Жить вместе с Богом и человеком в современном мире

Из беседы на просветительской Открытой встрече. На вопросы отвечает священник Георгий Кочетков

Продолжение. Первая часть беседы опубликована в «Кифе» № 1 (246)

На просветительской открытой встрече. Январь 2019 г.

Если я сказал: «Этот человек плохо сделал, и я не буду делать ничего для того, чтобы он исправился, потому что это бесполезно. Он такой есть, таким и умрёт!», вот тогда я его осудил, потому что это будет неправедный суд. Нужно всегда стараться человеку помочь, нельзя ни в коем случае считать, что он уже погиб, нельзя говорить, что он безнадёжен.

Отец Георгий, Вы наверняка знаете, что один из самых распространённых грехов – осуждение. Без сомнения, грех осуждения мешает нам жить в согласии и любви. Почему, как Вы думаете, этот грех столь распространён даже среди христиан и что с этим делать?

Осуждение – тяжёлый грех, но нужно чуть-чуть остановиться на том, что это вообще такое. Это просто негативная оценка действий какого-то человека? Вот я сказал: «Этот человек плохо сделал». Я его осудил или нет? (Голоса: «Нет». «Да».)

Нет, это ещё не значит, что я его осудил. Спасибо. Многие говорили: нет. Правильно, я с вами согласен. Я его осудил только в том случае, если сказал: «Этот человек плохо сделал, и я не буду делать ничего для того, чтобы он исправился, потому что это бесполезно. Он такой есть, таким и умрёт!» Вот тогда я его осудил, потому что это будет неправедный суд. Нужно всегда стараться человеку помочь, нельзя ни в коем случае считать, что он уже погиб, нельзя говорить, что он безнадёжен. А мы иногда это говорим! Или не говорим, но думаем. Замечая, что вокруг нас творится неправда, мы часто ничего не делаем, потому что думаем, что нас никто не поймёт, что это бесполезно. Вот это – осуждение. И это серьёзный грех.

В каком возрасте с невоцерковлённым ребенком имеет смысл начинать всерьёз говорить о вере? С чего начинать? Что читать в восемьдесять лет? Как Вы относитесь к детским Библиям, нужны ли такие адаптации?

Тут целый каскад вопросов.

Скажу сразу, что к детским Библиям я отношусь не очень хорошо. Потому что они не просто упрощают, они делают то, чего нельзя делать со Священным Писанием: представляют его только моралистически. Получается лишь передача информации, не остаётся того, что доходит до сердца. Это может быть в чём-то небесполезно, но люди должны знать Писание пусть и отталкиваясь от буквы, но как можно больше сердцем своим – для того, чтобы не просто слушать, а слушаться.

Что же касается остальных Ваших вопросов... трудно говорить о ребенке или семье, если не видишь конкретного человека. Всё-таки дети в наше время психологически очень разные. Вы говорите, что ребёнок невоцерковленный. А что это значит? Совсем нет веры? Или всё-таки какая-то есть, но «несобранная»?

В любом случае в восемь-десять лет, без всякого сомнения, надо говорить о вере. И даже раньше. Другое дело, что говорить и как говорить. Чем меньше ребёнок, тем больше он смотрит на пример. Он как бы отражает, фотографирует вас своим сердцем. И это в нём работает. Он может не знать и не понимать ваших умных слов, но он вас воспринимает по вашим действиям, по вашей мимике, по тем нюансам интонации, которые взрослый человек иногда уже не замечает. И это касается даже детей до года, младенцев. Учтите это. Мне кажется, родителям надо всегда помнить, что дети не сразу воспринимают слово, но буквально с младенчества воспринимают ваш образ, ваш дух. И вас понимают, хотя кажется, что они ничего не понимают.

Что читать? Я думаю, что до какого-то возраста надо не столько читать детям, сколько рассказывать, беседовать с ними. Живая речь воспринимается совершенно по-другому. Даже если из Евангелия вы не прочтёте, а расскажете, например, какую-нибудь притчу, но только не искажая содержания, это будет очень хорошо.

Что такое слепое доверие к людям? И когда нельзя доверять?

Всё, что слепо, не очень хорошо. Сказано в Писании: «Не будьте детьми умом». Почему? Потому что дети иногда проявляют такое – слепое – доверие. Кто-то поманил конфеткой, они и бегут. А что хочет сказать или сделать с ними тот, кто поманил, не думают...

Доверие должно быть, но оно должно быть не слепым, а мудрым. Да, можно в каком-то смысле доверять даже тем, кто ничего хорошего тебе не сделал и не собирается делать. Это правда. Это даже очень полезно, но тем более такое доверие не должно быть слепым. Потому что иначе можно так «нарваться», или других подвести, чего не приведи Господь! Мы отвечаем за то, что мы делаем, в том числе за свою веру и за свое доверие – и перед Богом, и перед другими людьми, и перед собой. Поэтому нельзя доверять тогда, когда человек лукавит, когда он сознательно идёт на зло или готов это делать. В таком случае и закрыться не грех. Нельзя быть всё время по отношению ко всем подряд открытыми.

Надо стараться иметь в себе априори доброе отношение к человеку, «презумпцию доверия» – как есть презумпция невиновности. Но надо смотреть, какую реакцию это вызывает. Разум отключать никогда не надо.

Как вести себя в любви и свободе, если люди, относящие себя к другому вероисповеданию, ведут себя агрессивно? Например, позволяют себе похабные высказывания в адрес женщин и девушек славянской внешности, развязно ведут себя в транспорте, кричат «Аллах акбар!» не как молитвенное обращение, а с вызовом и злобой? Как в таких случаях, когда нет никаких сил терпеть то, что видишь, вести себя как христианке – красиво и правильно?

Здесь есть разные возможности. Это зависит от Вас, от Вашей внутренней силы, от духовной зрелости. Вы можете поменять те ситуации, которые Вы описывали, или подобные им, своей внутренней молитвой, своим добрым словом. Иногда достаточно просто подойти и сказать людям: «Не позорьте свою веру» (к слову, это порой касается не только мусульман). Иногда это очень хорошо работает. Правда, бывает, что и не работает. А иногда нужно вызывать полицию, и даже это будет лучшим выходом из положения, если может пролиться кровь или произойти что-нибудь подобное. А что делать?

Надо «смотреть по ситуации» и поступать взвешенно. Но в первую очередь сами не будьте равнодушны. Самое плохое, когда люди из страха просто пробегают мимо и никому не готовы помочь.

Как понять, что идёшь по пути, предопределённому Богом для тебя?

На подобный вопрос есть всегда один, но очень хороший ответ: по духу и по плодам. Как понять, идёшь ты по Божьему пути или не по Божьему? Только по духу или по плодам. А лучше – вместе, и по тому, и по другому. Это универсальный ответ. Вы прекрасно понимаете, что за ним следуют другие вопросы: «Что значит судить по духу? Что значит судить по плодам? Как одно с другим соотносится?» И так далее. Можно ещё час об этом говорить. Но главное сказано именно в этой краткой формуле.

Отказывая другим людям в возможности измениться, мы впадаем в грех осуждения...

Записка:

«Если Бог милостив, старается всем помочь и жалеет людей, то почему часто невинные дети страдают от неизлечимых болезней? Это несправедливо!»

К сожалению, начало и конец записки не очень логически связаны. Здесь есть разрыв. Кто Вам сказал, что Бог не помогает больным людям? Проверьте, спросите тяжело болящих людей, помогает им Бог или не помогает. Мне много приходилось и самому лежать в больницах, и приходить в больницы, в том числе в реанимацию. И я Вам скажу: Бог очень помогает.

Более того, иногда, и даже нередко, люди обретают веру, попадая в тяжелые ситуации. Два пути прихода к Богу – это или от серьёзных глубоких бед и страданий, или от радости. Есть люди очень радостные по своей натуре и, главное, очень благодарные. И если их радость от благодарности и от видения доброты и красоты в этом мире (которой, может быть, часто не хватает, но она всё-таки есть), то такой человек – первый кандидат на то, чтобы стать настоящим верующим человеком. Хуже всего равнодушному, теплохладному человеку. Вот где беда... А многие приходят от страдания.

Но главное – Бог действительно помогает людям. Я видел много, много чудес. Часто думают, что чудеса происходили лишь где-то в древности. Нет! Они постоянно происходят в наше время. И не потому, что мы такие хорошие, а потому что Бог – тот же.

Записка:

«Если в одной семье живут двое, один из которых живёт активной духовной жизнью, например, в вашем братстве, а второй довольно далёк от жизни духовной (церковной), в такой семье могут быть сложности. Вопрос: вы одобряете, если члены вашего братства декларируют наивысший приоритет своей духовной жизни в ущерб другим составляющим и задачам семейной жизни?»

Здесь так пафосно сказано про «другие составляющие и задачи семейной жизни»... Знаете, я одобряю только одно: когда люди приближаются к Богу. Лучше вместе, лучше по любви. Это самое хорошее, если они именно так хотят жить – даже если что-то не получается. В нормальном случае не должно быть противоречий. Да, чем лучше, тем лучше. Кто же спорит? Но если между людьми есть любовь – настоящая любовь, есть взаимное уважение, то, я думаю, даже верующий и неверующий могут жить вместе, в семье. Это всегда сложный случай, но опасность непонимания друг друга есть всегда.

Проблема в том, что почему-то в наше время агрессивно ведёт себя именно «неверующая сторона». И с этим мне, к сожалению, часто приходится сталкиваться: приходят люди и рассказывают об этом. Неверующий супруг требует только того, что ему нравится, и если верующий супруг пошел в храм на молитву, или на какую-то встречу, или помочь кому-то, например, посидеть с больным или с маленьким ребёнком, кого-то освободить, сразу начинаются претензии: «Почему ты оставляешь дом? Почему не занимаешься беспрерывно домашними делами?»

Я в таких случаях всегда рассказываю о том, что меня поразило в некоторых итальянских католических движениях. В частности, в братстве святого Эгидия, которое в разных странах ведёт колоссальную благотворительную работу мирового значения. Когда я в Риме жил у некоторых из членов этого движения дома в гостях, на меня большое впечатление произвело одно: они приходили с работы, на которой целый день трудились, быстро что-то ели дома или в кафе, чтото делали по дому и вечером, часов в девять, шли помогать мигрантам, беженцам – из Молдавии, с Украины, из Северной Африки и т. д. И никогда, в каком бы доме я ни был, ни разу я не услышал в адрес тех, кто уходит, никакого упрека. Ни разу! Никто не сказал: «Ты пошёл помогать другим людям? Нет! Ты посиди со мной и с ребенком, потому что я не хочу сидеть одна!» Я подумал: «Да, между ними и нами большая разница». Увы, здесь мы, конечно, хороший пример не показываем. У нас сплошь и рядом начинаются обиды, претензии, даже скандалы. Иногда дело доходит до развода: «Если пойдёшь заниматься церковными делами, больше не приходи!» Буквально так! Вы, может быть, не верите? Хотя, вижу, верите...

Нужно ли ради жизни с Богом (в церкви) оставить все светские ценности (карьера, семья, быт, материальное богатство)? И если нужно, то как?

В вашем вопросе скрыто присутствует жёсткое разделение жизни на две сферы. Самое трудное, самое плохое здесь именно этот раскол между вашей духовной христианской жизнью – и вашей карьерой, работой, семьёй, здоровьем, отдыхом...

Эта нецелостность жизни – вещь плохая. Её надо преодолевать. Нужно совершенно сознательно поставить перед собой задачу преодолеть этот раскол и воцерковить и вашу профессиональную деятельность, и семейную жизнь, и заботу о здоровье и культуре... Всё, что прямо в церковную жизнь, к сожалению, в современном понимании не входит. У нас почему-то часто церковную жизнь, жизнь с Богом воспринимают только как храм, молитву – т. е. только как религиозную её часть. Молитва, пост, храм, чтение Писания и творений святых отцов – вот христианство. Но это только малая часть нашей христианской жизни! В неё входят все сферы нашей жизни, они также должны быть воцерковлены. Это трудно делать в наше время, но вполне возможно. Постарайтесь.

Я хотела бы задать ещё вопрос об осуждении в той интерпретации, которую я сейчас услышала. В моём близком кругу есть знакомые, подруги, с которыми я не могу говорить о Боге, хотя мне это очень интересно и важно. И я для себя всегда считала, что я таким образом принимаю этих людей такими, какие они есть; я найду других людей, с кем смогу поговорить о вере и Церкви. Но получается, что я осудила своих подруг, т. е. вынесла приговор, что им не дана эта тема. Да? Но если я буду говорить с ними, я буду для них неудобной. Получится, что я не уважаю их мнение: я знаю, что им это неинтересно, не нужно, и лезу к ним с этим...

Спасибо! Это тонкий вопрос. Я иногда в общении с такими людьми на свой страх и риск им говорю: «У кого чего болит, тот о том и говорит!» И тогда уже говорю о Боге.

Знаете, если для вас это важная тема, говорите независимо от того, поймут вас люди или не поймут, примут или не примут. Другое дело, что это нужно делать тактично, тонко, не навязывая, чтобы людям это было интересно. Говорить на духовные темы вообще всегда очень интересно, но нужно знать, что говоришь. Здесь есть свои нюансы, но это может любой. Для этого совсем не обязательно быть священником, монахом, епископом... Хорошо, когда так умеют говорить священники, монахи, епископы, но иногда и они не умеют. Что же делать? Ничего страшного. Всё постепенно делается в жизни. Поэтому вы учитесь, вы смотрите на реакцию, вы ищите темы из духовной жизни, которые вашим собеседникам интересны. Как можно с детьми говорить, так можно и со взрослыми говорить. Потому, что на самом деле глубокие духовные вопросы интересуют всех – абсолютно всех. Я не встречал людей, которые совсем к ним равнодушны, которым вообще ничего не надо. Иногда это просто реакция на то, что когда-то был неудачный опыт таких бесед или они читали какую-нибудь не очень хорошую литературу. Так что вы не бойтесь. Но если вы видите, что сейчас человек не расположен, ну совсем не расположен, то, конечно, навязывать такой разговор не надо. И всё же помните: «У кого чего болит, тот о том и говорит!» У меня вот сегодня болит «как жить вместе с Богом и человеком в наше время», вот я вам и говорю об этом. Надеюсь, у вас тоже есть к этому интерес.

Кифа № 3 (247), март 2019 года

Материалы по теме:

Жить вместе с Богом и человеком в современном мире.  Из слова священника Георгия Кочеткова на просветительской Открытой встрече

О страдании, избрании и поиске веры. Из беседы на второй просветительской Открытой встрече 

Если христианство не становится полнотой жизни, то это всё-таки не христианство. Вступительное слово на второй просветительской Открытой встрече

Ключи от закрытых дверей. Вступительное слово священника Георгия Кочеткова на третьей просветительской Открытой встрече

Волшебное слово «благодарность». Из беседы на третьей просветительской Открытой встрече 

Бывает ли у людей в наше время глубокий личный духовный опыт? Из беседы на третьей просветительской Открытой встрече 

Чему нас учит Ветхий завет? Окончание беседы на третьей просветительской Открытой встрече