Он был героем в эпоху антигероизма Из выступления священника Константина Костромина, секретаря Ученого совета, зав. аспирантурой СПбПДА, на I Адельгеймовских чтениях  В окружающей нас действительности практически нет героев, во всяком случае, позитивных, «больших» героев, которые могли бы повести за собой нацию, церковь, я уж не говорю обо всем мире. Но герои живут и в наши дни, причем часто – это герои прошлого. Отец Павел и был таким человеком – он был героем, живущим в эпоху антигероизма. Героем Церкви, который сегодня неуместен. Об этом я и хотел бы сказать несколько слов. Как люди постмодерна, мы с вами привыкли скорее доверять комфортному существованию. Более того: мы заменили словом «комфорт» понятие уюта. Но герой может жить уютно, комфортно – нет. Комфорт предполагает равнодушие и универсальность. Героизм же зиждется на глубокой заинтересованности в правде и он прежде всего личностен. Комфорт проповедует доброту по отношению друг к другу, но желательно, чтобы эта доброта не лезла в душу человека. А герой – это евангельский образ свечи, стоящей на вершине. Он невольно проникает в твою душу и так же невольно предъявляет к тебе требование на совершение похожего или иного подвига. Человек комфорта страшится подвига, так как подвиг опасен, а комфорт призван обезопасить его от опасности. Так человек, который был героем, вдруг неожиданно в новой ситуации оказывается совершенно инороден и излишен. Конечно, в общении о. Павла с семьей и с теми людьми, которых он считал близкими – с прихожанами, с членами братства, со Свято-Филаретовским институтом, с теми, кто стремился к общению с ним, не было фальши. Но, будучи членом общества, к которому он не был равнодушен, о. Павел не мог оказаться вне более официальных, скажем, церковно-административных отношений. И здесь ситуация, в которую он попал, как раз и объясняется столкновением героя и людей постмодерна. Те, кто находился выше о. Павла по своему положению, оказались неспособны не только на собственный героизм. Для них оказалось невыносимо видеть героизм и в окружающих. Кто-то из этих людей – по натуре человек неплохой, не отрицательный герой; он просто не герой. В классическом театре на таких героях второго или даже третьего плана обычно даже взгляд не фиксируется. А теперь эти самые люди, которые вчера играли в массовке, вдруг должны играть «первачей». Но они этого не могут! И каково им ощущать себя рядом с человеком, который проявил свой героизм намного раньше, чем они вышли даже на этот самый второй план? Это очень больно. И поэтому таким людям, какими бы они ни были – хорошими, плохими или нейтральными – такое присутствие просто режет глаза. И в результате отношение людей, которые не были родными о. Павлу, в конечном итоге стало в лучшем случае отношением к нему как к музейному экспонату. Сегодняшние Адельгеймовские чтения хотелось бы увидеть в конечном итоге не музеификацией, но именно общением с о. Павлом. Интересно, что тексты, которые он написал, не вполне отражают его живого. Но когда видишь, как в том замечательном фильме, который мы смотрели1, глаза о. Павла, проговаривающего глубокие мысли, тогда мы восстанавливаем свое общение с ним. И вне зависимости от того, присутствуют ли здесь или в другом месте люди, которые помнят о. Павла, герои ли это или люди модерна и постмодерна, большие они или маленькие – неважно, пускай это общение будет облагораживающим для всех. Такого рода братское общение необходимо продолжать и дальше. И, может быть, когда-нибудь этот опыт, опыт героизма, еще очень понадобится даже нам с вами. ------------------ 1Программа Владимира Шаронова «Без дураков». Часть 1. Диалоги о вере, Церкви и людях. Интервью с прот. Павлом Адельгеймом. Калининград, 2013. Программа была показана в начале Адельгеймовских чтений 4 августа 2014 года. КИФА № 10(180), август 2014 года |
