На уроках истории

В дни столетия февральского переворота в Международном информационном агентстве «Россия сегодня» прошло несколько встреч, посвященных этой дате. «Кифа» участвовала в двух из них – пресс-конференции «Столетие Февральской революции: уроки истории» и круглом столе: «Падение великой империи. К 100-летию Российской революции». По следам этих встреч мы публикуем те их фрагменты, которые посвящены проблеме национального покаяния. Нам кажется важным видеть, насколько разные мнения, разные подходы возникают в ходе этого разговора. Одни с пониманием и с памятью о таких людях, как святитель Тихон, соглашаются с необходимостью покаяния, другие считают проблему трудной, третьи резко выступают против. И может быть, каждому из читателей стоит заранее подумать: а что мы могли бы сказать в ответ тем, с кем мы не согласны? Мне и после круглого стола все хотелось возразить хотя бы на тезис о том, что только октябрьский переворот создал социальные лифты (на самом-то деле уже в Первую мировую чуть не половина генералитета происходила из крестьян – а вот советская власть «прикрепила» тех из крестьян, кто остался в живых после коллективизации и голода 1930-х, к земле; и скорее всего пресловутые «лифты» были возможны прежде всего на одном пути: на партийной работе и на службе в «органах»)... В каких-то из материалов этого номера можно найти ответы на заданные на этой странице вопросы. Хотелось бы надеяться, что это станет частью разговора, так необходимого всем нам в год столетия событий 1917 года

Фрагменты пресс-конференции «Столетие Февральской революции: уроки истории»

Профессор В.М. Лавров, доктор исторических наук: Из темы нашей пресс-конференции следует три больших комплекса вопросов. Первый: каковы причины того, что с нами стряслось в феврале-марте 1917 года, да и вообще в 1917 году? Второй: какие исторические уроки мы должны извлечь из опыта Февральской революции? И третий связан с тем, с чем мы пришли к столетию.

Готов говорить подробно обо всех комплексах, но сначала хочу обратить внимание на вопрос из третьего комплекса, который мне кажется принципиально важным: можно ли объединять Февральскую революцию и Октябрьскую социалистическую революцию в Великую российскую (или в Великую русскую) революцию? Я в данном случае являюсь сторонником позиции Ленина, который разделял эти революции или перевороты (он использовал термин «переворот» в том числе и по отношению к Октябрю). То есть прежде всего на мой взгляд – это две революции, а не одна. Но исторический процесс действительно единый: если бы не было Февраля, не было бы и Октября. Так что иногда их можно и объединить.

Мне кажется, что при этом термин «революция 1917 года» не совсем точен. Потому что если исходить из него, то получается, что конечной точкой этой революции явилось создание кровавой ЧК 20 декабря 1917 года. На самом деле революция продолжалась в 1918 году: и разгон Всероссийского Учредительного Собрания, и Брест-Литовский мир – это Октябрьская революция. Если говорить о какой-то итоговой точке, то это, конечно, первая советская конституция, принятая в июле 1918 года на V съезде советов, где, как говорили в советское время, «закрепили достижения Октября». Так что если говорим об Октябрьской революции – это не только 1917 год. Если же говорим о двух революциях как едином историческом процессе, то это период примерно с февраля 1917-го по июль 1918 года. А дальше, с лета 1918 года, начинается период широкомасштабной гражданской войны.

При этом нельзя не обратить внимание на то, что термин «Великая российская революция» подхвачен прежде всего теми, кто испытывает ностальгию по советскому прошлому. Это люди, которые сегодня зачастую (кроме, может быть, коммунистов) не хотят называть события октября 1917-го «Великой Октябрьской социалистической революцией» (после того, что уже известно об этой революции, как-то не хочется так о ней говорить). Но если к Октябрьской присоединить в конце концов и скрепя сердце Февральскую, получается якобы «Великая российская революция». Думаю, такой подход опасен. Потому что когда мы говорим «Великая», то подразумеваем что-то достойное, положительное. И действительно, «Великая Отечественная война» или «Петр Великий» звучат в положительном смысле.

Так вот, ничего положительного ни в Февральской, ни тем более в Октябрьской социалистической революции не было. Февраль – это национальная Русская катастрофа, крах тысячелетней великой православной державы. Что тут великого? Ничего. Что касается Октября, то результатом этой революции была попытка утопического эксперимента, который удавалось осуществлять только при небывалом в истории страны насилии. Это моря крови и во многом потерянный XX век. Так что никакой на самом-то деле Великой революции не было.

Я абсолютно согласен со словами главы Русской Православной Церкви, Патриарха Кирилла, прозвучавшими в позапрошлое воскресенье, когда он в храме Христа Спасителя сказал, что революция 1917 года - это великое преступление. И Февраль великое преступление, и тем более Октябрь. Это великое преступление против России, против русского народа, против будущего нашего народа. Такая оценка, данная русским православным Патриархом, мне представляется исторически верной. Проговорена историческая правда, и одновременно это определение духовно и нравственно – состоятельно.

Вопрос газеты «Кифа»: Мне очень близко то, что Вы цитировали Святейшего патриарха, с позицией которого мы безусловно согласны. Но мне кажется очень важным сейчас ещё всем нам как-то договориться и о том, как из этой ситуации выходить. Думается, не случайно такая конференция проходит в первый день Великого поста. Ведь каким может быть выход из всех ситуаций, где было совершено зло – в первую очередь нами самими по отношению к нам самим, потому что главной жертвой Русской катастрофы стал русский народ? Необходимо какое-то возвращение к пути жизни, какое-то покаяние. Как Вы думаете?

В.М. Лавров: Святой Патриарх Тихон писал о том, что нестроения не закончатся в России, пока не будет всенародного покаяния. Я думаю, это более чем актуально. Причём я скажу так: какие бы мы хорошие программы к выборам ни вырабатывали, если не будет покаяния всенародного, не будет осуждения обеих революций 1917 года на государственном уровне, не будет очищения – мы всё равно останемся в этих нестроениях, пока не найдём в себе мужества покаяться. Вот тогда будут не благостные слова о примирении, а настоящее примирение. Сначала необходимо сказать историческую правду о революциях, о советском обществе, потом покаяние, а потом примирение на основе всего этого.

Причём нужно постараться учесть важнейшие уроки Февральской революции. А какие это уроки?

Первый: необходимо назревшие преобразования проводить сверху и вовремя, не под воздействием каких-то внутренних или внешних обстоятельств, а в результате стратегического анализа – куда идёт страна. Необходимо осмыслить, кто мы, откуда и куда и в соответствии с этим двигаться вперёд.

Второй: нельзя свергать законную власть. Что тогда получилось? У нас есть-таки претензии к Николаю II, к царскому правительству. Но стоило свергнуть законную власть – и началось постепенное сползание ко всё большему и большему беззаконию вплоть до красного террора и ГУЛАГа. Конструктивная критика законной власти возможна и необходима. Но свергать её нельзя.

И третий: всё-таки власть в такой огромной и разнородной стране, как Россия, должна быть по-настоящему сильной.

Кифа № 4 (222), март 2017 года