Выбитое сословие  Физическая лаборатория Императорского Московского Технического училища, в здании которого ныне находится МГТУ им. Баумана. ИМТУ, удостоенное Большой золотой медали на Всемирной выставке в Вене в 1873 году, было признано лучшим машиностроительным вузом России и вошло в ряд ведущих политехнических школ мира. Профессорами и преподавателями ИМТУ были такие выдающиеся ученые, как Д.И. Менделеев, Н.Е. Жуковский, П.Л. Чебышев, С.А. Чаплыгин, А.С. Ершов, Д.К. Советкин, Ф.М. Дмитриев, А.В. Летников, А.П. Гавриленко. За участие в профессорских забастовках многие преподаватели были приговорены к высылке из СССР в 1922 году. В 1938 году был расстрелян бывший в 1923–1929 годах ректором МВТУ географ, химик, руководитель многих экспедиций Николай Петрович Горбунов
Однажды я была в гостях у двух подруг моей бабушки. Я не бывала у них раньше, но знала от родных, что они (одна – учитель, другая – врач) мужественные и самоотверженные женщины, что во время эвакуации школы-интерната, где они работали, они первыми брались за самые трудные дела, а после возвращения в Москву взяли к себе на год из оголодавшей многодетной семьи мою маму, семилетнюю девочку, и подкармливали её из своих скудных пайков. Наталья Робертовна и Ирина Робертовна достали альбом и стали показывать мне фотографии. Одну из них я не могу забыть до сих пор. На большой старинной фотокарточке сидела семья в несколько поколений, старые и молодые, вокруг них – многочисленные дети. А внизу была подпись: «Из мужчин и мальчиков на этой фотографии ни один не умер своей смертью». Отец сестёр Крамер был не только помещиком, но ещё и немцем. А мать происходила из рода Мусиных-Пушкиных. Я невольно вспомнила об этом, когда на одной из «Русских бесед»1 историк Сергей Владимирович Волков рассказывал о формировании и составе русской элиты. Его доклад, затронувший разные исторические периоды и содержавший множество интересных и малоизвестных фактов, не мог не закончиться рассказом о том, что произошло с дворянством, но и шире: с тем, что можно назвать «служилым сословием», после 1917 года. Позже я узнала, что С.В. Волков основывал свой анализ на огромном массиве личных архивных данных представителей русской элиты. Вот главное, что в связи с этим запомнилось мне из беседы. Первоначально служивым сословием, дававшим государству офицеров и чиновников, было потомственное дворянство. Однако к началу XX века большинство офицеров и чиновников составляли представители родов, начавших служить не ранее середины XIX в., т. е. принадлежащих к нему в первом-втором поколении. В целом весь этот слой, представляющий собой наиболее образованную часть общества, был сравнительно немногочисленным2. Вот что пишет об этом в одном из своих исследований3 С.В. Волков: «Первый его уровень составляли примерно 10 тысяч человек – гражданских и военных чинов первых трёх («генеральских») классов – 6,2 тысячи гражданских чиновников (куда входила почти вся профессура, члены Академии Наук, Академии Художеств и т. п.) и примерно 3,5 тысячи генералов4 . Второй уровень был представлен накануне Первой мировой войны примерно 250 тысячами ранговых чиновников и офицеров, а весь слой, включавший духовенство, купечество, лиц свободных профессий и частных служащих и другие образованные группы населения (с членами семей), насчитывал 4–5 млн человек5». Эта небольшая группа, давшая (из-за её малочисленности) в абсолютном исчислении не самое большое число жертв, пострадала от большевистской политики стратоцида несравненно больше других. Вот как оценивает это Волков на примере офицерства и рангового чиновничества. Из носивших офицерские погоны в 1914–1922 гг. примерно 350 тыс. человек: – 24 тыс. погибло в мировую войну; – 85–90 тыс. погибло в гражданскую войну (50–55 тыс. из них сражались на стороне белых, 10 тыс. – на стороне красных, около 20 тыс. – жертвы антиофицерского террора); – не менее 100 тыс. офицеров оказалось в эмиграции; – около 140 тыс. офицеров осталось на советской территории, из них от 70 до 80 тыс. было расстреляно или погибло в тюрьмах и лагерях в 1920–1930-е годы. Из ранговых чиновников (их насчитывалось не более 200 тыс.) примерно половина оказалась в эмиграции и не более 100–150 тыс. осталось в СССР. Многие из них были вынуждены переместиться в низшие слои служащих. Они становились лишенцами, дети их почти всегда были лишены (из-за своего происхождения) возможности не только получить высшее, но и закончить среднее образование. В 1929 г. началась «чистка» аппарата государственных органов, кооперативных и общественных организаций и даже научных учреждений, где ещё оставалось достаточное количество старых специалистов. В результате этих мер к середине 1930-х годов с остатками дореволюционного служилого слоя, ещё остававшимися в СССР, было практически полностью покончено. По заключению историка, отдельные его представители, ещё остававшиеся в живых и даже, как исключение, на советской службе, не представляли собой ни социального слоя, ни даже особой группы. ------------------------- 1 О «Русских беседах» см. Кифа №№ 4 (236), 5 (237), 8 (240). 2 В России начала XX века на душу населения приходилось в 5–8 раз меньше чиновников, чем в любой европейской стране. 3 Режим доступа: http://swolkov.org/russia/russia-241.htm. 4 С.В. Волков подчеркивает, что после гражданской войны практически никому из них (тех, кто остался в живых) не удалось сохранить равноценного статусного положения (таких не более сотни человек, то есть 0,1%). 5 Это около 3% населения (разные источники дают общую численность населения империи к 1914 г. от 166 до 178 млн чел.). Александра Колымагина Кифа № 10 (242), октябрь 2018 года |
1917 - 2017 
