«У нас нет ничего, кроме Христовой любви»

7 января исполнилось 39 лет со дня кончины архимандрита Сергия (Савельева)

О. Сергий пришел в церковь в трудные революционные годы, а уже в середине 20-х гг. в Москве образовалась православная община, получившая благословение у исповедника веры архиеп. Филиппа (Гумилевского). Сам о. Сергий писал о том времени:

«Мы вошли внутрь церковных стен, вошли как «власть имущие», получив эту власть по дару Христовой любви. Войдя в церковные стены, мы приняли на себя полную ответственность за то, что нас ожидало там».

Архим. Сергий и его община пережили аресты, лагеря, тюрьмы, ссылки. Но, рассеянные по просторам России, они сохранили духовную связь друг со другом и после освобождения вновь соединились для общей жизни во Христе. Особенно памятны его слова о «родной жизни». «Родным» для о. Сергия был тот, кто «Христов»:

«У нас нет ничего, кроме Христовой любви. Она уязвила нас, она поработила нас так глубоко, что у нас теперь, поистине, единое сердце».

Он трепетно и бережно относился к своей семье-общине и к «родной жизни»:

«Родные мои, если бы Господь призвал нас теперь из этой жизни в иную, то мы взяли бы с собой только лишь правду нашей любви ко Господу, друг другу и ко всему миру. Эта любовь - наша жизнь».

О. Сергий скончался в Рождественскую ночь 1977 года за праздничной службой в храме Покрова Пресвятой Богородицы в Медведкове.

В своих воспоминаниях об о. Сергии  Александр Богословский писал:

«1947 г. стал для отца Сергия переломным. После долгих лет отвержения и изгнания начинается его служение в Патриаршем Елоховском соборе. В 1950 г. отец Сергий посвящен в сан архимандрита. В 1952-1957 гг. он служит в храме Покрова Божией Матери на Землянке, в 1957-1959 гг. - в храме Преображения Господня в Богородском. После двухгодичного перерыва отца Сергия переводят в храм Покрова Божией Матери в Медведкове. В 1961 г. он находился на грани закрытия и был восстановлен усилиями отца Сергия и прихожан.

Во всех храмах, где Господь привел его служить, отец Сергий неизменно пользовался большой любовью прихожан, часто следовавших за ним из храма в храм в течение десятилетий. С затаенным дыханием слушали верующие проповеди отца Сергия».

Сегодня мы публикуем фрагмент одной из этих проповедей.

«Я люблю Россию. Ее любили и любят все, но любовь свою все выявляли по-разному, некоторые очень возвышенно, а другие почти полностью теряли свою любовь к ней. О последних не будем думать, а подумаем лучше о тех, кто вдохновенно прославлял имя России.

В их прославлении звучат замечательные слова, и они раскрывают перед нами почти священные образы. Для таких, как Блок, она является даже в образе возлюбленной. Все это прекрасно, но в их прославлении имени России не слышится голоса, который бы раскрывал имя каждого из них: воспевая Русь, они в этом воспевании сами расплывались. И если для них Русь так дорога, как возлюбленная, то невольно возникает неминуемый вопрос: «Возлюбленная-то она, возлюбленная, а ты сам-то кто для нее?» Если она возлюбленная, то ты должен быть возлюбленным ее. Нельзя же воспевать жениху свою невесту, забыв о том, что он, как жених, обязательно должен быть подстать своей невесте. Если бы все, воспевающие Русь, не забывали о себе, о своем достоинстве, а лучше сказать, не ощущали свою нищету, которая особенно очевидна рядом с возвышенным образом Руси, то не дожили бы они до того дня, когда священная Русь сказала им: «Не знаю вас».

Когда в церкви за богослужением воспевают Пречистую Деву Марию, то Ее воспевают разные люди. Одни из них воспевают с трепетом душевным, сознавая, что для воспевания Пречистой уста их непригодны, так как запачканы нечистотой. И это сознание очень дорого, так как оно делает их воспевание Божией Матери таким, в котором почти не слышится красования своим голосом и горделивого превозношения себя. Но на клиросе часто бывают такие певцы, для которых нет разницы в том, чтобы воспевать Деву Марию или паясничать в каком-нибудь кабаке...

Я люблю Святую Церковь. Я - сын ее. Много горького я принес ей, но это горькое только еще больше раскрывает во мне любовь к ней. Образ Святой Церкви, образ Невесты Христовой совершенен по своей красоте и животворная сила его неизмерима, но мы, христиане, своею жизнью осквернили этот образ. Мы страшно обнищали, и было бы прекрасно, если бы мы сознавали эту свою нищету. Но горе нам, что, обнищавши, мы считаем себя богатыми, и чем больше раскрывается наша нищета, тем больше мы возносимся на ложную высоту. Здесь все то же самое ослепление, которое проявляется во всей нашей жизни, и прежде всего, ослепление мое личное.

Но и любовь тоже моя. Она оживотворяет меня, она воздвигает меня к жизни, и я верен ей. Во всем темном, мрачном и неправедном я вижу прежде всего самого себя и твердо знаю, что все это темное и мрачное рассеется, если я останусь верен любви.

Вот эта верность и является светочем моей жизни. Я знаю, что идти вперед можно только в том случае, если этот светоч озаряет мой жизненный путь».

Материал подготовлен Натальей ИГНАТОВИЧ, Ильей ПРАЛЬНИКОВЫМ и Александрой КОЛЫМАГИНОЙ

КИФА №1(59) январь 2007 года