Талергоф: безвестная трагедия ХХ века        

Епископ Львовский и Галицкий Филарет: «К сожалению, эта память сохраняется только в церкви»

Одна из очень важных для нашего братства и нашей газеты тем - это тема памяти о замученных людях. Каждый год 30 октября мы совершаем молитвы о всех жертвах репрессий. В прошлом году мы молились на Ваганьковском кладбище совместно с представителями Синодального отдела по взаимодействию церкви и общества, и сейчас тоже планируем такую совместную молитву. Обычно после литии мы читаем списки погибших: имя, несколько слов о человеке, кто он по профессии, когда расстрелян. И прохожие подходят и поминают своих родных. В этом году, мне кажется, очень важно помнить и о Талергофе, первом концлагере в истории. Может быть, Вы скажете несколько слов о том, как это вспоминается в вашей епархии?

К сожалению, память об этом событии уже уходит в небытие. Мы запланировали в конце года провести во Львове конференцию в память об этой трагедии вместе с общественными организациями и представителями Польской православной церкви. Ведь те, кого арестовывали и заключали в Талергофе, были жителями Лэмковщины, находящейся в Польше, Буковины (Черновицкая область) и Закарпатья (Ужгородская область). Исконная народность, населявшая эти области, - русины. Они и пытались сохранить свою культуру и традиции, было целое движение, направленное на это. Но в то время эти области находились под Австро-Венгерской империей. И австрийские власти считали, что в этом движении проявляется сепаратизм, который может развалить государственность Австро-Венгрии. Как во все времена и во всех народах были люди, которые доносили (очень часто это были даже близкие люди, родственники). И те, кто пострадали за это движение, за любое отношение к русинству, часто пострадали из-за доносов своих ближних, братьев, соседей. В этой трагедии страдали все, кто каким-либо чином имел отношение к русинскому движению - православные люди, римо-католики, греко-католики. Было замучено много священников разных конфессий.

Впервые люди были арестованы и вывезены в концентрационный лагерь Талергоф 4 сентября 1914 года. Там они находились в жутких, нечеловеческих условиях. Не было ни жилья, ни казарм. Почти полтора года люди находились под открытым небом и в зной, и в дождь, и в холод. Умирали от голода и холода. Людей, которые умирали, даже не считали. Их сжигали, уничтожали, закапывали. А тех, кого всё-таки посчитали, насчитывается тридцать тысяч. Первый из священников, который был замучен в Талергофе, - это выходец из Почаева, священник Максим Сандович. Его память 6 сентября. Он прославлен и Русской церковью, и Украинской, и Польской. А первой его прославила Русская православная церковь за рубежом.

Епископ Филарет служит литию по жертвам Талергофа. 4 сентября 2014 года, Бозе.

Вы сказали очень важную вещь - что Вы в своей газете очень много говорите о памяти. Ведь именно Церковь сохраняет память. Когда мы молимся об упокоении усопших, мы всегда просим, чтоб Господь сотворил им вечную память. И в жизни Церкви эта вечная память сохраняется. Вечная память святых угодников, блаженных людей, подвижников, монашествующих, священников и, конечно же, память новомучеников. Мы знаем, что христианская церковь была основана на мученической крови в первые века христианства. И если бы не это, мы не знаем, имела бы Церковь свою силу сохранять христианство, сохранять православную веру.

Людям казалось, что мы никогда уже не вернёмся в историю первых веков, и не возобновится пролитие крови и страдания за Христа. Но уже с начала ХХ века мы вновь увидели эти страдания. Многие из людей в Талергофе страдали за свою национальную идею, за народность, но в большинстве своём это были глубоко верующие люди, которые страдали и за свою церковь. И мы сегодня вспоминаем их жизнь. К сожалению, эта память сохраняется только в церкви, она уходит из общества. И задача таких изданий, как ваше, эту память сохранять. В советское время многие люди помнили эту трагедию и почитали новомучеников, приходили на кладбище, в храмах служились панихиды, но со временем эта традиция была забыта. Мой предшественник по Львовской кафедре, архиепископ Августин, возобновил традицию совершать память трагедии Талергофа. Два раза в год, в Фомину неделю и в день трагедии, люди собираются на Лычаковском кладбище, в храмах служится панихида. В этом году мы составили специальное молебное пение, соединяющее память о новомучениках, обращение к святым, молитву за Украину и панихиду по убиенным людям. На самом деле то, что сегодня происходит в Украине, можно назвать тоже трагедией для нашего народа - для украинцев, для русских людей, для молдаван, белорусов, которые населяют Украину. И мы молимся мученикам Талергофа, чтобы по их молитвам Господь остановил кровопролитие. Потому что они, пережившие эту трагедию, имеют силу ходатайствовать перед Богом, чтобы Господь нас умиротворил. Сегодня1 мы и в монастыре Бозе отслужили эту прекрасную панихиду об упокоении наших отцов, братьев и сестёр, которые погибли в трагедии Талергофа, и обратились в молитве к священномученику Максиму Сандовичу, чтобы он укрепил наш народ, укрепил наши духовные силы и открыл наши глаза на то, что будущее государства, будущее нашего народа, общества, будущее всего мира зависит от каждого из нас, от нашего внутреннего совершенствования. Пусть же по молитвам наших новомучеников Господь даст нам силы сохранять мир и нести этот мир в наше общество, чтобы мы, памятуя те трагедии, которые были на протяжении истории, никогда их не повторяли.

Владыка, что из наследия новомучеников должно быть прежде всего уроком для нас сегодня, чтобы эту ненавистную рознь мира преодолеть?

Наверное, самое важное - это завет Христа: любить друг друга. Христос на кресте молился Отцу, чтоб Господь простил гонителей, потому что они не ведают, что творят. Пример новомучеников - это тот же завет. Если мы посмотрим жития святых новомучеников, исповедников, страстотерпцев и вообще всех мучеников Христовой церкви, мы увидим, что все они возносили свои молитвы ко Христу за своих гонителей. Именно всепрощающая любовь давала силу этим людям претерпевать страдания. Именно она давала этим людям мученические венцы. В этой любви проявлялась любовь к Богу и сила их веры. Нам сегодня, наверное, этого не хватает. Сила любви, внутренний мир, наша молитва, сила нашей веры- это всё то, что может укрепить сегодня наш народ. Это может сохранить наше единство. Это может открыть и глаза, и разум человека, и внутренний наш взор к тому, что мы, осознавая трагедию современного общества, его секуляризацию, безверие, можем сохранять в себе любовь, благоразумие, уважение к другим людям. Если мы смогли бы эти христианские добродетели воплотить в своей жизни, наверное, такой трагедии в Украине не произошло бы. Если бы люди уважали друг друга, и видели глаза друг друга, и понимали, что вокруг есть ближние, которые страдают, которые погибают - погибают мужья и отцы, погибают мирные жители, дети остаются без родителей... Но, к сожалению, мы настолько утратили свою веру, утратили внутренний дух, что это не даёт нам возможности открыть наш внутренний взор, простить тех, кто нас ненавидит, попросить прощения у тех, кого мы ненавидим, внутренне примириться и показать пример любви. Очень часто сейчас начинают говорить, что разные культуры - европейские, западные - несут в наше общество трагедию, потому что они утратили христианскую культуру, христианские традиции, не живут законом Божиим, а мы как бы являемся оплотом христианских традиций, этой культуры, её добродетелей. Но в то же время, когда посмотришь, что происходит сегодня, нельзя сказать, что и мы - христианские народы.

Сегодня на конференции прозвучали прекрасные слова Ефрема Сирина: «Если хочешь внутри себя воспитать мир, нужно уничижить себя». Вот с этого нужно начинать. И именно новомученики и исповедники для того, чтобы сохранить этот внутренний мир и этим миром засвидетельствовать любовь ко Христу и любовь к церкви, уничижали себя. Они смирялись, они шли на страдания, они терпели, показывая христианский образ жизни.

Как Вы думаете, как можно было бы вернуть каждого из нас, весь наш народ к восстановлению исторической памяти в нас, к тому, чтобы мы не боялись посмотреть в наше прошлое и принять его как своё, и покаяться за то, что было? Потому что современные люди говорят либо «давайте не будем на это смотреть, было и прошло», либо «это ведь не мы делали, это делали другие люди когда-то давно». И такое ощущение, что та трагедия, которая произошла в ХХ веке, не воспринимается как своя история. Как Вы думаете, что можно было бы здесь сделать?

Может быть, в чём-то люди и правы, когда не хотят приносить покаяние за то, что прошло, за тот народ, который в чём-то был виновен. Но мы должны глубоко осмыслить, что такое покаяние. Покаяние - это изменение повреждённой человеческой природы. И если человек не осознает, что он должен принести покаяние за содеянное своими предками, мы должны научить его сознавать, что он должен измениться сам.

За последние двадцать пять лет в государствах постсоветского пространства мы, после того, как церковь вышла из-под тоталитарного режима, очень многое сделали: построили храмы, восстановили монастыри, открыли множество учебных богословских заведений, началась духовная жизнь. Но всё-таки мы мало внимания, видимо, уделяли воцерковлению народа. Народ пришёл в церковь, но внутренне не изменился. Внутренне та, старая, языческая эпоха осталась в жизни человека. И она периодически «всплывает». И, несомненно, нам нужно серьёзно задуматься о будущем нашего общества, будущем нашей церкви. Церковь должна особое внимание уделять детям и молодому поколению, воспитывая их уже в этой перемене ума, чтобы они, изначально возрастая духовно, понимали, что назад дороги нет. Что нельзя возвращаться к старым секулярным традициям. Что основа их жизни должна быть основой жизни со Христом, что нужно выбирать свободу - свободу во Христе. Обучая подрастающие поколения этому образу жизни, мы определённым образом научим их изменять нашу жизнь, изменять прошлое. И это тем или иным чином выглядеть будет как покаяние.

Одна из экзекуций. Жертвы – священник Роман Березовский и крестьяне Лев Кобылянский и Пантелеймон Жабяк. Фотография из «Талергофского альманаха»3

 

Есть и такой опыт в истории церкви, когда в лихую годину стремились укрепить единство церкви, чтобы противостоять злу - в том числе через укрепление общин, братств, которые боролись за православные ценности... Патриарх Тихон обращался с призывом создавать православные братства. Образовывались целые содружества братств, так много их было в 1920-е годы. Сейчас непростое время, и единство христиан - это могучее оружие в борьбе со злом. Какой может быть здесь роль общин и братств?

Исторически так сложилось, что роль православных братств всегда была очень значима в жизни церкви. Но, к сожалению, эти традиции братств и сестричеств были утрачены. Была утрачена преемственность. Чем знаменательны монастыри не только в нашей церкви, но и в греческих церквях? Если монастырь не закрывался, старцы воспитывали новые поколения. А когда монастыри повсеместно закрывались2, эта преемственность была утрачена. И вновь открытые монастыри начинали с нового, чистого листа - а это очень сложно, когда нет традиции, нет культуры.

Сегодня братства и сестричества призваны помогать церкви нести своё служение. Всё, что происходит за пределами храма, должны брать на себя братства и сестричества: воспитание молодёжи и детей, культурное общение, социальную помощь. Это полноценная церковная жизнь. Но в связи с тем, что традиция и преемственность братств и сестричеств была утрачена, мы во многом сегодня начинаем претерпевать от многих братств агрессию, которой не должно быть. Многие братства сегодня начинают заблуждаться. Они как будто бы впадают в духовную прелесть и перестают видеть, что основная задача церкви - это спасение человека. Но каким путём? Не путём противостояния, листовок, каких-то воззваний, манифестаций, крестных ходов, а молитвой, примером добродетели, своим образом жизни, воспитанием. И самое главное- спасение человека происходит тогда, когда мы можем другому человеку показать пример христианской жизни, воплощение в жизни человека христианских ценностей и слова Божьего. В этот момент и происходит углубление человека в христианскую жизнь. Вот в чём основная задача братств.

Я часто бываю на Афоне и всегда общаюсь там с отцами по поводу всех этих современных движений против антихриста, против кодов, против паспортов, против Европы, против всего... Отцы предупреждают: «Владыка, убедите своих людей, что они очень глубоко заблуждаются. Они боятся принять антихриста, но при этом далеко находятся от Христа. Мы не сможем остановить апокалипсис. Да, мы можем изменить мир, мы можем изменить общество, но хотим мы или не хотим, антихрист придёт. И самое главное, чтобы, боясь антихриста сегодня в XXI веке, мы не запутались, не заблудились и своими действиями, своей ненавистью ко всему, что происходит, не отвергли Христа. А если в нашей жизни не будет Христа, тогда уже разницы не будет: будет при нашей жизни антихрист или нет».

У нас в Украине есть много братств. Есть братства, которые своим примером показывают пример христианской жизни многим людям. А есть братства, которые заблуждаются, которые вышли за рамки церкви. Церковь сегодня это называет «политическим православием», когда, не имея духовного опыта жизни, эти братства начинают высказываться по каким-то политическим событиям. Допустим, идти в Европу или не идти, принимать коды или не принимать, правильное ли Священный синод принял решение или неправильное... Наша задача сегодня- попытаться вывести людей из этого заблуждения и направить их на другой путь. Потому что такие братства вызывают у людей скорее не любовь, а агрессию и непонимание. Нам нужно их убедить, показать им, что в чём-то они заблуждаются, приводя в пример другие братства или сестричества, показать, что действительно братства и сестричества могут много сделать. У нас во Львове есть братство апостолов Петра и Павла, сестричество великомученицы Варвары. Мы никогда не увидим их с лозунгами и плакатами. Я их всегда вижу на службах в храме. Это непрестанная молитва, это неусыпающая псалтирь, это социальное служение ближним, это детские дома, это дома престарелых, это больницы, это тюрьмы. С утра до вечера группы этих людей занимаются благотворительностью и служением ближним. Вот это образ жизни, который показывает, как нужно действовать, что нужно делать. У нас есть молодёжное братство, которое в своё время тоже сошло на такие «запасные пути» с рельсов. Мы сейчас его реанимируем путём создания молодёжной группы. Проходят встречи, называемые у нас «молодёжки». Очень активную организацию таких «молодёжек» проводит Ионинский монастырь в Киеве. Это самое крупное молодёжное братство, оно собирается в монастыре на беседы, проходят выездные лагеря, конференции, круглые столы. И мы по примеру этой ионинской «молодёжки» возобновили наше молодёжное движение во Львове. И наша молодёжь стала выступать во Львове волонтёрами по различным социальным программам. Причём эти программы осуществляются совместно и с представителями братства и сестричества. То есть проявляется вот эта преемственность, взаимосвязь.

Я бы хотел пожелать и Вам при исследовании истории братства Н.Н. Неплюева суметь показать какие-то новые пути, найти решение новых вопросов.

Беседовала Наталия Игнатович

2. После нескольких волн гонений на церковь в конце 1930-х на территории Советского Союза оказались закрытыми все монастыри. В 1939 году появилось 64 монастыря вместе с присоединёнными территориями, после 1943 года еще несколько было вновь открыто и на территории России, но в 1963-1985 годах их было всего 16. Данные приводятся по материалам сборника: Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917-1941. Документы и фотоматериалы. - М.: Издательство Библейско Богословского Института св. апостола Андрея, 1996. С. 352.

3. Террор в Галичине в первый период войны, 1914-1915 гг. // Талергофский альманах. Вып. 1. Львов, 1924.

КИФА №13(183), ноябрь 2014 года