14.08.2015 г.

«По мере удаления от Москвы интерес к нам рос, а страх перед общением уходил...»

Из дневника и путевых записей Т.К. Покровской (Наумченко). Июль 1999 года

Уехали из Москвы в Нижний Новгород мы 30 июня поездом с Ярославского вокзала. И было нас 170 человек.

Беседа паломников с епископом Сергием (Соколовым)

Нижний Новгород

2 июля ранним, очень солнечным утром мы все на трёх автобусах отправились в Дивеевский женский монастырь.

Нас встречает какой-то семинарист и ведёт к Преображенской церкви мимо огородиков, цветничков, занимающих каждый свободный кусочек территории монастыря. Овощи, маленькие карликовые яблоньки, цветы – всё вперемешку, но всё ухожено. Мне весело и интересно на это смотреть, ведь я с ранней весны до поздней осени копаюсь на даче.

На территории две церкви и колокольня, очень похожая на Ивана Великого. В Преображенском храме идут службы, в Троицком – мощи преп. Серафима.

Литургия. Вместо обычных церковных бабушек молодые красавицы-послушницы. Все в чёрном. Видна лишь часть лица от бровей до подбородка. Душно. Народу – не протолкнёшься. Долго ждём причастия. Выходит священник с проповедью. Причащаемся.

В Троицком прикладываемся к мощам. Потом собираемся все вместе и идём вокруг монастыря по знаменитой канавке. Впереди – батюшка в чёрном подряснике. Говорят, если, пока идёшь вокруг, успеешь 150 раз прочитать «Богородица, Дева, радуйся...» – исцелишься. Читаю, считаю, потом просто пою со всеми.

Садимся по автобусам и едем к святому источнику. Это маленькое (60-70 кв. м) озерко, окружённое деревянными мостками и лесенками. Тёмная вода в озерке наполняется из ключа, который находится где-то на горке, под которой этот водоём. На одном берегу часовенка, а на противоположном, прямо под горкой, – маленький домик с двумя комнатками над самой водой. В каждой комнатушке в полу огромные дыры. В них и опускаемся в воду.

3 июля после литургии в Благовещенском монастыре идём по Рождественской улице на поиски храма Ильи Пророка. Впереди – о. Георгий, мы все за ним. А он, в чёрном подряснике, с развевающейся бородой шагает так (опять жара более 30-ти градусов), как будто он абсолютно здоров и полон сил (а у него – сильнейший диабет, он не может без инсулина). Маму о. Георгия, Евгению Кузьминичну, братья по очереди везут на инвалидной коляске. Она, как и в северном паломничестве, спокойна и радостна.

Храм Ильи Пророка однокупольный, какой-то заброшенный, хотя и действующий. Кругом какие-то свалки, всё не ухожено. Почему мы его так упорно искали? В 1920-е годы здесь служил о. Феофан (Адаменко). И по благословению митрополита Сергия он проводил службы на русском языке. И кажется, с открытыми царскими вратами, с чтением Евангелия лицом к мирянам, с чтением вслух и громко тайных молитв. То есть делал всё то, что о. Георгий считает необходимым.

А я как считаю? Мне очень нравится церковнославянский, но когда я прихожу в храм, где священник спиной к народу читает Евангелие и совсем ничего не понятно и не слышно... И почему часть молитв для меня в алтаре сокрыты? Разве мы не приходим в храм, чтобы молиться вместе?

Причащаемся мы каждый день (кроме дней переездов), в разных храмах. Иногда нас причащали с общей исповедью, иногда – без исповеди. И вот 4 июля в Александро-Невском Соборе от нас потребовали частную исповедь. Чтобы исповедовать всех нас, из алтаря вышли 3 или 4 священника, причём один из них после исповеди каждого просил у него прощения. Потом мы узнали, что он где-то выступил против нашего батюшки.

Вильгельм Генрихович Фаст и священник Георгий Кочетков

Новосибирск

Ранним утром 10 июля в Новосибирске на платформе нас встретил Максим, молодой, энергичный референт местного архиерея, владыки Сергия (Соколова). Давно, с юности, знакомый с о. Георгием, владыка Сергий принял нас по-царски. Лучшая центральная гостиница с номерами люкс. Владелица гостиницы православная, но, как говорят, «крутая», предоставила нам её бесплатно. С утра, после поезда и ванной – встреча и разговор с владыкой в холле гостиницы. Мило, тепло, сердечно. Насчёт агап он всё же выразил некоторое непонимание, но всё по-доброму.

Потом по плану мы, как стадо овец, ходили за о. Георгием и Максимом. Наконец едем в кафедральный собор на всенощную. И опять внимание владыки: нас всех отправляют наверх, на хоры, где мы можем хотя бы посидеть. Спустились лишь на помазание. Отец Георгий весь конец вечерни и всю утреню был в алтаре со всеми священниками.

Потом мы все во главе с о. Георгием были приглашены в трапезную на продолжение разговора с владыкой. И опять царский по моим понятиям ужин. Три длинных стола. Милые матушки подают и убирают. И во главе всего этого пиршества – стол с владыкой и священниками: настоятелем храма, о. Павлом, о Александром и нашим о. Георгием.

Что рассказал владыка Сергий на этих двух беседах? Новосибирску всего 100 лет. По численности населения (2млн чел.) наряду с Нижним Новгородом – третий город в России. Храмы строятся. Работы много. Миссионерский пароход ходит по Оби.

Устала. Приму душ и спать. Завтра с утра литургия в Вознесенском кафедральном Соборе. Владыка Сергий сказал, что паломничество – это подвиг.

* * *

Сегодня Пётр и Павел. Кончается Петровский пост. Нас с Максимом 30 человек. Утро. Около 8-ми. Едем в автобусе в академгородок и в детский православный лагерь.

Вчера, 11 июля, утром литургия, вечером всенощная в Вознесенском Соборе. И опять великолепная трапеза, беседы уже с о. Александром, ректором православного училища при Соборе. Вечером по нашей просьбе о. Александр пришёл к нам в гостиницу для продолжения беседы. Разговор был откровенный и доброжелательный. Отец Александр пришёл с женой и молодым прихожанином и в начале беседы все трое были слегка напряжены – ведь о. Георгий под прещением после известной провокации в (теперь бывшем) нашем храме Успения в Печатниках... В конце общей беседы о русификации богослужений, о тайных молитвах и о других «опасных» вопросах нашей церкви напряжение гостей уменьшилось.

* * *

Вчера, в праздник Петра и Павла, мы на целый день уезжали из Новосибирска. Сначала на автобусе, данном нам от епархии (опять вл. Сергий), поехали в детский православный лагерь. Сосны. Домики. Здесь попрохладнее.

Литургия под открытым небом. Два священника – о. Борис, о. Андрей. Всю литургию, а это около трёх часов, лагерные дети стояли как вкопанные. Какую-то маленькую девочку не успели причастить, вернее, она не успела и горько плакала. Её причастили потом и успокаивали.

Потом обед в столовой с детьми и опять общая беседа под соснами. Отец Борис молчал, беседу вела Наталия Георгиевна, директор православной гимназии и лагеря. Они рассказывали о своей жизни, мы о своей. Пошёл мелкий дождичек, и мы опять перебрались в столовую с огромными открытыми окнами.

Потом через лес, а лес там кругом, мы наконец-то (все дни изнывали от жары) отправились купаться в заливе Обского водохранилища. Вода тёплая, как парное молоко, другой берег еле виден. Вдали мост. Хорошо!

В Новосибирск, в гостиницу вернулись в 8 часов вечера (а уехали в 7 утра). И опять о. Георгий назначил сбор в холле гостиницы в половине одиннадцатого. И опять был откровенный разговор, теперь уже с Максимом, о русификации богослужения и о других важных проблемах церкви. И Максим с обиженным видом среди прочего сказал: «Вы там, в Москве, накрутите всякого, а мы тут отдуваемся». Я поняла так – идёт борьба, и им здесь, почти за 3 тыс. км, тоже приходится быть осторожными. Да, это так! Это было видно в общении и с о. Александром, и с о. Борисом, и с другими.

И опять мы легли в 2 часа ночи. И опять, встав в 5 часов утра, я со всеми трясусь в автобусе. Едем в Томск.

Томск

Томские священники и прихожане общались с нами без всякого напряжения. Мать одного из священников мне рассказала:

– Когда сын сказал: «Я не боюсь принять общину о. Георгия Кочеткова, не боюсь встретиться с о. Георгием. Пусть хоть сошлют!» – я порадовалась. Порадовалась тому, что мой сын – настоящий мужчина.

Всё это было вчера, 13-го, а сегодня, 14 июля, были на литургии в кафедральном соборе Петра и Павла. Потом, после агапы в столовой, ходили по городу. Опять жара.

Зашли в художественный музей – только народные промыслы, потом католический костёл, потом монастырь, где хранятся мощи Фёдора Кузьмича. По преданию, это был император Александр I, который, имитировав свою смерть, скрылся от своих венценосных родственников и скитался под этим именем, замаливая свой грех перед отцом.

И наконец, настоящая открытая встреча. Вот на ней я сейчас и сижу. Вижу томскую интеллигенцию. Они задают вопросы, такие умные, такие заинтересованные. Славно! А я просто засыпаю.

* * *

Утро. Идём на литургию в духовное училище. Завтра возвращаемся. Автобусом до Новосибирска, оттуда поездом.

Вечер. Литургия была очень благодатная. Отец Георгий во время обычного вечернего обсуждения сказал: «Впервые на литургии я чувствовал себя как дома».

После литургии один из преподавателей училища с очень хорошо поставленной речью (что сейчас редкость) рассказывал нам об училище и о церкви Александра Невского при нём, в которой мы причащались.

Пообедали в ТГУ (университет). Все разбежались кто куда. Екатеринбуржцы пошли в ботанический сад. Я же сижу на скамейке перед входом в ТГУ (год основания – 1878). Сил куда-нибудь идти у меня нет. Лишь сидеть и смотреть, как бегают и суетятся абитуриенты и их родители.

* * *

9.48 по новосибирскому времени. Сидим на Московском вокзале.

Автобус Томск – Новосибирск отходил в 7.10 по томскому времени, в 3.10 по московскому. И перед его отправкой была поставлена толстая, увесистая точка в конце нашего восточного паломничества.

Уже перед самым отъездом к о. Георгию подошёл под благословение седобородый старик. После благословения он отрекомендовался: «Вильгельм Фаст. Прямо с самолёта. Успел».

Это, как я поняла, центр Томской общины, её глава. Вильгельм Генрихович ездил в Москву отвезти деньги в фонд Солженицына. И вот прилетел и успел увидеть о. Георгия.

Они отошли вдвоём и какое-то время успели поговорить на скамейке. А потом мы поехали, и нам махали на прощание Вильгельм Генрихович, Игорь и Лена (молодые члены общины), и мы им махали из окна автобуса.

* * *

Осталось меньше суток, и я опять дома. Проехали мой родной Урал. Пермь (Молотов) позади. Вчера была вечерня в купированном вагоне. А сегодня в 10 часов утра сошли наши екатеринбуржцы. Нас осталось 19.

До чего красив Урал и до чего бедны домики и огородики бедного народа нашего! Ни одного дома «новых русских» ни на Урале, ни в сибирских просторах, как и на Севере прошлым летом.

Подъезжаем к Ярославлю. 10 из нас в одном вагоне, 9 в другом.

Что сказать? Интерес к нам и пропадание осторожности и страха общения росли по мере удаления от Москвы. И если в Нижнем с нами почти никто не общался, то 14 июля томские телевизионщики бегали по городу в поисках о. Георгия, чтобы показать его томичам по телевизору. И показали. «В наш город приехал известный московский священник о. Георгий Кочетков со своими прихожанами». Он на экране, и с ним интервью.

А вчера и позавчера в купе о. Георгия шла вечерня мирянским чином. В купе на всех четырёх полках набивалось по 12-13 человек, остальные в коридоре. Обе вечерни с паремиями и проповедями. Вот и кончается наше восточное паломничество.

Кифа № 9 (195), июль 2015 года

Еще статьи по этой теме:

Пройдя до половины >>

О тени уныния и радостных батюшках. О том, как рождались интервью, вошедшие в юбилейный сборник, приуроченный к 25-летию Преображенского братства, вспоминает Сергей Смирнов >>

Что за комисиия, Содатель... Из интервью с Давидом Гзгзяном >>

Как родилась «Кифа» >>

Очень важно было то, что мы всё-таки боролись. Продолжение серии публикаций к 25-летию Преображенского братства: снятие несправедливых прещений со священника Георгия Кочеткова и его 12 помощников в 2000 году >>

Мы хотели открыто рассказать, что делает братство. Интервью со священником Георгием Кочетковым >>

Все эти годы публикуем не только доклады участников конференций, но и всю дискуссию. Интервью с руководителем издательства Преображенского братства Кириллом Мозговым >>

«Мы только что воцерковились, это было наше первое паломничество.» Первые большие паломничества (1995-1996 годы) >>

Это было чудом. К 25-летию Преображенского братства: приобретение помещений Свято-Филаретовского института (1995-1996 годы) >>

Немного о гонениях. Продолжение публикации к 25-летию Преображенского братства >>