Всякое единение христиан дает новые возможности для развития церковной жизни В дни десятилетия подписания Акта об объединении РПЦ и РПЦЗ нам показалось интересным вспомнить интервью ректора Свято-Филаретовского института свящ. Георгия Кочеткова десятилетней давности  Храм Христа Cпасителя. Фотография начала XX в. «Кифа»: Состоялось подписание Акта об объединении Русской православной церкви и Русской православной церкви заграницей. Как Вам кажется, это действительно завершение процесса объединения или, может быть, только какой-то очень важный поворотный пункт? Свящ. Георгий Кочетков: Такой процесс, как церковное объединение, всегда длителен: и начался он не сейчас, и закончится не завтра. Но, конечно, подписание официального акта при нынешнем устройстве церковного управления является центральным моментом, потому что это не требует особого признания народа (или непризнания), не требует испытания - того, о чем писал о. Николай Афанасьев: рецепции церковного народа и консенсуса, согласия всех членов церкви. К слову сказать, элементы этих вещей проглядывают в жизни Зарубежной церкви. Следы соборности там видны гораздо более отчетливо, чем в нашей церкви - может быть, потому, что членов Зарубежной церкви значительно меньше, может быть, потому, что они существовали в инославной среде и у них нет комплекса церковного большинства, комплекса, отражающего желание доминировать в обществе и находиться в объятиях государства, чтобы так или иначе внешне гарантировать свой успех. «Кифа»: В последнее время пришлось столкнуться с теми или иными направленными против объединения провокациями фундаменталистских сил в Русской православной церкви (часто это люди, близкие к отколовшимся от РПЦЗ и настроенным категорически против объединения «витальевцам»). При этом раз-другой существование и опыт Преображенского содружества упоминались как фактор, способный вызвать раздражение у представителей РПЦЗ. А каковы на самом деле отношения к Содружеству и Вам лично среди членов Русской православной церкви зарубежом? Насколько мне известно, со многими Вас связывают добрые, а с кем-то - и дружеские отношения? Свящ. Георгий Кочетков: Я знаю, что есть разное отношение к нам не только у «витальевцев», но и в той более здоровой части, которая объединилась вокруг митрополита Лавра. Но даже у тех, кто настроен против нас, нет в этом жесткости и злобы (которые иногда, к сожалению, приходится встречать у многих наших оппонентов здесь, в России). В целом же отношения нашего содружества с зарубежной церковью в течение всех последних лет развивались достаточно хорошо. Мы всегда, несмотря на некоторые моменты разногласий, были в добрых отношениях с такими известными деятелями Зарубежной церкви, как о. Виктор Потапов или почивший епископ Александр (Милеант). Это люди, которые всегда жили Церковью, а не просто русской идеей, воспринятой излишне националистически и политизированно. Благодаря этому мы всегда находили общий язык. Мне приходилось встречаться в доме о. Виктора Потапова и на службе в его храме со многими членами этой церкви, и никаких напряжений между нами не было. Это было тем более важно и дорого для меня, что происходило в сложный для меня период несправедливого запрета в священнослужении, существовавшего с 1997 до 2000 г.  Митрополит Антоний (Храповицкий)
Свящ. Георгий Кочетков: Главный вопрос здесь - что изменится с той и с другой стороны в жизни, кроме того, что люди официально станут вместе причащаться (неофициально так или иначе многие, особенно миряне, не однажды причащались вместе и до этого). Всякое единение христиан более тесное, чем оно было прежде, это не только сама по себе положительная для церкви вещь, но это еще и то, что дает новые возможности. Единение только тогда подлинное единение, когда оно открывает новые возможности для развития церковной жизни, для очищения внутреннего и внешнего. Чему-то здесь нужно будет (я об этом говорил и раньше) научиться членам Зарубежной церкви, а чему-то надо будет научиться традиционным членам Русской православной церкви. В любом случае этому будет мешать не очень хороший уровень образованности духовенства и мирян, в любом случае на этом пути будет мешать и им и нам не вполне адекватное отношение иерархии к народу Божьему, а также отношение церкви к самой иерархии. Я думаю, что из-за некоторой разницы опыта многие проблемы, например, связанные с этими вопросами, могут обостриться, т.е. экклезиологические моменты могут получить дополнительный импульс для своего обсуждения и раскрытия. Будем надеяться, что это будет работать только на пользу нашей церкви, на ее духовное укрепление, на действительное восстановление традиции. Сейчас у нас жизнь восстанавливалась часто только по образцам XVIII - первой половины XIX века. Может быть, благодаря Зарубежной церкви мы продвинемся здесь немного и будем смотреть на нашу церковь хотя бы глазами людей конца XIX - начала XX века. Это было бы уже большим шагом вперед, ведь таким образом мы имеем шанс сблизиться с современными потребностями церковной жизни, т.е. приблизить свои ощущения, свой опыт к тем ее реальным процессам, которые происходят сейчас, а не к тем, которые были распознаны и как-то разрешены где-то в XVII, XVIII или XIX веках. Я считаю, что всем нам стоит поучиться той искренности, внутренней прямоте, которая свойственна многим клирикам Русской зарубежной церкви (о причинах ее я говорил в предыдущем ответе). Это стоит ценить и поддерживать. Подобный же опыт существует и в Экзархате русских церквей в Западной Европе (Константинопольский патриархат), но, к сожалению, здесь объединение пока проблематично, во многом из-за фундаменталистских настроений в самой нашей церкви. Если же говорить о проблемах, то прежде всего стоит отметить опасность усиления консервативно-фундаменталистских, традиционалистских (или, если использовать термин о. Сергия Булгакова, ортодоксистских) начал, подходов и практики в Русской церкви. Конечно, не все члены Зарубежной церкви склонны к фундаментализму. Но они все принадлежат к очень консервативному крылу, и хотя правильно было сказано в свое время членом комиссии по переговорам с Зарубежной церковью прот. Георгием Митрофановым, что то, что там называется консерватизмом и традиционализмом, в случае перенесения на нашу почву может быть сочтено неообновленчеством*, тем не менее не стоит недооценивать опасность с этой стороны, и я считаю, что перед нашей иерархией стоит задача поставить заслон и внутреннему фундаментализму, и внешнему, даже если он пойдет со стороны тех членов РПЦЗ, в единстве с которыми мы так нуждались.  Патриарх Тихон и митрополит Вениамин (Казанский)
«Кифа»: Но, собственно, это уже произошло в недавние годы, и не в последнюю очередь - в связи с обсуждением вопроса об объединении. Свящ. Георгий Кочетков: Я думаю, это может происходить и дальше. При этом не нужно забывать, что это может происходить и в самой Русской православной церкви. Что здесь тоже существует внутренний раскол, пусть внешне мало выявленный. «Кифа»: Вы видите опасность раскола «справа»? Свящ. Георгий Кочетков: Скорее несогласия, которое при неблагоприятном развитии обстоятельств может привести к расколу и «справа», т.е. к возникновению новых юрисдикций или схизм, и «слева» (такие расколы чаще всего кончаются тем, что люди уходят в какую-нибудь другую конфессию). К сожалению, от этого никто не гарантирован. Действительно, сектантски настроенные люди есть везде. Но важно, дадут ли им развиваться или не дадут. Если дадут - что ни делай, все пойдет прахом: все равно будут расколы, все равно будет недоверие, все равно будет не церковная жизнь, а «ведомство православного исповедания». Если же дадут действовать Духу, Свободе, Вере, Любви - то происходящее объединение принесет очень хорошие плоды. Вопросы задавала Александра Колымагина Из Акта о восстановлении канонического общения 1. Русская Православная Церковь Заграницей, совершая свое спасительное служение в исторически сложившейся совокупности ее епархий, приходов, монастырей, братств и других церковных учреждений, пребывает неотъемлемой самоуправляемой частью Поместной Русской Православной Церкви. 2. Русская Православная Церковь Заграницей самостоятельна в делах пастырских, просветительных, административных, хозяйственных, имущественных и гражданских, состоя при этом в каноническом единстве со всей Полнотой Русской Православной Церкви. 3. Высшую духовную, законодательную, административную, судебную и контролирующую власть в Русской Православной Церкви Заграницей осуществляет ее Архиерейский Собор, созываемый ее Предстоятелем (Первоиерархом) согласно Положению о Русской Православной Церкви Заграницей. 4. Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей избирается ее Архиерейским Собором. Избрание утверждается, в соответствии с нормами канонического права, Патриархом Московским и всея Руси и Священным Синодом Русской Православной Церкви. 5. Имя Предстоятеля Русской Православной Церкви, а также имя Первоиерарха Русской Православной Церкви Заграницей возносится за богослужением во всех храмах Русской Православной Церкви Заграницей перед именем правящего архиерея, в установленном порядке. 6. Решения об образовании или упразднении епархий, входящих в Русскую Православную Церковь Заграницей, принимаются ее Архиерейским Собором по согласованию с Патриархом Московским и всея Руси и Священным Синодом Русской Православной Церкви. 7. Архиереи Русской Православной Церкви Заграницей избираются ее Архиерейским Собором или, в случаях, предусмотренных Положением о Русской Православной Церкви Заграницей, Архиерейским Синодом. Избрание утверждается на канонических основаниях Патриархом Московским и всея Руси и Священным Синодом Русской Православной Церкви. 8. Архиереи Русской Православной Церкви Заграницей являются членами Поместного и Архиерейского Соборов Русской Православной Церкви и участвуют в установленном порядке в заседаниях Священного Синода. Представители клира и мирян Русской Православной Церкви Заграницей участвуют в Поместном Соборе Русской Православной Церкви в установленном порядке. 9. Вышестоящей инстанцией церковной власти для Русской Православной Церкви Заграницей являются Поместный и Архиерейский Собор Русской Православной Церкви. 10. Решения Священного Синода Русской Православной Церкви действуют в Русской Православной Церкви Заграницей с учетом особенностей, определяемых настоящим Актом, Положением о Русской Православной Церкви Заграницей и законодательством государств, в которых она осуществляет свое служение. 11. Апелляции на решения высшей церковно-судебной власти Русской Православной Церкви Заграницей подаются на имя Патриарха Московского и всея Руси. 12. Изменения, вносимые в Положение о Русской Православной Церкви Заграницей ее высшей законодательной властью, подлежат утверждению Патриархом Московским и всея Руси и Священным Синодом Русской Православной Церкви в том случае, если таковые изменения имеют канонический характер. 13. Русская Православная Церковь Заграницей получает святое миро от Патриарха Московского и всея Руси. Настоящим Актом восстанавливается каноническое общение внутри Поместной Русской Православной Церкви. Ранее изданные акты, препятствовавшие полноте канонического общения, признаются недействительными либо утратившими силу. |
