Наша и не наша история

Беседа в Культурно-просветительском центре «Преображение» 1 января, за обедом после празднования встречи Нового 2018 года, во многом стала итогом размышлений минувшего года столетия Русской Катастрофы

 

Разговор начался с того, что родственница протоиерея Валентина Амфитеатрова, Галина Скаткина, прочитала Открытое письмо сына о. Валентина, Александра Амфитеатрова, Ленину*.

Вот фрагменты этого письма.

«Существует ли грань между идейным коммунизмом и коммунизмом криминальным? Если существует, то где она? Сознаете ли Вы, что Ваша идея растворилась в коммунистической уголовщине, как капля уксуса в стакане воды, и если это знаете, то как можете Вы, человек идеи, мириться с этим? Уверяю Вас, никто из Ваших подданных этой грани не чувствует, не чувствует её потому, что ужас, произвол, голод, нужда трехлетнего ига Вашего притупили и атрофировали в них способность разбираться в обстановке и отличать добро от зла и правду от лжи. И не потому, что Ваш режим окружает их людьми, снабжёнными, кроме партийных билетов, непогрешимостью пап и душевной чистотой новорожденных младенцев, а потому, что грань эта, если и существует, бесконечно от них далека; она вне их кругозора, а всё, что видят они, всё, с чем соприкасаются, – ложь, обман, провокация, насилие, тирания и уголовщина сверху, уголовщина снизу, справа и слева. Допустим на минуту, что в затворничестве своём под сводами московских теремов, в величественной тиши Кремлёвского дворца, Вы далеки и чужды от будничной стороны Вашего режима, как далёк и чужд был народной жизни Ваш коронованный предшественник. Но ведь на каждом шагу своей государственной работы, в каждом вашем акте внешней и внутренней политики Вы не можете не ощущать и не видеть того краха, который потерпела Советская власть за три года своего существования. Переверните страницу истории и посмотрите, чем была идея народовластия, когда Вы привезли её с берегов Женевского озера, и чем теперь стала.

...Имейте, Владимир Ильич, мужество признать, что главный козырь Ваш – ставка на всемирную революцию – бит. Бит он потому, что, принеся на знамёнах своих самые соблазнительные лозунги, какие знает человечество, Вы для осуществления их выбрали противоестественный путь, страшный путь: путь крови и насилия. Вы потребовали крови, потребовали отрицания всего, что составляет сущность человеческого бытия. Вы думали, что имеете дело не с людьми, а с сверхчеловеками, готовыми с эпическим спокойствием созерцать гибель своей родины, смерть своих жён и детей от голода и от пуль Ваших опричников во имя проблематического блага грядущих веков. Вооружённый бумажными теориями, рассматривая предметы сквозь призму сухого учения Карла Маркса, Вы не могли видеть истинных свойств и качеств тех людей, которым Вы с легким сердцем обещали столько же счастья в будущем, сколько согласятся они в настоящее время пролить слёз и крови. Вы пошли вразрез их самым жизненным интересам, привязанностям и убеждениям, и Ваша кардинальная надежда рухнула; центральный стержень всей Вашей машины переломился, и сколько бы десятков и сотен фунтов стерлингов не разбрасывали Вы из русского народного кармана, Ваши агенты всех частей света ничего не достигнут.

...Не Ваших ли послов высылают, как нежелательный элемент то из Швейцарии, то из Дании, то из Норвегии. Не Вашего ли Каменева вышвырнули из Лондона, как зарвавшегося в шулерстве игрока выбрасывают из клуба. Не Ваших ли дипломатов ловят, как рецидивистов, за попытку продажи выкраденных из русской короны бриллиантов. Не Ваш ли советский дипломат Литвинов, «коммунист и представитель Рабоче-Крестьянского Правительства», покупает на копенгагенском пляже виллу за 100 000 руб. Какой позор, какое унижение. Неужели Вам самому не стыдно.

Не Вы ли подписали декрет об отмене смертной казни, и разве до Ваших ушей не доносятся в тиши кремлёвских палат залпы беспрерывных расстрелов. Не Вы ли провозгласили в России все виды свободы, не Ваши ли советские жандармы закрыли все газеты, арестовывают собрания, расстреливают, притесняют рабочего, заковывают в цепи труд, возрождают крепостное право и ужасы аракчеевских казарм. Не Ваша ли власть до того измельчала, и опаскудилась, и потеряла понятие о нравственности до того, что поднесла Троцкому чин генерала революции. Некуда падать ниже, не правда ли. А Вы всё ещё у власти».

Большевики – это не наша история, это против всякой истории. Да, это письмо – приговор. Приговор, вынесенный от лица нашей истории тому, что происходило 100 лет назад. Мне кажется, что такие приговоры должны быть. Плохо, что их сегодня не слышно

Дмитрий Гасак. Несомненно, что человек писал это письмо, понимая, что ни к каким политическим изменениям оно не приведёт. Ленин такого языка не понимал. Для него существовал только язык войны, прямого вооружённого насилия. Это в каком-то смысле письмо к нам. Это письмо – обличение Ульянова-Ленина, которое остаётся в веках. Это нравственный приговор.

Священник Георгий Кочетков. Но, может быть, в большей степени это ответ тем людям, которые сегодня говорят: «Не нужно оценивать этот период однозначно... это было обусловлено историческими процессами, поэтому всё надо принимать... это всё наша история». Большевики – это не наша история, это против всякой истории! Да, это письмо – приговор. Приговор, вынесенный от лица нашей истории тому, что происходило 100 лет назад. Мне кажется, что такие приговоры должны быть. Плохо, что их сегодня не слышно.

Вопрос. Отец Георгий, Вы сказали, что была наша история, потом началась не наша. А сейчас какая история? Еще продолжается не наша, или уже началась наша?

Священник Георгий Кочетков. Мы уже не можем сказать сейчас, что она не наша. Это переходный период, посткоммунистическое время. Поэтому и продолжается то, что было раньше, и в то же время зарождается что-то новое. Качество жизни всё-таки иное. И те, кто достаточно долго жил в советское время, это подтверждают. Это лежит на поверхности, мне кажется. Так что сегодня – непростое время.

Дмитрий Гасак. Я бы добавил, что этот переходный период сопровождается и борьбой за историю. Собственно, Акция национального покаяния – это и есть борьба за достойную историю.

Алексей Наумов. Мне кажется, что принципиально важны все шаги, показывающие, чем был на самом деле большевизм и чем был движим Ленин. Мне вспоминается Феликс Разумовский с его последним фильмом «1917: Переворот? Революция? Смута?». Неслучайно этот фильм вызвал у многих сильнейшую агрессию. Ведь такого рода вещи – это в каком-то смысле экзорцизм, усилие различения добра и зла и понимание, что Ленин, конечно, никакой не марксист. И это очень хорошо показано. Даже когда рядом с ним были нуждающиеся люди, он никогда никому не помогал, а только интриговал и со страшной силой боролся за власть. Прекрасные материалы есть в мемуарах Валентинова – это один из старых большевиков, членов РСДРП(б), соратников Ленина.

Разумовский приводит в фильме фрагмент, где Валентинов описывает, как понял во время одного из разговоров с Лениным, что тот не о марксизме заботится, не о партии, не о рабочих, не о тех идеалах, которые важны для убежденных марксистов. «Если Вы будете так действовать дальше, то это же как у Достоевского – всё дозволено тогда», – в ужасе говорит Валентинов. И Ленин его жёстко осаживает и называет хлюпиком, стоящим на интеллигентской позиции.

И вот эта правда сама по себе очень убедительна. Помню, когда я общался с одним из сотрудников воронежского отделения «Мемориала», меня удивило его какое-то целостное глубокое убеждение, что несмотря на нежелание людей видеть и помнить, рано или поздно правду все узнают, она проявится. И мне кажется, в этом наша надежда.

Священник Георгий Кочетков. Мне кажется, это очень важно. Правда проявляется, потому что на это есть воля Божья. Правда от Бога, она не существует просто сама по себе и открывается не потому, что кто-то так решил где-нибудь, скажем, в Совете министров. Правду открывает Господь. И человек, способный эту правду увидеть, услышать, воспринять и выразить, – это человек, который движим волей Божьей.

Правду никто не любит, особенно те, о ком она говорит. Кому нравится правда? Она никому никогда не нравилась. Наоборот, нравилось её отрицать, находить какие-то обоснования неправде, а если их нет, их придумывать. Это обычное дело. И не только в политике – вот что важно. Мы уже привыкли, что политика – дело в какой-то степени нечестное. «Ради высших интересов можно пожертвовать правдой» – так рассуждают многие политики во всех странах. И это мы с вами знаем.

Но есть много других сфер, где правду не признают. К сожалению, она очень часто исчезает даже в устах интеллигенции и культурной части общества. Но не будем идеализировать и простой народ: там то же самое. В любом народе это так, здесь нет исключений. Правда часто стремится себя раскрыть по воле Божьей. Но люди делают всё, чтобы она свой рот поскорее закрыла.

Правда проявляется, потому что на это есть воля Божья. Правда от Бога, она не существует просто сама по себе и открывается не потому, что кто-то так решил где-нибудь, скажем, в Совете министров. Правду открывает Господь. И человек, способный эту правду увидеть, услышать, воспринять и выразить, - это человек, который движим волей Божьей 

Дмитрий Гасак. Я бы хотел вернуться к тому, о чём мы говорили в начале беседы – о борьбе за справедливую историю общества. Я думаю, что название передачи Феликса Разумовского «Кто мы?» совершенно не случайно. Это не просто краткое красивое название, которое может зацепить человека, если он хоть немножко думает о себе. «Кто мы?» – вопрос и к нашему отношению к Богу, и к отношению к людям, к отношению к истории и, наконец, к отношению к самим себе. В сегодняшний день постсоветской переходной эпохи это действительно важнейший вопрос. Разумовский очень интересно его ставит. Обратите внимание, каким образом сегодня консолидируют общество? В основном «против кого-то», то есть направляя агрессию на тех или иных произвольно выбранных «врагов». Такой пропагандистский ход чаще всего отнимает у людей возможность думать о собственной жизни, потому что не нужно думать о себе и содержании своей жизни, когда ты воюешь против кого-то. Как в том диалоге, о котором сейчас говорил Алексей: для Ленина вопрос о том, кто ты есть по существу, был абсолютно неприемлемым, абсолютно гибельным для его идеи. Я думаю, что люди, которые хотят перевернуть мир, подлинным самопознанием не занимаются.

Время спасает Правду от Лжи и Зависти. Франсуа Лемуан, 1737 г.

Для нас же вопрос «Кто мы?», – вопрос трудный, иногда мучительный – это тот вопрос, на который мы, в том числе и как Преображенское братство, обязаны непременно ответить. Ведь без осознания происшедшего с Россией в XX веке, без понимания духовной природы советского времени с некоторыми светскими людьми вообще невозможно говорить, в частности, об Акции национального покаяния. Люди не понимают, о чём идёт речь. Они, может быть, и реагируют на преступления советской власти, но всё время попадают как бы «в молоко», в любом случае «не в десятку». У очень немногих людей мысль и реакция адекватны содержанию темы. И даже некоторые братчики говорят, что уже устали размышлять об истории и покаянии: «Давайте будем просто встречаться, читать Евангелие и вообще говорить о своей духовной жизни». Но духовная жизнь, оторванная от истории, это, вообще говоря, не христианская жизнь. Это равносильно тому, чтобы отговаривать Христа идти в Иерусалим после Фавора.

Мне кажется, что борьба за праведную историю связана с ответом на этот вопрос «Кто мы?», но не по принципу «против кого мы выступаем», а в положительном плане: кто мы по существу, что мы несём в себе, что мы имеем за душой, как раньше говорили. Вопрос важнейший, и наши размышления именно в этом направлении должны быть продолжены. Ведь это ещё и вопрос о будущем.

Священник Георгий Кочетков. С другой стороны, мало знать реальную историю, надо ещё и покаяться в преступлениях этой истории. А ХХ век преступный – сугубо! Не один век в истории человечества был преступным. Вспомните хотя бы сонет Микеланджело в переводе Тютчева:

Молчи, прошу, не смей меня будить.
О, в этот век преступный и постыдный
Не жить, не чувствовать – удел завидный...
Отрадно спать, отрадней камнем быть.

Это был ХVI век, действительно кровавый, страшный. Но ХХ век намного превзошёл преступления предыдущих веков. Исказился сам антропологический тип – и в мировом масштабе, и в национальном. Люди стали другими, и это самое страшное. Много было ужаса, беспросветного мрака во многих местах мира... Но ничего близкого к тому, что было в Советском Союзе, не было нигде, никогда за всю историю. Поэтому покаяние требуется от каждого. Даже если человек сам никаких преступлений не совершал и не хочет совершать. Он должен понимать, что связан многими нитями с этим прошлым.

Лев Шипман. Дорогой батюшка, дорогие братья и сёстры, я хотел вам рассказать о своих личных отношениях с Акцией национального покаяния. Я в ней не участвовал и, как бы оправдываясь, весь год думал: «Ну, что я могу? Сил нету...» И только в конце года, в декабре я понял истинную причину этого самоустранения: я ведь знаю, какое активное участие приняли евреи в становлении и насаждении советского режима в России в ХХ веке, и только в декабре я почувствовал у себя в душе, что там живет какой-то подспудный ужас перед тем, что я могу найти в истории своей семьи.

И этот инстинктивный ужас был для меня поводом прожить этот год, как я прожил почти всю свою сознательную жизнь при советской власти: «Меня ничего из этого не касается, а вы отстаньте от меня». И наконец в конце года я всё-таки собрал документы и послал их тем, кто занимается восстановлением родословной. Жду ответа.

Возникает задача действительно узнать, а что же было на самом деле. Как я выяснил за этот год, никто ничего не знает. Люди питаются мифами и слухами, причём почти все. А в национальной сфере этого вопроса сугубо, сплошь одни мифы и слухи. Надо знать правду, тогда можно делать выводы. Иногда они будут тяжёлыми. Боюсь, что очень многим людям ещё многое придется менять в себе. Тогда и свершится наше национальное покаяние

И тем временем у меня родилась одна мысль, которой мне захотелось поделиться. Она заключается в том, что в Акции национального покаяния должно своё место занимать покаяние моего родного народа, еврейского народа, особенно за двадцатый век, за историю участия в том, что случилось в России. Что с этим делать, я не знаю. Я знаю, что эта тема «убойная», и если её сейчас поднять вслух, то последует такой негативный шквал, что мало не покажется.

Ведь еврейский вопрос – один из самых больных вопросов христианской цивилизации. Он сформулирован за два тысячелетия двумя позициями, двумя точками зрения. Одна из них: «Мы избранный народ, мы хорошие, у нас всё в порядке». А другая точка зрения в том виде, в котором она бытует в России (и на эту тему я прочитал в шестидесятые годы достаточно книг): «Бей жидов, спасай Россию». На самом деле обе эти точки зрения – богопротивные и человеконенавистнические. И та, и другая. Единственная позиция, которая может дать в нормальном случае какие-то позитивные результаты, если она сможет пробиться в обществе, в церкви в еврейской среде через всю эту сложившуюся толщу взаимного непонимания и неприятия, – это тема покаяния. Теперь начинается 2018 год, и я очень надеюсь, что каким-то неведомым пока для меня образом родится возможность и для меня участвовать в Акции национального покаяния.

И ещё я хотел сказать, что все пятнадцать лет моей жизни в Преображенском братстве меня поражает какая-то гармоничность устройства нашей жизни. Гармоничность заключается и в том, что в этой жизни всегда есть деятельность, самая актуальная на сегодняшний день. В минувшем году это была Акция национального покаяния. Есть и другие стороны деятельности – и богословская, и многие другие. Есть внутренняя жизнь, которая пышет радостью. Бывают проблемы, сложности, но несмотря на них всё удивительно гармонично сочетается. И я думаю, что такая гармоничность – это результат найденного, центрального в духовной жизни, смысла христианской веры и жизни в их единстве. Этот центр соблюдается в разных ситуациях и осуществляется по-разному. Поэтому никакие беды и искушения ничего не могут с этим поделать.

Священник Георгий Кочетков. Спасибо. Это очень важные слова. Хорошо бы люди понимали, что не только то, что лежит на поверхности, может быть человеконенавистничеством. Понятно, что когда кто-то бежит и кричит: «Бей жидов, спасай Россию», это человеконенавистничество. Это понять не трудно (хотя кому-то бывает непонятно и то, что дважды два четыре; но мы-то знаем, что именно четыре). А вот когда говорят: «Мы богоизбранный народ и поэтому мы безгрешны, всегда правы и мало ли что в нашей истории было преступного, пусть никто нам об этом не напоминает» (мы часто видим в интернете такую позицию), людям значительно труднее понять, что это тоже человеконенавистничество. Откуда оно берётся? Тут ещё надо подумать. Тут ещё надо что-то знать о жизни или, лучше сказать, что-то пережить.

Очень хорошо, что ты начал этот разговор об Акции национального покаяния. Мы действительно говорили в течение прошлого года, что, к сожалению, многие её понимают как покаяние только русского народа. И люди, не ощущающие себя русскими, относящие себя к каким-то другим народам (на что, кстати, имеет право даже русский по крови человек), думают, что это не про них. И поэтому они в Акции национального покаяния избегали участвовать – даже в Братстве (а то, что такое возможно в Братстве, для меня было удивительно). Но ведь даже если не сравнивать исторический вклад в ужас Русской Катастрофы людей разных народов, разных культур, разных религий, должно быть понятно, что национальное покаяние несет в себе в данном случае не этнический смысл, а национальный – в смысле покаяния всех жителей нашей страны. В слове «нация» везде, во всех странах мира есть два смысла. Когда говорят «национальный институт» или «национальная библиотека», не имеют в виду какой-то этнос. Так что в понятии «национальный» есть и сторона неэтническая. В позднесоветское и постсоветское время у нас практически все любят подчеркивать этническое – все, кроме русских (за редчайшим исключением, и то, как правило, оплаченным и искажённым).

Всё это, конечно, заставляет задуматься. И возникает задача действительно узнать, а что же было на самом деле. Как я выяснил за этот год, никто ничего не знает. Люди питаются мифами и слухами, причём почти все. А в национальной сфере этого вопроса сугубо, сплошь одни мифы и слухи. Надо знать правду, тогда можно делать выводы. Иногда они будут тяжёлыми. Боюсь, что очень многим людям ещё многое придется менять в себе. Тогда и свершится наше национальное покаяние.

-----------------

* Письмо было опубликовано 8 сентября 1921 года в эстонской газете русских беженцев «Последние известия» вскоре после побега А.В. Амфитеатрова с семьей за границу в лодке через Финский залив.