Друг всех обездоленных  Тюремная фотография А. Л. Золотуриной. 1933 г. Так епископ Рафаил (Гумилевский), один из авторов «Соловецкого послания», называл Анастасию Леонтьевну Золотурину, учительницу музыки в небольшом уездном Шадринске. Подобно древним дьяконисам, она служила нуждам верующих, страдающих от гонений. Тася Золотурина, простая христианка, даже не монахиня, согрела своей любовью и заботой в середине 1930-хгг. множество гонимых епископов, священников и мирян на территории целого региона и, конечно, была за это репрессирована. В архивно-следственном деле1 сохранился ее подробный рассказ о том пути, которому она посвятила всю свою жизнь: «После болезни тифом, после пережитого разочарования в жизни и потери жениха, я стала жить для других, и смысл жизни нашла в жизни для Христа, о котором я в Евангелии еще более узнала, и полюбила Его всей душой. Следуя заповеди нагого одеть, больного посетить, голодного накормить, в темнице посетить. На этот путь я встала 22 лет и на протяжении этого времени до сих пор я даю уроки и занимаюсь благотворительностью для всех, для кого придется. Большею частью моя материальная помощь простирается на нуждающихся священников и разных семей и старушек. Ссыльным, как здесь, так и высланным в другие места также оказываю материальную помощь, и считаю это своим долгом»2. С удивительной простотой и даже радостью она делится со следователем: «Раз в неделю и когда в случае нужды иду в дома знакомых и прошу хлеба или что есть ради Христа с корзинкой и уношу кому надо. Средства, которые я зарабатываю на уроках музыки, тоже употребляю для благотв. целей. И кроме этого в церкви у меня стоит корзинка, куда изредка попадают кусочки хлеба- для бедных»3. «Моя благотворительность ссыльному и заключенному духовенству вытекала из моих прямых убеждений как глубоко убежденной христианки- отсюда я и развивала свою деятельность, направленную к сбору средств и продовольствия, для чего я обходила со сборами по городу, все собранные средства и продовольствие я раздавала здесь же в городе и часть посылала посылками священникам, например: епископу Евсевию Рождественскому, осужденному и отбывающему наказание в Мариинских концлагерях, Фаворитову Павлу, священник отбывает ссылку в гор. Еренск, Суставову Иоанну, священник отбывает ссылку в Коми-Зырянской области и в городе Шадринске я обеспечивала регулярной материальной помощью епископа Сергия Василькова, епископа Рафаила (Гумилевского), отбывавшим здесь ссылку, эта помощь у меня вытекала из моих прямых убеждений, выразившимися в том, что духовенство, получившее наказание от власти Советской, несет это наказание не ради совершенного ими преступления, а ради мучения за веру Христову, исходящее от власти, Бога не признающей, атеиствующей. Я, будучи христианкой, должна была помогать нести им крест христианства, хотя бы в виде того, что я их материально поддерживаю. На этой почве я не пыталась создать широкий организованный круг на этом благотворительном поприще из близких мне людей, а лишь только своим показом, примером я пыталась привлечь внимание верующих на поприще благотворительности. Я, например, сама лично весь свой заработок, получаемый от уроков музыки, вкладывала целиком на дело благотворительности страдающим за дело Христово»4. Анастасия, конечно, не знала о том, что в 1929г. был разослан совершенно секретный циркуляр «О мерах по усилению антирелигиозной работы», открывший новый этап гонений. Но с Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных объединениях», которое запрещало религиозным объединениям заниматься благотворительностью, возможно, была знакома, поэтому настаивает на личном характере помощи. Тася Золотурина - это не организация, и, казалось бы, чем скромная учительница музыки, ходящая по городу с корзинкой, может быть опасной для режима? Однако материалы дела 1933г., направленные против епископа Рафаила (Гумилевского), Анастасии Золотуриной и шадринских монахинь, ярко свидетельствуют о нападках безбожной власти на два главных пункта- организация церковной благотворительности и несогласие с Декларацией митрополита Сергия. Это не случайно, оба пункта связаны. Как видно из документов, Анастасия Золотурина именно потому и не поддерживала Декларацию митрополита Сергия, что она подрывала смысл ее служения. Если нет гонений на христиан, то кому же она тогда помогает? Поэтому сразу после подробного рассказа о помощи репрессированным «дополнительно к предыдущим показаниям имею добавить, что с митрополитом Сергием Нижегородским я имею следующие расхождения:  Обложка судебно-следственного дела, заведенного на еп. Рафаила (Гумилевского), Анастасию Золотурину и монахинь, живших при храмах г. Шадринска 1. Я не согласна с тем, что он в своей декларации объявил о том, что он признает Советскую власть как власть, данную Богом, и призывал все духовенство и верующих подчиняться беспрекословно всем требованиям Советской власти. 2. Митрополит Сергий солгал, давая информацию иностранным корреспондентам в связи с объявленным папой римским крестовым походом против большевиков как гонителей православной церкви, а мои личные убеждения сводятся к тому, что Советская власть хотя и является властью, допущенной Богом, но она допущена как орудие- как испытание твердости христиан и их чистоты. Советская власть как власть, порицающая имя Христа, является властью антихристовой, так как она, разрушая храмы, превращает их в позорище и в увеселительные места. Затем, давая интервью иностранным корреспондентам о положении церкви при Советской власти он дал им неверную информацию- заявив, что в России никаких притеснений нет, что церковь пользуется полной свободой, что христиане и пастыри не притесняются, чем самым он ввел в заблуждение и в неверное понятие иностранную общественность, так как на самом деле его информация была противоположна, т. е. церкви закрываются и уничтожаются властью, пастыри и твердые христиане арестовываются, ссылаются и сажаются в тюрьмы. Вот основные мои расхождения с политикой митрополита Сергия, об этих расхождениях я делилась с мирянами, так как считала ненужным их скрывать»5. Текст Декларации, пусть и против желания её авторов, но способствовал желанию властей представить репрессированных христиан простыми преступниками. Согласиться с этим было невозможно. Из показаний обвиняемой Е.М. Казанцевой: Анастасия Золотурина «...старалась развить в нас чувство благотворительности к ссыльному и находящемуся в тюрьмах духовенству, доказывая, что все заключенные пастыри не совершили никакого преступления, а их власти мучают за то, что они являлись ревнивыми христианами и вели за собой народ, что таких несущих крест Христов в России в тюрьмах и в ссылках мучается тысячи, и наша обязанность помочь им всемерной поддержкой и вниманием, чтобы они знали и чувствовали, что они не одни, а с ними и все христиане, а мы монашествующие как слуги церкви должны быть первыми, обращая и привлекая внимание других христиан, поэтому мы всесторонне помогали Золотуриной в этом деле, собирая от прихожан хлеб, деньги и одежду, которые Золотурина высылала посылками в тюрьмы, концлагеря и оказывала помощь отбывающим ссылку в Шадринске, благодаря этой деятельности духовенство, как высланное из Шадринска, а равно и отбывающее ссылку в Шадринске, были окружены верующими большим вниманием и заботами»6. Откуда же у скромной учительницы такая сила? Весь Шадринск, да и не только, вдохновясь ее самоотверженностью и жертвенностью, собирает продукты, вещи, Анастасии передают немалые денежные пожертвования для организации помощи, ей верят и ее поддерживают, она имеет влияние на духовенство и епископат. Ответ можно найти в цитате из обвинительного заключения: «Являясь членом организации братства и сестричества- существовавшего нелегально с 1920 до 1927 года при Шадринском соборе, после ареста и высылки священника Буткина ... члены его поразъехались и умерли, я осталась единственной представительницей этого общества. Возрождать вновь эту организацию в данное время я не имела в виду, т. к. создание подобного рода организации было бы равносильно новому поводу для притеснения религии и закрытия церквей, поэтому я функции этой организации считала лучшим прививать для выполнения персонально каждым верующим, не создавая для этого специальной организации. Поставив эту цель перед собой, я пропагандировала эти идеи среди преданных церкви христиан, и в итоге я сумела организовать это дело и привлечь всех монашествующих, живущих при церквях, которые являлись для меня хорошими и надежными помощниками...»7 По сути Анастасия Золотурина создает или, вернее, воссоздает неформальное потаенное благотворительное братство (или, скорее, сестричество), которое и становится телом церковным в условиях закрытия храмов и непрестанных ссылок епископата и духовенства. Показания обвиняемой Ощепковой: «...В итоге таких разговоров она предложила мне собирать среди народа сборы хлебом, деньгами и одеждой для оказания помощи томящимся в тюрьмах пастырям и истинным христианам, мучащихся за веру Христову, что надо среди народа мирян верующих восхвалять этих христиан и пастырей и привлекать внимание верующих к этим людям, страдающим за грешный народ. Я, соглашаясь с предложениями Золотуриной и солидаризируясь с ее настроениями, передавала эти настроения другим верующим во время обходов домов для сбора средств на помощь пострадавшим от безбожия пастырям и христианам» 8. Тася не ограничивалась благотворительностью, были у нее силы и на миссию: «являясь преподавателем музыки, я даю уроки как взрослым, так и детям, всего у меня берущих уроки 5 человек детей... я не отрицаю того, что преподавая им уроки, я одновременно старалась развить в них чувство к Богу и веру в Бога путем применения к ним благословений вроде «иди с Богом», проводила крещение их, внушая, что Бог есть, и Его отрицать нельзя...» 9. Государственное обвинение в отношении А. Золотуриной сегодня видится просто диким: «...4. организация широкой помощи репрессированным ... духовенству и мирянам и их семьям, и создание вокруг репрессированных ореола мученичества и привлечения на этой основе новых кадров верующих к церкви. 5. Развитие религиозности ... среди детей» 10. Приговор: «Золотурину Анастасию Леонтьевну приговорить к принудработам сроком на Один год, считая срок с 27/1- 33г.» 11 Больше известий о ней в Шадринске не было, следы ее теряются в страшных 1930-хгг. Вновь государство вспомнило о ней в скупых строках документа о реабилитации от 4 мая 1989г.: «ЗолотуринаА.Л. подпадает под действие ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989г. «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30-40-х и начала 50-х годов» 12. Но почему-то кажется, что для восстановления подлинной справедливости этого недостаточно. Материал подготовила редактор рубрики Оксана Иванова  Анастасия Золотурина (средний ряд, вторая слева) с бабушкой, родителями, двумя братьями, пятью сестрами и, возможно, женихом. Шадринск. 1908 г.
----------------------------------------- 1 ГАОПДКО (Государственный архив общественно-политической документации Курганской области). Ф. 6905. Оп. 2 Д. 1099. Орфография и пунктуация оригиналов здесь и далее сохранены. 2 ГАОПДКО. Ф. 6905. Оп. 2 Д. 1099. С. 27-28 об. 3 Там же. 4 ГАОПДКО. Ф. 6905. Оп. 2 Д. 1099. С. 31. 5 ГАОПДКО. Ф. 6905. Оп. 2 Д. 1099. Л. 35. 6 ГАОПДКО. Ф. 6905. Оп. 2 Д. 1099. Л. 67. 7 ГАОПДКО. Ф. 6905. Оп. 2 Д. 1099. Л. 146. 8 ГАОПДКО. Ф. 6905. Оп. 2 Д. 1099. Л. 98. 9 ГАОПДКО. Ф. 6905. Оп. 2 д. 1099. Л. 35. 10 ГАОПДКО. Ф. 6905. Оп. 2 Д. 1099. Л. 148 об. 11. ГАОПДКО. Ф. 6905. Оп. 2 Д. 1099. Л. 152. 12. ГАОПДКО. Ф. 6905. Оп. 2 Д. 1099. Л. 189. КИФА №10(180), август 2014 года |
Живое предание 
