18.08.2015 г.

О тени уныния и радостных батюшках

О том, как рождались интервью, вошедшие в юбилейный сборник, приуроченный к 25-летию Преображенского братства, вспоминает Сергей Смирнов

C конца 1980-х годов священник Георгий Кочетков и другие члены Преображенского братства проводят миссионерские Открытые встречи – и больше 25 лет люди приходят, чтобы получить ответы на свои вопросы о вере и Церкви. На фотографии – Открытая встреча, проходившая в феврале 2013 года.

Крестился я в конце 1980-х. Мне было чуть больше тридцати, и я считал себя давно сложившимся человеком, хотя лишь недавно узнал о существовании Бога. Крестился, в общем, из чистой «вежливости» по отношению к Нему, без веры и без какого-либо намерения жить дальше в церкви. Однако человек предполагает, а Бог располагает. Время после крещения оказалось для меня внутренне чрезвычайно болезненным, но и с ясно обозначенным выходом: если хочешь жить (а я понял, что хочу), надо входить в церковную жизнь. Этому противились все мои привычки, весь жизненный опыт, а главное – меня угнетало то всеобщее уныние, которое бросалось в глаза при входе в любой православный храм. Как человек, подверженный унынию в крайней степени, я инстинктивно отталкивался от того, что казалось мне пучиной, способной окончательно меня поглотить. Однако, зная уже, что такое состояние не от Бога, я никак не встречал человека, в котором не было бы этого мертвящего духа. Точнее, видел в храмах – издали – пару радостных батюшек, но как-то не решился к ним подойти.

Только через год-полтора я случайно попал на встречу (как потом оказалось, огласительную), проходившую в коммунальной квартире около Чистых прудов. Там я впервые увидел о. Георгия Кочеткова (тогда ещё дьякона) и буквально с первого взгляда понял: это мой шанс. Чего в нём не было, так это даже тени уныния. Не заметил я его и за последующую четверть века, хотя жизненные и церковные обстоятель-ства, казалось бы, нередко давали достаточно поводов...

Сергей Смирнов и священник Георгий Кочетков. 2009 год

А тогда я стал посещать еженедельные встречи и очень скоро понял, что в адрес о. Георгия не может не быть нареканий со стороны консервативно настроенных членов РПЦ. Скажем, собрания по квартирам – разве это не подозрительно? Или молитва своими словами по-русски, а не по молитвослову на церковнославянском? А та уверенность, с которой он отвечал на некоторые вопросы? Например, его спросили, что делать, если старец из Лавры называет жизнь в невенчанном браке с неверующим мужем прелюбодеянием и не допускает на этом основании к причастию, а он ответил: «Если старец так говорит, значит, он – лжестарец». Можно ли легко принять подобную категоричность? Мне-то его внутренняя свобода крайне импонировала, но как к ней могут относиться люди, считающие, что свобода несовместима со смирением и послушанием – важнейшими христианскими добродетелями?

Короче, некий «шепоток», который уже тогда сопровождал о. Георгия, не вызывал у меня особого удивления. Однако конференция «Единство церкви», проходившая в 1994г., меня поразила. К тому времени я был в церкви чуть более семи лет, но никак не предполагал, что здесь возможны столь же беспардонные «проработки», как в советской жизни (простительная наивность для такого неофита, каким был я). Голословные обвинения, прямая клевета, полная неспособность аргументировать свою позицию и нежелание выслушивать возражения – проявили себя на этой конференции во всей своей неприглядности. На общем фоне выгодно выделялся доклад о. Аркадия Шатова (ныне владыки Пантелеимона), который построил своё выступление вокруг достаточно детального критического разбора одной из статей о. Георгия. Поскольку я сам той статьи не читал, а возражения о. Аркадия звучали для меня если не совсем убедительно, то, во всяком случае, правдоподобно, я решил разобраться в этом самостоятельно.

Поэтому я прочитал статью о. Георгия, написанную им под псевдонимом «Н. Герасимов», и был крайне раздосадован, поскольку стало очевидно, что в докладе о. Аркадия были смещены (не знаю уж, вольно или невольно) многие важные акценты. Я написал тогда небольшую статью для журнала «Православная община» – как бы возражения на критику о. Аркадия, – но одновременно понял, что моих возражений явно недостаточно, что по многим вопросам должен прозвучать голос самого о. Георгия, к которому вы-сказывались столь многочисленные претензии. Так возникла идея самого первого моего интервью с о. Георгием.

При этом я исходил из того, что деятельность о. Георгия может встречать нарекания и возражения, и само по себе это нормально. Однако о. Георгий должен иметь возможность ответить на претензии в свой адрес, а вот с этим были большие проблемы, и главная из них – сама тональность критики, совершенно безапелляционная. Ведь не станешь же возражать человеку, которого так захлёстывают эмоции, что он не даёт тебе рта открыть и вообще ничего не желает от тебя слышать? В общем, я хотел в спокойном тоне и в вопросительной форме предъявить о. Георгию те соображения, которые в утвердительной форме и в тоне, не терпящем возражений, предъявляли ему его оппоненты. Как бы организовать внутрицерковный диалог, который в нормальном случае должен был бы происходить, как сейчас говорят, на каких-то других площадках, но в реалиях постсоветской жизни церкви и общества явно иначе не складывался.

* * *

За первым интервью вскоре последовало второе – просто потому, что за один раз мы не обо всём успели поговорить. Потом с критикой богослужебных переводов о. Георгия выступил о. Валентин Асмус, и надо было подробно отвечать ему (ещё два интервью). Потом представители Свято-Тихоновского института обвинили о. Георгия во множестве разнообразных ересей – надо было отвечать им. Потом, спустя много лет, в интернет-СМИ прошла кампания по обвинению о. Георгия в сектантстве – надо было отвечать и на эти инсинуации. При этом перечень обсуждаемых вопросов фактически определяли не мы, а наши оппоненты: я старался лишь озвучить саму суть их возражений, а о. Георгий добросовестно на них отвечал.

Кому могли быть интересными эти долгие и, возможно, несколько занудные беседы? Только тем, кто действительно хотел вникнуть в суть разногласий по нередко непростым вопросам внутрицерковной жизни. Прежде всего, конечно, членам Преображенского братства, которые жили и живут не в безвоздушном пространстве, а в Русской православной церкви, и нередко сталкиваются с неприятием и даже отторжением, обычно совершенно необоснованным. Естественно, они вынуждены всерьёз задумываться о своём месте в церкви, и ответы о. Георгия дают возможность сформировать более обо-снованную и взвешенную позицию. Хотя, можно надеяться, что интервью будут интересны не только членам братства, но всем, кто захочет узнать позицию о. Георгия по многим актуальным вопросам церковной жизни, что называется, «из первых рук».

* * *

Впрочем, далеко не всегда наши интервью носили вынужденно апологетический характер. В некоторых случаях внутри самого Преображенского братства возникала нужда в осмыслении и уяснении важных сторон нашей жизни в широком церковном и общественном контексте. Меня несколько раз просили поговорить с о. Георгием и более дотошно расспросить его, что он думает по тем или другим вопросам. Так появились интервью, посвящённые перспективам деятельности Свято-Филаретовского института, а также принципиальной важности правильно – пред лицом Божьим – обустроенного общения в его «горизонтальном» и «вертикальном» измерениях.

Наконец, три интервью состоялись в связи с юбилеями: два (за один разговор опять не уложились) – в связи с 60-летием о. Георгия (здесь он рассказывал о своём жизненном пути), одно – совсем недавно – в связи с приближением 25-летия Преображенского братства.

Все интервью записывались на диктофон, потом по возможности дословно расшифровывались и немного литературно обрабатывались, с тем, однако, чтобы в тексте сохранился аромат устной речи. После этого они, чаще всего, так или иначе публиковались – в журнале «Православная община», в «Сретенском листке», в сборнике «Христианский вестник», в ротапринтной брошюре, а в последние годы – иногда просто размещались в интернете. Тем не менее три интервью сейчас публикуются впервые: одно из двух (второе) к 60-летию о. Георгия (его предполагалось сделать в жанре видеоинтервью, но из-за неудачно проведённой съёмки это не удалось, а оформить в печатном виде руки не доходили); разговор об СФИ был опубликован в газете «Кифа» частично; а самая последняя беседа состоялась в связи с подготовкой данного сборника и отдельно ещё не публиковалась.

Из интервью к 25-летию Преображенского братства

С. Смирнов: 25-летний опыт, наверное, даёт какие-то основания для надежды. Потому что действительно можно, как говорится, воочию видеть людей – какие они приходят на оглашение и какими потом становятся.

Отец Георгий: Совершенно верно. И это может подтвердить не один, не два человека. Это могут подтвердить многие люди, что особенно ценно. Буквально тысячи людей. Конечно, я не считаю, как некоторые, что церковь фактически являет себя только в нашем братстве, а больше нигде всерьёз себя не являет. Нет! Сегодня мы как раз слышали замечательное свидетельство отца Агафангела* о том, что есть действительно живые люди, есть живые начинания, есть живые надежды, реальные вещи, есть надежда на возрождение (особенно подальше от каких-то формальных центров). Только на это возрождение надо действительно трудиться. Надо жизнь положить на это, а не просто что-то отдельное сделать и думать, что проблемы решатся.

Вы рассказали о том, что произошло и чего не произошло за 25 лет. А есть ли что-то, о чём Вы жалеете? Какая-нибудь серьёзная ошибка?

Фатального сожаления ни о чём нет. Такого, что было бы для нас фатально, каких-то ошибок или грехов, которые бы отвергли нас от лица Божьего и поколебали бы надежду? Нет, этого никогда не было. Другое дело, что, действительно, есть, о чём сожалеть, было много ошибок и грехов много. И требуется постоянная напряжённая работа (и чем дальше, тем более сложная, глубокая и серьёзная) для того, чтобы ошибок было меньше. Чтобы учиться и из истории, и из своей собственной жизни, и из жизни своих близких, друзей и ближних. Это верно, надо это делать. И этого много! Иногда удивляешься тому, что сразу не видишь какие-то возможности, которые пропустил. Или какие-то грехи и ошибки, которые недооценил, недопонял и т. д. Хотя, когда смотришь назад, кажется, что всё лежит на поверхности, можно было бы и избежать этих вещей.

Давайте тогда вперёд попробуем заглянуть. Как Вы сейчас представляете самые важные направления церковной и братской жизни следующие 25 или 50 лет? Или 150 лет? Я не знаю, какими горизонтами вы мыслите.

Я не загадываю на будущее, это очень опасно. Можно оказаться слишком запрограммированным собственными мыслями и планами, прийти к самообольщению. Я считаю, что Господь такие чудеса творит, которые предвидеть нельзя. И они слишком серьёзны, слишком их много в нашей жизни. А учесть их заблаговременно невозможно.

Тем не менее, я думаю, что наша жизнь будет сложнее, скажу откровенно. Я думаю, что дальше будет не проще, а труднее. И не только из-за возможных внешних трудностей и осложнений, которых всегда было предостаточно, просто жизнь такая. Мы должны идти вперёд. И если мы хотим всё-таки возродиться не только личностно, в каком-то относительно небольшом числе членов братства, но послужить возрождению нашей церкви и нашего народа, общества, нашей земли, то это огромная задача. Надо её осмыслять, надо её решать.

Я думаю, здесь ещё много чего откроется. Мы уже были необыкновенно обрадованы, когда вдруг обнаружили совершенно особенную историю – историю общинно-братского движения, историю катехизации в христианской церкви, историю святых новомучеников, историю богослужебных переводов. Это всё было для нас просто откровением, мы никогда ничего подобного не знали и не слышали. Это Господь дал нам какой-то необыкновенный дар, нечто такое замечательное, что подтверждает нам правильность нашего выбора.

------------------------

* Игумен Агафангел (Белых), настоятель Свято-Николаевского собора в г. Валуйки Белгородской обл., руководитель миссионерского стана «Спасский» в п. Тикси, республика Саха (Якутия).

Кифа № 9 (195), июль 2015 года

Еще статьи по этой теме:

Пройдя до половины >>

«По мере удаления от Москвы интерес к нам рос, а страх перед общением уходил...» Из дневника и путевых записей Т.К. Покровской (Наумченко). Июль 1999 года >>

Что за комисиия, Содатель... Из интервью с Давидом Гзгзяном >>

Как родилась «Кифа» >>

Очень важно было то, что мы всё-таки боролись. Продолжение серии публикаций к 25-летию Преображенского братства: снятие несправедливых прещений со священника Георгия Кочеткова и его 12 помощников в 2000 году >>

Мы хотели открыто рассказать, что делает братство. Интервью со священником Георгием Кочетковым >>

Все эти годы публикуем не только доклады участников конференций, но и всю дискуссию. Интервью с руководителем издательства Преображенского братства Кириллом Мозговым >>

«Мы только что воцерковились, это было наше первое паломничество.» Первые большие паломничества (1995-1996 годы) >>

Это было чудом. К 25-летию Преображенского братства: приобретение помещений Свято-Филаретовского института (1995-1996 годы) >>

Немного о гонениях. Продолжение публикации к 25-летию Преображенского братства >>