неверия евангельскому свидетельству, которое мы должны являть собою. В Евангелии Господь говорит: «Истинно, истинно говорю вам: слово Моё слушающий и верящий Пославшему Меня имеет Жизнь вечную и даже на суд не приходит». Но мы бываем настолько запуганы образом Страшного суда, что уже забыли об этих евангельских словах - даже верующие, что говорить о полуверующих или неверующих несчастнейших людях, у которых нет основания для надежды!

Нам нужно лишь услышать слово Христово, нам нужно лишь поверить Пославшему Его Отцу, нам нужно лишь не сосредотачиваться только на Суде как итоге земной жизни. Суд есть - Божий Суд - и он не за облаками, он часто даже не за гробом, чаще всего он открывает свои тайны уже здесь, при жизни человека на земле. Надо лишь иметь глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать. В этом мире есть и все откровения ада, и все откровения рая. Другое дело, что нет ещё полноты, исполнения евангельского слова, поэтому мы и ждём суда как свидетельства Света. Мы хотим этого исполнения, мы хотим, чтобы не просто боролись добро и зло, свет и тьма, как это бывает в этом мире, в этой жизни. Мы хотим, чтобы Свет и Добро окончательно победили. А это уже сюжет не исторический, а метаисторический; в истории так никогда не было, нет и не будет, поэтому мы не ограничиваемся рамками истории, не удовлетворяемся ими, хотя и высоко ценим уроки истории. Может быть, ни в чём мы так с вами не нуждаемся, дорогие братья и сёстры, как в свидетельстве Жизни непрестающей - прежде всего тогда, когда стоим у гроба близких и любимых нами людей. И когда мы бываем не на высоте этого свидетельства, мы должны понимать, что мы тем самым предаём свою веру и свою любовь к отшедшим.

Пусть же милосердный Господь наш обновит наши сердца и нашу любовь - к Нему, друг ко другу, к тем, кто перешел грань, предел своей земной жизни. Стоит ли говорить для большинства собравшихся здесь сегодня людей, что если эта вера и надежда в нас есть, то мы не можем забыть никого из отошедших в вере, надежде и любви. Поэтому нам не так важно, ушёл ли человек очень старым или после длительной болезни, или ушёл он молодым и мгновенно. Перед лицом жизни и смерти эти вещи теряют своё абсолютное жизненное  значение, они становятся только обстоятельствами этой жизни! Не будем же впадать в суеверия, не будем впадать в язычество. Будем верить евангельскому свидетельству и будем пребывать в общении с усопшими в этой вере!

Аминь.

КИФА №9(83) июль 2008 года