«Виновным себя не признал, участие в собраниях и религиозных обрядах не отрицал» Исполнилось 75 лет со дня мученической кончины иеромонаха Феофана (Адаменко) Василий Иванович Адаменко родился в 1885 году в станице Попутная Краснодарского края. Он был сыном бедного кубанского казака, окончил одноклассное училище. Уже в юношеском возрасте обращал на себя внимание своим красноречием и желанием свидетельствовать о Христе. Его заметил местный священник и порекомендовал отправиться в Одессу. Так в 1909 году Василий оказался книгоношей при Одесской епархии и одновременно учился на курсах противосектантских миссионеров. С 1910 года служил псаломщиком. 13 марта 1916 года он был рукоположен в диаконы, ровно через год - в священники. В конце июля 1917 года о. Василий Адаменко возбудил ходатайство перед епископом Екатеринодарским и Кубанским о переводе его из Одессы на родину. В сентябре 1917 года о. Василий Адаменко был назначен священникомпроповедником в г. Екатеринодаре, где стал активно заниматься миссией. Опыт миссионерской деятельности привел его к пониманию необходимости перевода богослужения на русский язык. Впоследствии он воплотил это, служа в Нижнем Новгороде. После революции 1917 года пережил неоднократные аресты, тюрьмы, ссылки. В 1919 году он был арестован и направлен в Нижний Новгород в исправительный дом. После освобождения работал в Сормове. В эти годы становятся популярны диспуты о вере и религии; отец Василий Адаменко неоднократно участвовал в таких диспутах. В 1920 году он вернулся в Екатеринодар, служил там священникоммиссионером. 11 декабря 1920 года вновь арестован и по решению КубчерЧК направлен в РостовнаДону. Ходатайства прихожан о. Василия об его освобождении под поручительство ни к чему не привели. 22 апреля 1921 года о. Василия Адаменко осудило Полномочное Представительство (ПП) ВЧК на Кавказе к 3 годам ссылки. После освобождения в 1924 году отец Василий вернулся в Нижний Новгород и стал служить в храме Ильи пророка на Ильинской улице. В этом же году от него уходит жена, забрав с собой шестерых детей. После этого о. Василий принимает монашеский постриг с именем Феофан и направляет все силы на созидание общинной жизни в Ильинском храме. Его проповедь привлекала в храм множество людей, в том числе много молодежи. Однако иером. Феофан (Адаменко) видел, что слово Божие и православное богослужение остаются непонятными большинству людей: душа участвует в молитве, а ум остается без плода. В миссионерских целях он начал переводить богослужение на русский язык. Вскоре в храме образовалась община, члены которой поддерживали своего духовного отца в его служении.  Церковь св. пророка Божия Илии в Нижнем Новгороде, где служил иеромонах Феофан (Адаменко) В храме у о. Феофана все было подчинено строгому благочестию, в алтаре были запрещены все разговоры, из алтаря и ризницы убраны все зеркала, которых он не только в храме, но и в доме не держал. Он был очень нестяжателен и не брал за требы денег. Его духовные чада строго постились в установленные церковным уставом дни, и часто он благословлял когонибудь из молодежи проповедовать в храме. Наряду с переводами богослужения в храме была введена общая исповедь, ежедневное богослужение и еженедельное причастие. Часто практиковались ночные богослужения. В целях большей включенности верующих в богослужение иеромонах Феофан (Адаменко) все тайные молитвы читал вслух; литургия служилась с открытыми Царскими вратами, песнопения пел весь храм. Иеромонах Феофан (Адаменко) при участии и поддержке членов общины сделал ряд переводов богослужения на русский язык: Служебник, сборник суточных церковных служб, Требник. Переводы пробовались на пение, многократно обсуждались и изменялись. Многие первоначальные варианты отбрасывались. Иногда возвращались к словам славянского текста: «одесную Отца», «воспряни» и др. Переписка, перепечатка, редакционная и издательская работы осуществлялись членами общины. Печатали в тюремной типографии. Члены общины вели корректорскую работу и иногда участвовали в наборе текста. Он успел издать переводы трех Литургий, Всенощного бдения, Требника, ряда молитвословий Триоди и Минеи. В рукописях остались переводы большого числа служб (почти целиком была переведена служебная минея с апреля по июнь), акафистов, последований архиерейского богослужения. Местонахождение этих богослужебных переводов неизвестно. Переводческую деятельность иеромонаха Феофана (Адаменко) многие связывают с его участием в обновленческом расколе. Действительно, на протяжении около десяти лет он примыкал к обновленцам. В обновленчестве он поначалу видел возможности к обновлению церковной жизни. Впоследствии он был разочарован моральным обликом большинства обновленцев и их равнодушием к церкви. После этого он стал избегать служить Евхаристию с другими обновленческими священниками, а сослужить лишь на всенощных. Биографы иеромонаха Феофана (Адаменко) подчеркивают, что его принадлежность к обновленческому движению была формальной и он, по мере возможности, дистанцировался от обновленческих лидеров. Документы показывают, что это не совсем так: отец Феофан (Адаменко) принимал участие в официальных обновленческих мероприятиях. Однако, несомненно, его участие в обновленческом движении было связано со стремлением узаконить русское богослужение. Одним из свидетельств этого является обращение общины о. Феофана (Адаменко) к патриарху Тихону, митрополиту Евдокиму (Мещерскому) и епископу Антонину (Грановскому), зачитанное на съезде обновленческого Союза церковного возрождения: «Дайте нам на родном наречии общественную и частную молитву и богослужение, разумность и осмысленность в пении и чтении, чтобы одними устами и одним сердцем мы прославляли и воспевали всечтимое и великолепое имя Отца, Сына и Св. Духа - Бога». Примечательно, что богослужебные реформы иеромонаха Феофана (Адаменко) вызывали раздражение обновленческих лидеров. Действительно, обновленцы заявляли о необходимости переводов богослужения на понятный язык и других литургических реформах, однако на деле это оказалось лишь громкими лозунгами. Реальная же церковная деятельность вызвала гонения с их стороны. В частности, обновленческий лидер Александр Введенский пытался добиться ликвидации общины. Побывав в храме о. Феофана, он заявил: «Хватит нам этой эндэковщины и адаменковщины» (обновленческий священник Александр Эндэка служил в храме на Лубянской площади, в 1929 году расстрелян «за спекуляцию» - он организовал мастерскую, в которой делались крестики). Вскоре Введенский послал своего епископа для ревизии и удаления о. Феофана из храма. Поначалу приехал епископ Александр Лавров, но, познакомившись с о. Феофаном и побывав на богослужении, отказался расправляться со священником, за что в наказание был переведен Введенским в Вологду. На смену епископу Александру был прислан митрополит Иерофей Померанцев, которому также было поручено ликвидировать общину, о чем он при отъезде сказал: «Мне поручено было вас разогнать, но я не мог этого сделать, так как мне понравилось ваше уставное богослужение на русском языке». После него приехал митрополит Иоанн Миртов, который договорился с НКВД об образе действий. Отец Феофан стал готовиться к аресту. В 1930 году община отца Феофана (Адаменко) воссоединилась с патриаршей церковью. В «Журнале Московской Патриархии» за 1931 год было напечатано постановление «О принятии в общение со Святой Церковью и о допущении русского языка в церковном Богослужении» от 10 апреля 1930 г. за № 69. О принятии в общение со Святой Церковью и о допущении русского языка в церковном богослужении (от 10 апреля 1930 года за № 69) Слушали: Прошение представителей общины ........ о принятии ее в общение с Православной Церковью под условием разрешения совершать богослужение на русском языке и просьбой ответить, в каком порядке происходит принятие в Церковь обращающихся. Постановили: Предоставить Преосвященному ........ объяснить просителям: 1. Что первое и непременное условие принятия в общение со Святой Церковию есть твердое сознание обращающимся всей пагубности пребывания вне Церкви и искреннее раскаяние во грехе раскола (грехе, по учению святых отцов, не смываемом ни аскетическими подвигами, ни даже мученическою кровью), отсюда - вседушное желание лучше до конца дней своих «быть прахом в Доме Божием», всеми попираемым, чем оставаться «в селениях грешников». Приходящих с такою верою и настроением Святая Церковь никогда не отринет и упокоит. 2. Что обычный порядок принятия в общение целой общины таков: архиереем посылается в качестве его представителя ктолибо из священников для совершения в храме присоединяемой общины малого освящения; после сего настоятель присоединяемой общины произносит пред представителем архиерея публично покаянное исповедание от себя и от общины с отречением от раскола (в данном случае обновленческого) и с обещанием до конца дней своих быть верным и послушным сыном Святой Церкви; представитель архиерея от лица последнего читает разрешительную молитву и затем присоединяющий и присоединяемый соборно совершают Божественную литургию, за которой члены общины сподобляются принятия Святых Таин. 3. Что допущение русского языка в богослужении (ввиду бывших при покойном Святейшем Патриархе примеров) не встречает непреодолимых препятствий, но необходимо общий порядок и чин богослужения привести в согласие с общепринятым в православных церквах Уставом. 4. Что лица, получившие рукоположение в обновленчестве после 2 апреля 1924 года (когда покойным Святейшим Патриархом было наложено запрещение на вождей раскола), нами принимаются в звании мирян и, если признаны будут достойными, рукополагаются во диакона и далее. ЖМП № 5. М., 2001. С. 66-67. |
 Фотокопия справки, выданной митр. Сергием (Страгородским) иером. Феофану (Адаменко)
Справка (копия) Настоящая выдана священнику Вас. Адаменко (ныне иеромонаху Феофану) в том, что на основании определения Патриархии от 10 апреля 1930 года за № 69, мною дано Ильинской общине г. Н. Новгорода (бывшей в руководстве у о. Адаменко) благословение на богослужение на русском языке, но с тем непременным условием, чтобы употребляемый у них текст богослужения был только переводом принятого нашей Православной Церковью богослужебного славянского текста без всяких произвольных вставок и изменений (резолюция от 24 янв. 1932 года, п. 2). Сверх того, дано благословение на некоторые ставшие для них привычными особенности богослужения, както: отверстие царских врат, чтение Св. Писания лицом к народу (как в греческой церкви) и, «в виде исключения, чтение тайных молитв во всеуслышание» (п. 3). Руководствуясь примером покойного Святейшего Патриарха, я не нахожу препятствий к тому, чтобы Преосвященные епархиальные архиереи, если найдут полезным, разрешали иеромонаху Феофану (или другим) то же самое и каждый в своей епархии. Заместитель Патриаршего Местоблюстителя Сергий, М[итрополит] Московский Управляющий делами Патриаршего Священного Синода Протоиерей Александр Лебедев |
3 мая 1935 г. о. Феофан был арестован вновь вместе с митрополитом Евгением Зерновым, священником Николаем Македонским и священником Петром Новосельским. Их обвиняли в том, что они совершили богослужение 1 мая 1935 года. Священник Феофан (Адаменко) был приговорен к трем годам исправительнотрудовых лагерей и отправлен в Караганду. После ареста иеромонаха Феофана (Адаменко) порусски служил его преемник свящ. Василий Абоимов. Однако вскоре, в 1937 г., был арестован и он. Судьба его после ареста неизвестна. В октябре 1937 года в Карагандинском лагере против группы духовенства и мирян, в которую, помимо священника Феофана (Адаменко), входил также епископ Елецкий Сергий (Зверев), было возбуждено новое уголовное дело. Их обвиняли в том, что они совершали тайные богослужения. На допросах о. Феофан «виновным себя не признал, участие в собраниях и религиозных обрядах не отрицал». 20 ноября 1937 года тройка УНКВД по Карагандинской области приговорила всех арестованных к расстрелу. Когда о. Феофан был арестован, митр. Сергий предпринимал попытки вызволить его из застенков. Последний раз он пытался это сделать уже в последние дни своей жизни, подав 27 октября 1943 г. заявление в новообразованный Совет по делам православной церкви при СНК СССР ходатайство об амнистии ряда заключённых священнослужителей, которых он «желал привлечь к церковной работе». К заявлению был приложен список: 24 архиерея, архимандрит Афанасий (Егоров) - видимо, келейник патриарха, - и о. Феофан (Адаменко). Патриарх не знал, что к тому времени из всего списка в живых оставался лишь один человек, остальные погибли в тюрьмах и лагерях. ----------------------------------- Опубликованные труды иеромонаха Феофана (Адаменко): 1. Служебник на русском языке. Перевод. Н. Новгород, 1924. 2. Порядок всенощного богослужения на русском языке. Перевод. Н. Новгород, 1925. 3. Сборник церковных служб, песнопений главнейших праздников и частных молитвословий Православной Церкви на русском языке. Перевод. Н. Новгород, 1926. 4. «Что делать?» О неотложных реформах в богослужебной практике Русской Православной Церкви. Самара : Церковная Жизнь, 1927. 5. Сектантство и борьба с ним : речь на Всесоюзном Миссионерском Съезде в Москве (3 февраля 1927 года) // Вестник Священного Синода Православной Российской Церкви, № 7-8, 1927. Материал подготовлен Кириллом Мозговым, Натальей Игнатович Впервые опубликован на сайте «Литургия.ru» http://www.liturgia.ru Фотокопия справки и доказательства ее подлинности приведены в книге: А.Г. Кравецкий, А.А. Плетнева. История церковнославянского языка в России. Конец XIX - начало XX в. Изд. «Языки русской культуры», М., 2001, сс. 329-333. Приложение «Язык Церкви» №8. КИФА №15(153), декабрь 2012 года |
Язык Церкви 
