Греческие братства породила русская богословская мысль

Интервью с профессором Петросом Василиадисом, доктором богословия, почётным профессором Университета имени Аристотеля в Салониках (Фессалоники, Греция)

Профессор Петрос Василиадис

Секуляризация в греческом обществе настолько велика, что постепенно мы теряем связь с молодым поколением. И это вина церкви.

Соборность мыслится сейчас как нечто, объединяющее клириков и мало включающее в себя мирян. Когда мы начинаем обсуждать этот вопрос, встают проблемы членства в Церкви, её границ, ответственности мирян. Как обсуждается этот вопрос в практической плоскости в Элладской церкви: каковы критерии членства в приходах, границы братств?

В Церкви Греции и всех балканских церквах (Болгарской, Румынской и Сербской) под влиянием богословия русской эмиграции с начала ХХ века, т. е. сто лет назад, стали появляться братства. Они многое дали для возрождения церковной жизни. Однако постепенно многие братства стали ассоциироваться с теми или иными политическими или идеологическими взглядами и таким образом утратили свою чисто церковную природу. В настоящее время все формы братств привязаны либо к епархиям, либо к приходам. Они действуют практически независимо, при этом не выступая против позиции официальной церкви. Дело в том, что раньше некоторые братства пытались подорвать положение епископов. Они начинали как мирянские движения, но потом у них появилось желание захватить власть в церкви, и ради этого они примкнули к политическим силам, осуществившим военный переворот в Греции. Этим они полностью себя дискредитировали и с тех пор уже перестали быть такими большими и активными братствами, которые мы знали до Второй мировой войны. Ведь задачи братств лежали в области освобождения и обновления. Но как только они отождествили себя с политикой и идеологией, они тут же потеряли доверие людей.

Мы знаем, что в Греции и сегодня есть живые братства, имеющие в церкви авторитет.

Да, эти братства помогают в миссионерской деятельности Церкви Греции в Африке, в Азии – везде. Они не привязаны к какой-то конкретной епархии или епархиальным структурам, но, например, здесь, в Салониках, действуют с благословения местного епископа и считаются важным элементом пастырской деятельности местных церквей. Так что они существуют, и даже те братства, которые были очень известны и влиятельны раньше, как братство «Зои» («Жизнь»), по-прежнему действуют, но делают это в сотрудничестве с местными епископами, сохраняя при этом свою независимость. Это потребовало определенных уступок и со стороны братств, и со стороны иерархии, но теперь они могут действовать совместно, помогая, а не противопоставляя себя друг другу.

Одним из важных поворотных моментов в жизни братств стало обращение к монашеской традиции и помощь в деле оживления жизни монастырей на Афоне. В 1960-е годы многие члены братств принимали монашество и самые прогрессивные, самые образованные из них становились настоятелями монастырей, которые в то время испытывали большие трудности и были на грани исчезновения. Поначалу деятельность братств часто вызывала неприятие и даже сомнение в подлинности их православия (к ним относились как к протестантам и даже сектантам). В ответ на критику они пытались доказать, что их видение церковной жизни по-настоящему православное. Прежде всего, они инициировали литургическое обновление в церкви, а затем с их помощью и монашеская жизнь стала такой, какой прежде и не мыслилась. Это произошло потому, что они осознали, что для оживления церковной жизни нужно оживить и жизнь монастырей. И они это сделали.

А как осуществляется ответственность лаиков на приходах?

Миряне вовлечены в диаконическое служение и образовательную деятельность на приходах. Хотя в греческих школах есть преподавание религии, и это обязательные предметы на всех уровнях образования – и в начальной школе, и в средней, и дальше, – но миряне на приходах всё равно ведут занятия с детьми. Что-то вроде воскресной школы, хотя мы это так не называем, у нас это называется катехизацией. И это более серьёзное, более основательное духовное научение.

Диаконическое служение стало особенно актуально в связи с экономическим кризисом и притоком эмигрантов. Здесь важное место занимает помощь бедным, неимущим. Для них готовят еду, их кормят за счёт приходов, и это служение осуществляется во всех епархиях и почти в каждом приходе. Так что научение детей и помощь бедным – это два основных направления служения мирян на приходах.

Другая, не менее важная роль мирян в греческой церкви (и это характерно только для Греции) касается высшего богословского образования. Дело в том, что преподавание богословских дисциплин в Греции осуществляется, по большей части, профессорами и преподавателями из мирян. Таким образом, все епископы, все священники получают богословское образование, учась у мирян. У нас нет духовных академий и семинарий, принадлежащих церкви, богословское образование является государственным и церковью не контролируется. Однако церковь признаёт аутентичность и высокий уровень богословского образования, которое дают два основных университета – в Афинах и в Салониках. Кроме того, есть ещё четыре высших учебных заведения с богословскими факультетами (их называют академиями), где уровень богословского образования несколько ниже (они ориентируются в основном на приходских священников). И это ещё одна важная роль мирян в церкви, хотя и не всегда явная и не всегда признаваемая иерархией. Иерархам не всегда хочется слышать мнение мирян-богословов, хотя все они получили богословское образование у тех же профессоров-мирян.

Каковы главные проблемы, с которыми сегодня приходится сталкиваться?

Секуляризация в греческом обществе настолько велика, что постепенно мы теряем связь с молодым поколением. И это вина церкви. Вина прежде всего в том, что до настоящего момента мы не осознавали, что необходимо как-то адаптироваться к современной ситуации и искать новые подходы для проповеди Евангелия. Собственно, поэтому мы и решили организовать новую межправославную, межюрисдикционную программу богословского образования – магистратуру и аспирантуру – чтобы, с одной стороны, помочь молодому поколению, а с другой стороны, убедить старые богословские институты изменить подход к обучению и вместо того, чтобы только изучать прошлое – старые тексты, каноны, богословскую мысль – попытаться соотнести эту богатую традицию прошлого с современной ситуацией и перевести её на современный язык. На сегодня это один из самых насущных и трудных вопросов.

Беседовали Анастасия Наконечная, Александра Колымагина

Кифа № 5 (249), май 2019 года