Да будет смысл

Интервью с секретарем Губкинской епархии, сотрудником Миссионерского отдела протоиереем Димитрием Карпенко

Отец Димитрий, не так давно вышел перевод литургии, издание церковнославянского и параллельного русского текста под редакцией митрополита Илариона (Алфеева). Какими Вы видите дальнейшие перспективы в области переводов богослужения?

Сам факт появления такого перевода - замечательный и обнадеживающий. Переводов сейчас появляется мало, а ведь нужно, чтобы они входили в нашу повседневную жизнь. Потребность прихожан осознанно молиться на богослужении и понимать слова молитвословий, которые произносятся священником от лица всех людей, рождает идеи, в принципе, лежащие на поверхности: нужно, чтобы у каждого была книжечка, к которой всегда можно обратиться и посмотреть то слово, которое ты не понимаешь. Когда служба совершается на церковнославянском языке, нужно, чтобы под рукой был перевод всех молитв. Ничего сложного в этом нет. Это настолько понятно и очевидно. Но в то же время даже такие очевидные вещи раньше не делались. Сейчас эти переводы есть, но сложно сказать, насколько широкое распространение в ближайшее время они получат по нашим приходам. Сама по себе эта инициатива замечательная. Ведь в нашей церкви есть Синодальный перевод Ветхого и Нового завета. А перевода богослужения, одобренного высшей церковной властью, мы, по сути, не имеем. Каждый переводит сам, и кому-то нравятся одни переводы, кому-то другие, кому-то что-то не нравится, есть претензии друг к другу и т. д. Должен быть какой-то текст, признаваемый всеми в нашей церкви, текст, к которому можно было бы обратиться, чтобы понять хотя бы, что на самом деле означают слова Херувимской песни, чтобы нам не слышалось «отложим по печению»¹. Поэтому идея эта очень хорошая, но пока, я думаю, еще не получившая большого распространения. Однако тут уже вопрос к пастырям: к духовенству, к епископам, к каждому из нас, насколько мы будем предпринимать усилия, чтобы получить эти книжки и распространить среди людей, чтобы призвать мирян к активному участию в богослужении. Я думаю, должно пройти какое-то время, чтобы мы посмотрели и увидели, кто что-то сделал в этом направлении, а кто ничего не сделал. И, исходя из этого, пытаться что-то делать дальше.

Можно сказать, что более осознанное участие мирян в богослужении повлияет и на объединение приходских общин?

Я думаю, что должно повлиять, потому что когда люди начнут понимать, что означают те или иные слова, они будут с этим как-то соотносить свою жизнь. Ко мне недавно подошла одна женщина и сказала, что она услышала, как клирик нашего храма произнес не «живот наш Христу Богу предадим», а «жизнь нашу Христу Богу предадим». «Как же так, батюшка?» - спрашивала она, а я ответил ей: «А почему нет? Ведь славянское слово «живот» означает не часть тела, как мы можем это невольно понять, а именно жизнь. И мы действительно всю жизнь нашу должны отдавать Богу. Просто мы часто не задумываемся, произнося эти слова, они не откладываются в нашем сердце и не подвигают нас к какому-либо действию. Но так ведь не должно быть».

Когда мы знаем истинное значение слов, эти слова будут нас вдохновлять на конкретные дела. «Вера без дел мертва» - говорит апостол Иаков. И к этим делам должны нас подвигать в нашей христианской жизни слова молитвы. А мы часто слушаем их просто как привычные, знакомые тексты, и они уже не побуждают нас к активному действию, а становятся просто неким красивым обрамлением нашей жизни. Поэтому я думаю, что размышление об истинном смысле слов молитвы должно и духовенство, и всех мирян лишний раз заставить задуматься о своем месте в жизни Церкви, о том, что мы делаем и чего не делаем.

Тысячелетие крещения Руси во многом стало для нашей церкви символом возрождения. Недавно мы праздновали 1025-летие крещения. Вы можете как-то охарактеризовать прошедший 25-летний период?

Это очень интересный, яркий период, когда наша Русская церковь стала открыто проповедовать Евангелие и были в принципе сняты все те ограничения, которые существовали в годы советской власти, да даже и до революции, потому что в те годы Церковь тоже не была вполне свободна в каком-то смысле. И вот для нее открылись совершенно новые перспективы и совершено новые реалии, с которыми она еще никогда не сталкивалась в сфере церковно-государственных взаимоотношений и других областях. Конечно, здесь многое было сделано: построено огромное количество храмов, отреставрировано множество поруганных святынь. Но самое главное, что должно было делаться нами, но делалось в меньшей степени, и что хотелось бы сделать в большей степени, - это созидание живых общин, живых приходов, потому что «Церковь не в бревнах, а в ребрах», как говорит известная народная поговорка. Мы должны дать людям возможность понять, в чем действительно заключается жизнь с Богом и жизнь в Церкви. Ведь это не просто некий набор каких-то ритуалов, которые мы совершаем: поставил свечку, заказал молебен, отстоял акафист. Это действительно полнокровная, полноценная новая жизнь по Евангелию, которая возможна и сегодня, в наши дни, в такую эпоху человеческой истории, когда мы говорим о секуляризме, о бездуховности, о том, что материальное превалирует над духовным. Но и в эту эпоху возможно жить по Евангелию, и сегодня возможно созидать живые общины, живые приходы, куда люди будут приходить и знать друг друга, знать проблемы каждого, жить единой семьей. И вот в этом направлении есть все возможности для развития нашей церкви.

И я думаю, мы будем стараться использовать все то, что Бог нам дает, все возможности, что у нас есть. А возможностей на самом деле много. Было бы желание, была бы вера, и все получится. Сейчас время возможностей, оно еще продолжается, и пока еще есть все необходимое для того чтобы делать и творить дела Божии. И каждый священник, и каждый мирянин, если он захочет к этому приложить свои усилия, найдет для этого возможность.

Как Вы думаете, что изменится в нашей церкви к празднованию 1050-летия?

Сложно сказать. Но, конечно, мы будем иметь плоды. Во-первых, плод тех преобразований, которые совершаются сегодня, когда образуются новые епархии и поставляются новые епископы. Через двадцать пять лет вырастет новое поколение духовенства, воспитанное уже не в реалиях тоталитарного общества, а общества все-таки свободного, в котором мы пока живем. И, естественно, это будет уже другой взгляд на многие вещи.

Я думаю, многие проблемы, которые сегодня стоят перед нами, таковыми не будут являться. Появятся какие-то другие, потому что человеческое общество быстро развивается, технический прогресс набирает темпы. И я думаю, что через 25 лет многое поменяется именно в этом плане: будут совершенно другие условия жизни. Но и тогда, я уверен, можно и нужно будет проповедовать Христа, созидать Церковь и общины, братьев и сестер во Христе. Конечно же, наша церковь только увеличит свое присутствие в обществе, появится большое количество христиан. Не подавляющее, конечно же, но в любом случае больше будет людей, осознанно относящихся к своей жизни, к своим обязанностям и имеющих самое главное чувство, которое у нас пока не совсем развито, - чувство ответственности за то, что Бог тебе дал, за те возможности, которые ты имеешь. Я думаю, что все это будет возрастать, и мы имеем надежду, что Господь не оставит нашу Русскую церковь, не оставит верующих людей, и у нас будет все необходимое для служения Богу.

Беседовал Александр Волков

КИФА №11(165), сентябрь 2013 года