Дары без волхвов

Борис Фаликов

Празднование Рождества по новому стилю помогло бы православию уменьшить разрыв с российским обществом и христианским Западом

«Левада-центр» провел опрос общественного мнения, из которого выяснилось, что Рождество в этом году будут встречать 69 процентов россиян, причем в основном молодых, образованных, не бедных и проживающих в городах. Казалось бы, хороший повод Русской православной церкви возрадоваться, народ неуклонно возвращается к вере. Но не все так просто. Число тех, кто празднует Рождество, резко выросло в этом году (на 9 процентов) во многом потому, что россияне освоились, наконец, с мыслью, что этот праздник стал государственным, и они получили зимние каникулы, длящиеся почти две недели. Для многих эти каникулы стали одним сплошным застольем, которое начинается 31 декабря и не сразу заканчивается после 7 января. Поэтому они могут с полным правом сказать, что Рождество справляют. Но остается ли в таком затяжном празднике религиозное содержание? Тревожным симптомом стало разграбление церкви и убийство в рождественскую ночь многодетного священника в свердловской области. Жажда наживы оказалась сильнее страха Божьего. Но и без таких экстремальных происшествий проблем с Рождеством хватает.

Те, кто бурно справляют Новый год, наверняка не блюдут Рождественский пост.

На это способны лишь истовые аскеты, которые отходят ко сну среди общего ночного веселья. Но даже они вряд способны лишить детей подарков, которые принято класть под елочку. Однако сказать им, что подарки эти знаменуют дары волхвов, поднесенные младенцу Христу в Вифлеемских яслях, они не могут. Их приносит Дед Мороз, к христианству никакого отношения не имеющий.

Церковь тратит немало сил на борьбу с язычеством, понимая под ним все что угодно - от кришнаизма до бабы Яги. Нередко в язычники зачисляют и неверующих, в этом случае оплотом современного язычества оказывается секулярный Запад, который растерял свою христианскую веру и поклоняется молоху консюмеризма. Потребительский дух и верно силен, он действительно разыгрывается в сезон Рождества, об этом давно печалятся западные христиане. Но едва ли найдется в Европе или Америке хоть один ребенок, который не знал бы наизусть рождественских песенок и не получал подарки от Санта Клауса, который как ни крути все же слегка замаскированный святой Николай, а не славянский божок зимнего леса.

Безбожникам-большевикам этот божок пришелся как нельзя кстати. Он помог им вытравить из народного сознания память о Рождестве, поскольку промывка мозгов начиналась с раннего детства. Поспособствовал и переход России на новый стиль. Отмечать старый новый год сил хватало, а вот Рождество провалилось в черную дыру между 1 и 13 января. И вытащить его оттуда Церкви до сих пор не под силу. Напрасно пытается она объяснить народу, что Новый год никакой не праздник. Уважаемый московский священник утверждает, что он никогда его не встречает, ну, минул еще один год, чему тут радоваться? Можно и согласиться, а еще добавить, что в разных культурах новый год начинается в разное время, на Востоке радоваться году свиньи начнут лишь через месяц. Но подобное резонерство вряд ли способно убедить многих, и новогодняя ночь наполняется таким грохотом китайских петард, что впору прятаться в бомбоубежище.

Все было бы проще, решись РПЦ перейти с юлианского на григорианский календарь, который есть не что иное, как исправленный юлианский.

Дело в том, что дата 25 декабря, установленная для Рождества в IV веке, каждое столетие отстает на один день от того отношения Земли к Солнцу, которое было зафиксировано юлианским календарем. Если продолжать его придерживаться, спустя несколько тысячелетий Рождество придется праздновать летом. Так что ничего криминального в новом календаре нет, если, конечно, не считать криминальным то, что его учредил папа римский Григорий X. Однако по нему давно живут не только западные христиане, но и подавляющее большинство православных церквей (11 из 15). И неплохо, надо сказать, живут.

Румынскому православию переход на новый стиль нисколько не помешал пережить мощный религиозный подъем, который делает его на сегодняшний день одним из самых активных в Европе.

Мы же предпочли компанию не православных египетских коптов, которые изо всех сил цепляются за древность, включая юлианский календарь. Коптов понять можно, на них со всех сторон надвигается море ислама, их изоляционизм носит вынужденный характер. От кого спасается РПЦ?
Переход на новый стиль все расставил бы по своим местам. И постящимся было бы меньше искушений, и подарки бы детям клали под рождественскую елочку в память о младенце Христе, и венчала бы ее Вифлеемская звезда, а не бессмысленный наконечник или хуже того коммунистическая пентаграмма. Глядишь, и Новый год утратил бы свое языческое содержание, которое искусно поддерживала советская власть, и, по крайней мере, для людей верующих, превратился в разговение после Рождественского поста. Правда, несколько затянувшееся.

Актуализировался бы и другой смысл Рождества, который не может оставить равнодушными и людей неверующих.

Ведь ни один другой христианский праздник не имеет столь широкого значения - он прославляет и тайну человеческого рождения, придавая ему космическое измерение.

«Ребенок - Бог, Бог - ребенок... Почему даже у людей, теплохладных к вере, даже у неверующих, не перестает радостно сжиматься сердце при созерцании в эти рождественские дни единственного, несравненного видения: молодой Матери с Ребенком на руках и - вокруг них - волхвов с Востока, пастырей с ночного поля, животных, неба, звезды?», - писал протоиерей Александр Шмеман. Не это ли чувство наделяет такой силой рождественские стихи Иосифа Бродского, которого трудно назвать верующим христианином.

Смена церковного календаря помогла бы российскому православию не только уменьшить свой разрыв с обществом, но и снять одно из различий между собой и западным христианством. Вместо этого, настойчиво пестуя свою обособленность, оно исправно поставляет кирпичи, из которых возводится очередная стена между Россией и Европой.