Академик РАЕН Валентин Никитин: «В лице Вячеслава Иванова античная традиция обратилась ко Христу»

Портал-Credo.Ru: В московской Библиотеке-Фонде "Русское Зарубежье" с 18 по 22 декабря прошла "IX Международная Ивановская конференция", посвященная знаменитому русскому поэту, богослову и философу, выдающемуся мыслителю Вячеславу Иванову, приуроченная к 140-летию со дня его рождения. Как Вы оцениваете ее результаты?

Валентин Никитин: Конференция прошла удивительно успешно. Далеко не все подобные собрания проходят с таким широким представительством, с таким огромным интересом и даже, я бы сказал, с воодушевлением. Не говоря уже о безупречной организации и о том, как долго - почти неделю - продолжалась конференция, потом был еще и парадный ужин по закрытии... Во всем этом очевидная заслуга профессора Салернского университета Андрея Шишкина, который руководит Исследовательским центром Вяч. Иванова в Риме. Андрей Борисович нашел спонсоров, пригласил видных ученых и вообще провел огромную подготовительную работу.

- Какова, по-вашему, роль Вячеслава Иванова в истории русской культуры, русской мысли?..
- Я бы назвал его корифеем русского религиозного Ренессанса начала XX века, - в том самом смысле, в каком это слово употреблялось в античную эпоху, которой так много внимания уделил Вячеслав Иванов в своем творчестве. Он был, действительно, предводителем хора поэтов, подлинным мэтром символизма в русской культуре Серебряного века, гениальным христианским мыслителем. Мыслителем, прошедшим тернистый, я бы даже сказал весьма тернистый, путь - от ницшеанско-дионисийской "левизны", от внеконфессиональной мистики, не чуждой влияния оргиастических культов (на это тоже не надо закрывать глаза, потому что это путь к пониманию эволюции великого художника), - к истинному христианству. Его эволюция шла по возрастающей, по параболе - помните, у Андрея Вознесенского - "параболой гневно пробив потолок"... Так вот у Вячеслава Иванова античная традиция обратилась ко Христу, он сочетал Афины, Иерусалим и Константинополь, дал синтез романо-византийского и кирилло-мефодиевского наследия, и, наконец, сделал решительный шаг на пути к соединению Церквей. Он пламенел ревностью о единстве Церкви, не желая примириться с трагическим разделением восточного и западного христианства. Какая же это редкость в наше время!.. А, ведь, Вячеслав Иванов - почти наш современник, еще не прошло и 60 лет со дня его ухода в мир иной, с тех пор как он упокоился на римском кладбище Тестаччо, где лежат Волконские и Голицыны, Долгоруковы и Трубецкие, художник Карл Брюллов, многие другие наши соотечественники. Здесь же в 2003 году обрел вечный покой Димитрий Иванов, сын "Вячеслава Великолепного", как называли поэта.

- И уже более 80 лет прошло с момента перехода Вячеслава Иванова в католичество...
- Об этом переходе, совершившимся в 1926-ом году, после которого поэт почувствовал себя "православным в полном смысле этого слова", можно спорить, как и о переходе в католичество Владимира Соловьева. Ясно одно, что сей "переход" был продиктован именно ревнованием о единстве Вселенской Церкви. Вячеслав Иванов стал тогда, в сущности, пионером экуменического движения, развернувшегося во весь рост впоследствии - движения, которое привело к исторической встрече Папы Римского Павла VI и Патриарха Константинопольского Афинагора в 1966 году. Для Иванова было естественно, как он говорил, "дышать обоими легкими", также как для всякого человека естественно думать обоими полушариями мозга, - ибо нарушение спайки между полушариями чревато шизофренией... Так вот, поэт ощущал себя принадлежащим к мистически единому церковному организму - тому, который существовал до 1054-го года. Ощущал абсолютно естественно. Абсолютно искренне. Это необходимо понимать, потому что именно это важно. Важна эта искренность. Он тяжело ощущал продолжающуюся неполноту церковного бытия, последствия схизмы.

- Но, ведь, переход в католичество означал и принятие примата Папы?
- Да, но для Иванова Папа был главой именно той - Неразделенной Церкви. Первым епископом Рима, преемником св. апостола Петра. А в храм он ходил как в католический - к Савве Освященному - там, где он жил, на Авентине, так и в Никольскую православную церковь на виа Палестро. Любил молиться и в других православных храмах Европы.

- Но какое же, в таком случае, в столь напряженном духовном поиске Иванова занимала пресловутая и весьма сомнительная с духовной стороны "Башня" с ее самыми настоящими оргиями?
- Дух времени... Дух времени - ну что тут можно еще сказать. Творческая интеллигенция, преимущественно богема, в ту пору, в начале ХХ века, отдавала этому сомнительному поветрию ненужную дань. Более того, увы, оккультно-теософские веяния доходили даже до царского двора, при котором порой подвизались маги, чародеи и целители, вроде Григория Распутина. То есть атмосфера была весьма напоминающая ту, которую мы наблюдаем и сегодня у нас в России. Но Иванов-то, пройдя через этот искус, преодолел его! Вот что важно.

- Кажется, эта тема - периода "Башни" - затрагивалась и на конференции?
- Да, и, в том числе, на круглом столе, который вёл я, посвященном мелопее (четырехчастной лирической поэме) Вячеслава Иванова "Человек". Поэма отражает путь человека после грехопадения, в утомительном "состязании, именуемом историей", от Каббалы и гностических течений - к христианскому упованию. Замечательно и знаменательно, что поэма завершается настоящим гимном христианству, гимном Святой Евхаристии, стихотворным переложением Молитвы Святому Духу. 19 декабря на пленарном заседании с докладом "Мелопея "Человек" и иудейская мистика" выступил литературовед из Израиля Владимир Паперный, который, к сожалению, односторонне интерпретировал эту поэму, представив ее автора адептом теософии и оккультизма. Христианский вектор в творческой эволюции Иванова был просто игнорирован. Не говоря уж о весьма сомнительной трактовке Каббалы как разновидности тантризма. И я, разумеется, счел своим долгом подвергнуть этот доклад нелицеприятной критике.

- Отрадным моментом по завершении конференции стала панихида по Вячеславу Иванову...
- Это была, строго говоря, не панихида, а заупокойная лития. Ибо для того, чтобы отслужить полное чинопоследование панихиды по инославному христианину, требуется разрешение правящего архиерея - момент сам по себе проблематичный. Лития в храме святого великомученика Георгия Победоносца в Грузинах - там, где крестили раба Божия Вячеслава - прошла...очень трогательно. Было много богомольцев, участников конференции, и православных, и католиков. Служил протоиерей Федор Кречетов, сказавший замечательную проповедь до и после литии.

- Можно сказать, что некий мистический круг в известном смысле как бы замкнулся. Поэт, крещенный 140 лет назад в православной церкви...
- ...кстати, недавно отреставрированной...

- ...крещенный, как православный, а скончавшийся в католичестве, снова был помянут под сводами своего храма.
- Да, конечно!..

- Он и родился в этих краях, в Грузинах?
- Рядом с храмом. Когда будущий мыслитель появился на свет, эта местность была почти городской окраиной. К сожалению, дом не сохранился, но сохранились чудесные поэтические строки об этом доме и о крещении поэта в его автобиографической поэме "Младенчество":

С Георгиевским переулком
Там Волков узенький скрещен;
Я у Георгия крещен...
Как эхо флейт в притворе гулком
Земной тюрьмы, - не умирай,
Мой детский, первобытный рай!

- Вы были хорошо знакомы с сыном Вячеслава Иванова - Димитрием Вячеславовичем...
- Да, мне посчастливилось хорошо его знать, и даже работать непродолжительное время с архивом Вячеслава Иванова в Риме, а также присутствовать при последних днях Димитрия Вячеславовича в Вечном Городе.

- Он, ведь, тоже был католиком...
- Да, он был католиком, был близко знаком с Его Святейшеством Папой Иоанном Павлом II, который высоко ценил творчество Вячеслава Иванова и даже посвятил его личности специальную речь на одном научном симпозиуме. Здесь же мне хочется вспомнить о весьма знаменательном, духовно значительном событии в жизни Димитрия Вячеславовича. За несколько дней до его кончины я привел к нему - уже тяжело больному - иеромонаха Филиппа Васильцева из православной Никольской церкви Рима (о. Филипп является ныне настоятелем нового православного храма во имя святой великомученицы Екатерины, возведенного в столице Италии попечением Московского патриархата). Отец Филипп с молитвенным благоговением отслужил у одра болящего молебен о его здравии; близкие не теряли надежды, что Димитрий еще поднимется, но - увы... В то время в Риме находился Сергей Аверинцев, которого неизлечимая болезнь друга совершенно подкосила...

- Каким человеком был Димитрий Иванов?
- Он был человеком утонченной, рафинированной культуры, подлинным аристократом духа - и потому абсолютным демократом, человеком очень простым, человеком скромнейшим, обаятельнейшим - говоря о нем так естественно употреблять превосходную степень!

- Он, ведь, был еще и журналистом?
- Он был, прежде всего, культуртрегером. Унаследовал это свойство от отца, принял от него и эстафету русской культуры. Блестяще знал европейские языки - говорил и мыслил и по-русски, и по-немецки, и по-французски, и по-английски. Являлся носителем духовной харизмы, аскетически смиренным и сосредоточенным человеком. Писал для французской газеты "Combat", был корреспондентом "France-Soir" в Риме и Москве (в период т.н. "оттепели"), корреспондентом романского радио Швейцарии и "Журналь де Женев" в Ватикане. В 1999 году в Российском Фонде культуры состоялась презентация русского издания книги Рафаэля Обера и Урса Гфеллера "Беседы с Дмитрием Вячеславовичем Ивановым". В ней он выступает как интереснейший собеседник, человек оригинальных суждений.

- Я помню, как в разговоре об Италии, где Димитрий Иванов прожил почти всю свою жизнь, он сказал, что "Рим - это совсем не Италия, потому что над ним довлеет купол Святого Петра"...
- Наверное, этим он подчеркивал особое положение "Вечного Города", как христианской твердыни, апостольского центра, сокровищницы святынь и реликвий. Италия - страна многих изумительных городов - взять хотя бы Флоренцию и Венецию - но Рим, воистину, занимает исключительное положение.

- Удивителен был и его интерес ко всему, что происходило вокруг, какая-то его, как теперь говорят, мобильность - не только в мыслях, но и...в стремительном передвижении по городу, например. И возраст - уже весьма солидный - тут совершенно не был помехой.
- Да, это правда. Я думаю потому, что Дмитрий Иванов был абсолютно современным человеком. А возраст при этом не играет никакой роли.

Беседовал Алексей Феоктистов