Стать своим
Из своего маленького уютного мирка... или неуютного, но до невозможности своего мы смотрим, как вокруг бушует стихия жизни. Октябрь в центральном регионе выдался отличным. Каждый день - яркий солнечный этюд. Все рады. СМИ, клубы, бары и молодежь балагурили на Хэллоуин, чтобы потом было чего вспомнить или пообсуждать, как перевоплощение в нечисть влияет на нашу духовность. И этот пьяный маскарад опять затмил своего тихого соседа по календарю. В этом году 30 октября - День памяти жертв политических репрессий - снова прошелестел по стране в чтениях имен убитых и осужденных не по вине, но по прихоти. Из своих скорлупок этот день нам меньше всего заметен. Потому что ад - это другие. А мне пора. В сквере на поселковой площади тихо. Будний вечер. Недавно здесь поставили храм. Крошечный деревянный сруб, луковка и крестик - вот и вся церковь. В Литвинках рядышком с Тверью тоже читали имена. Эти чтения устроили два православных тверских братства - Спасское и Боголюбское. Отец Роман - настоятель храма - вышел на улицу послужить литию. Народ сгрудился вокруг священника, как воробьи на морозе. Молятся. Вокруг ходят люди. Как это страшно, когда кто-то молится вне храма. Нужно, чтобы все срочно спрятались внутри и не мешали здесь ходить. Потому что ад - это другие. Начали читать. Имена поднимаются из небытия в алфавитном порядке. Вот АБРАМОВ Василий Александрович. Он родился в 1867 году и кое-как дожил до 1938 года. Он был инвалидом на содержании сына. А в 1938-ом «тройка» УНКВД приговорила его к высшей мере за антисоветскую агитацию. Его расстреляли через два дня после приговора на Международный женский день. А реабилитировали через 51 год, летом 27 июня, на День молодежи. Такая короткая история. Рядом конечная остановка маршрутных такси. Водители смотрят, щелкают семечки, что-то говорят друг другу. В сквере на лавочках разместились бабушки и спорят, кто больший палач - Ленин или Сталин. Люди бросают взгляд на читающих и спешат мимо - в магазин. Некоторые участники чтений предлагают прохожим флаеры, на которых написано, отчего сегодня здесь так людно. - Здравствуйте! Вы знаете, что здесь происходит? - Нет. - А хотите, я вам расскажу? - Нет. - А я вам все равно расскажу. Мужчина задерживается на короткое время, слушает, забирает флаер в карман и спешно уходит. Потому что ад - это другие. Звонят из центра города. Там тоже идут чтения. Говорят, что очень много прохожих интересуется происходящим. Даже рейсовый «Икарус» останавливался для выяснения. Люди подходят. Тоже читают. Кто-то показал на здание Медицинской академии - бывшей тюрьмы НКВД - и сказал, что у него там расстреляли деда. Благодарит за то, что его можно теперь вот так вспомнить. Здесь тоже одна прохожая встала к аналою. Мерный ритм чтения скомкался. В толстой книге памяти слишком мелкий шрифт. Ей трудно читать. Но потихоньку заговорила. БОЛОДИС Виле Мартынович. Это латвиец. Он родился в городе Баус. Работал слесарем на фабрике цинкогафского оборудования. В октябре 1937-года его арестовали, а в январе 1938-го расстреляли как шпиона. Его реабилитировал Военный трибунал в 1961 году. Почитав еще некоторая время, она уходит. На лице у нее какое-то странное выражение. Как будто из глубины рождается вопрос: а быть может, другие - это не то, чтобы... Совсем стемнело. На дорожках и ветках деревьев рядом с храмом мерцают свечные фонарики. Моросью оборвался дождик, но на улице все еще слишком тепло для позднего октября. Чтения закончились. Один из участников оглядывает место. Ничего не забыли. - А ведь я часто здесь бываю в это время. И не припоминаю такой необычайной тишины. Храм закрыли. Все разъехались. На следующий день где-то появится новость о прошедших в разных городах акциях. Ещё через день все смоется новостным потоком. Но я буду точно знать, что есть ещё хотя бы несколько человек, которые шагнули за пределы своих скорлупок и увидели, что ад - это не другие. Ад - это чужие - все те, кто находится за пределами нашего собственного мирка. А стать для них своим или нет - это личный выбор каждого человека. Редактор gazetakifa.ru Андрей ВАСЕНЁВ Фото: Артем ЛЕОНОВ |