Рождественские чтения

Слева: на открытии Чтений в Государственном Кремлевском дворце. Справа: в Зале церковных соборов храма Христа Спасителя в эти дни всегда можно найти издания СФИ

 

В прошлом году Рождественские чтения справили двадцатипятилетие, и в этом году проходили уже в двадцать шестой раз. «Кифа» традиционно приняла участие не столько в заседаниях секций (на них читали доклады другие члены Преображенского братства), сколько в том общении, которое объединяет в эти дни людей из самых разных епархий Русской православной церкви.

Конечно, секции и доклады Чтений могут быть очень разными по качеству – иногда очень содержательными и полезными, а иногда и такими, от которых «вянут уши» (например, в этом году мне посчастливилось услышать из уст одной премилой, но лишь недавно пришедшей к вере титулованной матушки, что в советское время «всё было прекрасно», а после него «всё стало ужасно», поэтому церкви должны позволить беспрепятственно учить православию в школе – «как это было в советское время», вполголоса добавила я, а надо было бы сказать это громко, чтобы все вспомнили, что было с церковью и с научением вере в советское время).

Но то общение, которое поддерживает живые связи внутри церковного тела и позволяет встречаться тем, кто часто разделён расстоянием и постоянной занятостью, драгоценно всегда, и иногда способно даже исцелять и наши ошибки, и наше незнание, и непонимание друг друга.

Участники круглого стола. Слева направо: старший преподаватель СФИ Кирилл Мозгов, первый проректор СФИ Дмитрий Гасак, руководитель магистратуры Самарской духовной семинарии протоиерей Максим Кокарев, проректор по учебной работе Ташкентской духовной семинарии протоиерей Сергий Стаценко, епископ Губкинский и Грайворонский Софроний, ректор СФИ священник Георгий Кочетков, протоиерей Александр Лаврин, проректор Кузбасской духовной семинарии священник Андрей Мояренко

 

Виктор Судариков, ответственный редактор портала «Православие и мир», поднял в дискуссии тему о поэтических переводах богослужения

Год назад в центре круглого стола стояла проблема проповеди; в этом году темой разговора стала проблема понятности богослужения.

Такой разговор не мог не начаться с обсуждения исторической и современной практики богослужебной справы и литургических переводов. Доклад филолога Кирилла Мозгова задал для этого широкий исторический и географический контекст: в нём кратко рассказывалосьи о традиции справы и перевода в Русской православной церкви начиная с XVI века, и об опыте братских Поместных православных церквей, прежде всего Сербской и Болгарской. Вспоминались в докладе и «исторические травмы», ставшие долгим препятствием на пути справ и перевода, прежде всего события XVII века и последовавший за ними раскол.

В дискуссии участники круглого стола историческую тему продолжили: вспомнили наследие Поместного собора 1917–1918 гг., молитвы исповедников и новомучеников (в том числе хорошо всем известную молитву оптинских старцев) на русском языке. (Мысль о том, что хорошо бы вернуться к решению Собора и по выбору общины и благословению священноначалия разрешать богослужение на русском языке, возвращалась в ходе разговора ещё не раз.)

Хор СФИ исполнил на традиционные церковные распевы тропарь и кондак Богоявления, «Свете тихий», богородичен «Преблагословенна ты, Богородице Дево» и Херувимскую. Все песнопения – в русском переводе

Эта «линия истории» неизбежно должна была дойти до сегодняшнего дня. Первый проректор СФИ Дмитрий Гасак вспомнил показательную историю с недавним обсуждением очень умеренного документа о языке богослужения, подготовленного Межсоборным присутствием. Число комментариев к нему на площадке для общецерковного обсуждения таких проектов – портале Богослов.ру – превысило несколько тысяч (к большинству документов набирается несколько десятков, редко – сотен откликов). Дискуссия сразу приняла острый и неконструктивный характер: её участники разделились на два лагеря – «за перевод на русский» и «руки прочь от церковнославянского», причём сторонники второй позиции не слышали абсолютно никаких аргументов и в резком, часто истерическом тоне стояли на своём: никогда никакого перевода. (Любопытно, что в документе шла речь лишь о замене в богослужебных текстах отдельных непонятных слов.) В результате проект был положен на полку и так и «не дожил» до обсуждения на Архиерейском соборе (случай для таких документов беспрецедентный).

На круглом столе разговор о богослужении шёл в совсем другом ключе: по словам одного из двух ведущих, епископа Губкинского Софрония, «в любви и общении». Конечно, в первую очередь участие в нём приняли священнослужители, очень быстро расширившие контекст разговора. Рассказав о многообразных опытах использования в богослужении переводов (чтение Писания сначала на церковнославянском, потом на русском языке, книжечки с параллельным церковнославянским и русским текстом богослужения и многое другое), они все оказались согласны в том, что один лишь перевод – не панацея, тем более что есть приходы, где о нём «и заговорить нельзя». Правда, при этом многие говорили и о том, что слухи о «сопротивлении народа» сильно преувеличены, и в их собственном опыте часто «бабушки» на удивление чутко откликаются на живые, полные смысла, хотя иногда и не вполне привычные им вещи (например, на служение литургии ап. Иакова).

Протоиерей Сергий Стаценко (Ташкентская епархия) напомнил об опасности магического отношения к молитве («правильно исполненный ритуал влечёт награду»). Проблема некоего «плавания в традиции», которое не приводит ко встрече с живым Богом, глубже, чем просто язык. Важны общинная жизнь, общие ценности внутри общины, важно, чтобы люди находились в живом общении с Богом. Эту мысль поддержал протоиерей Александр Лаврин (Москва): молитва должна стать для человека не текстом, а обращённостью.

Неудивительно, что в разговоре несколько раз возникала тема катехизации, в том числе и опыта раскрытия смысла богослужения людям, ещё только приходящим в Церковь и сталкивающимся с тем, что богослужение оказывается для них «закрытым». По свидетельству Д.С. Гасака, это всегда требует упорного катехизического труда.

Комментарий епископа Губкинского и Грайворонского Софрония

Каких плодов Вы ожидаете от этого обсуждения?

Главное из того, что происходит на этой площадке, – общение. Священники и миряне поднимают те вопросы, которые их волнуют, которые невозможно обсудить в рамках отдельного прихода, церковной общины. Важно и то, что здесь встречаются представители разных епархий, от Москвы до самых отдалённых регионов и стран ближнего зарубежья.

Собираются люди, которых волнует обсуждение проблем, связанных с миссионерским богослужением или даже пониманием богослужения. Здесь, на этой площадке, мы такие вопросы обсуждаем, а участники обсуждения, приезжая на места, могут этим поделиться, опираясь уже не только на своё, но и на общее понимание и видение.

Святейший патриарх в своем слове на открытии Чтений говорил о том, что катехизаторская работа должна войти в повседневную жизнь каждого прихода и быть серьёзной, длительной, чтобы люди входили, как Вы сегодня говорили, в живое общение со Христом. Скажите, пожалуйста, какие усилия в связи с этим предпринимаются в вашей епархии, и есть ли приходы, где удаётся это сделать?

Конечно, не всегда всё удаётся. Я слукавлю, если скажу, что у нас всё идеально. Есть священнослужители старого формата, которым сложно ещё «переключиться», пересмотреть свои взгляды. А есть молодое духовенство, которое жаждет возрождения, обновления. Ведь на каждой литургии мы говорим: «Дух прав обнови во утробе моей». Если мы ничего не делаем, а просто молимся и просим Бога, а после этого уходим и то, о чём мы просили, оставляем лишь в ограде храма, в чём тогда будет обновление духа правды? Я благодарен, что молодые священники это воспринимают адекватно и стараются приложить максимум усилий к тому, чтобы люди смогли достичь в богослужении понимания, самого смысла.

Нынешняя церковь – это уже не церковь людей преклонных лет, это церковь молодёжи. Молодёжи всё больше на богослужениях, и это важно. И когда они причащаются, когда подходят и называют свои имена, по глазам видно, что понимают зачем пришли и что происходит. Я даже в своём Рождественском послании к мирянам нашей епархии говорил: обращаюсь прежде всего к вам, молодые люди, потому что вас в Рождественскую ночь всегда много в храмах. Я сказал, что вспоминаю то время, когда пришёл в храм, это был 1995 год. На богослужении стояли бабушки и зачастую пьяная молодёжь, которая просто зашла к 12 часам посмотреть-поглазеть. А сейчас молодые люди стоят и жаждут слова. И они стараются частицу своей любви, своей молитвы тоже в храме оставить. А архиерею, и священнику, и хору нужно постоянно готовить себя, чтобы суметь принять разных людей, которые пришли в Храм Божий. От правильного понимания нашего будет успех в этом деле. Церковь, церковный организм всегда обновляются

Комментарий священника Георгия Кочеткова, ректора Свято-Филаретовского института

Каких плодов Вы ожидаете от этого обсуждения?

Я жду только одного: чтобы оживился вопрос собирания церкви теми средствами, которые для неё традиционны. Богослужение здесь, конечно, стоит в центре. И нужно научиться собирать церковь благодаря нашему замечательному богослужению. В то же время надо научиться и тому, чтобы собранная церковь могла адекватно совершать богослужение в том духе и смысле, которые заложены в нём Церковью на протяжении всех веков её истории

Александра Колымагина
Фото: Мария Кайкова

Кифа № 2 (234), февраль 2018 года