Виталия Шенталинского отпели в храме прп Сергия Радонежского

 

Отпевание Виталия Александровича Шенталинского – русского писателя, поэта, прозаика, журналиста и общественного деятеля, создавшего общественную комиссию по литературному наследию репрессированных писателей, – прошло 31 июля в храме Преподобного Сергия Радонежского в Рогожской слободе (Москва).

Попрощаться пришли родственники, друзья, товарищи по арктической экспедиции, представители общества «Мемориал» и историко-литературного общества «Возвращение», Свято-Филаретовского института, Преображенского братства. Кроме москвичей присутствовали жители Твери, Воронежа, Чистополя (Татарстан).

Виталий Шенталинский называл себя литератором, но то, что он сделал для людей и истории России XX века, нельзя исчерпывающе обозначить этим словом. Большую часть своей жизни он посвятил теме репрессий – репрессированному слову и репрессированной мысли. Без его участия много имен русской литературы не вернулись и были бы нам неизвестны.

Выступления его запоминались своей афористичностью. Многие высказывания стали заголовками публикаций: «Без памяти нет сознания, а без сознания нет человека», «Достаточно одной свечи, чтобы тьма рассеялась»...

Он постоянно напоминал, что в России не было судебного процесса, на котором были бы осуждены преступления советской власти. И вечера памяти, посвященные репрессированным писателям, называл «настоящим Нюрнбергом», одновременно предостерегая: «Сталин живет в каждом из нас!».

Многие говорили о свете, которым щедро делился Виталий Шенталинский.

«Его приезды в наш город всегда были светлыми праздниками, –  вспоминал Вячеслав Битюцкий (Воронеж, «Мемориал»). – Мне он всегда казался человеком, наделенным божьей любовью – общей ко всем».

Мария Лавренова передала слова о благодарной памяти членов Преображенского братства из Твери: «Он запомнился нам рыцарем правды, чести и достоинства, очень красивым человеком во всем – и в облике, и сердце. Я благодарю Бога, за то, что посчастливилось встретиться с этим человеком. Воспоминание об этой встрече связано со светом».

Вспоминая писателя, говорили и о том, что он «был не Божьим рабом, а Божьим соработником». «Он понимал, что мы не сможем жить, пока не будем очищены, пока не проснется наша историческая память. Он вкладывал много сил в свои книги не ради собственного творчества, а ради воскрешения творчества и имени репрессированных писателей и поэтов».

Возвращение имен, воскрешение личности в истории, сохранение памяти – задача не только гражданская. Наиболее точно об этом сказала Мария Шенталинская, дочь писателя: «Для нас его жизнь – высокая планка любви и чувствования Бога. Он вкладывал в каждого из нашей семьи частичку своей души – также как и в историю. Он жил в вечности – в вечности предков, вечности будущих поколений, вечности истории мира, вечности истории России».

«Мне он всегда казался человеком, наделенным божьей любовью – общей ко всем» (В. И. Битюцкий, Воронеж)

Текст, фото: Юрий Крапивин

Кифа on-line