О чем вспоминают молодые

9 мая в Свято-Екатерининский монастырь, где в советское время был организован спецобъект №110, отправились члены молодежного «Круга».

Имея опыт различных поездок по подобным трагическим местам, некоторые из нас уже представляли себе ужасы, которыми встретит нас Сухановка. Однако, оказавшись там, многие удивились - монастырь блестит новой отделкой, заново расписан храм, аккуратные газончики и не видно ничего, что бы свидетельствовало о происходившем здесь немногим более полувека назад. В то время росписи на стенах собора служили мишенью для «отдыхавших» от «работы» допрашивающих, стены же говорили о происходивших прямо в храме расстрелах, на месте одного из приделов была печь, в которой сжигались тела невинно убиенных... Сейчас замурованы все подвалы, где происходили допросы, и никто, даже самый любопытный, не найдет там следов происшедшего здесь ужаса. Даже кладбище возле церкви, где стоит лишь несколько надгробий, молчит об этом. И не случайно. Сейчас известен приказ НКВД № 0068 от 4 апреля 1953 года,  откуда ясно, что оставшееся ликвидировали не зря - было что скрывать. А в этой бумаге говорилось и  о творившемся там: «...установлено различное применение пыток: избиение, круглосуточное применение наручников на вывернутые за спину руки, продолжавшееся в отдельных случаях в течение нескольких месяцев, длительное лишение сна, холодные и горячие карцеры».

В монастыре есть крохотная комнатка - маленький, но удивительно живой музей об истории монастыря, который создается и поддерживается послушником Виктором. «Когда я сюда впервые пришел, я был очень удивлен, что никакого музея нет, - рассказывал Виктор, - а ведь в истории этого монастыря фактически отражается вся русская история». И музей появился. «Удивительно, как много может один человек!» - было озвучено общее впечатление одним членом нашей компании. Человек с чуткой совестью, образованный, размышляющий над уроками истории, он говорил нам о заключенных как о своих ближних: «Представьте, человек умирает с клеймом "враг народа" и знает, что о нем и плакать никто не будет, о нем и памяти не останется никакой, и не к кому обратиться - ни родственников нет, ничего. А если такой человек еще неверующий... у него никакой надежды, никакого просвета в жизни, и это самая страшная смерть...  А мы этих людей не знаем... ни фамилий, ни имен. И они забыты, а ведь это наши соотечественники».

И как всегда всплыла на поверхность проблема ответственности: «Мы участники того, что наши соотечественники безвинно погибли от наших рук, от рук наших родственников, наших предков и от нас тоже, потому что мы забыли их, никак их не отметили. Маленький крестик, который здесь стоит, - разве это память тысячам замученных людей? Если мы не почувствуем этой ответственности, не оплачем каждого из них, мы так и получим воздаяние, и наше будущее поколение тоже получит еще в большей степени. Ведь дореволюционное поколение очень пострадало, и очевидно есть за что: за то, что отступились от веры, отступились от своих традиций».

Правда в истории XX века - правда не об отвлеченных фактах, не о массах и не о цифрах, это правда о человеке и, кажется, поэтому о ней так непросто говорить. «Нам очень важно, чтобы наше сердце было очень чутким», - тянулись красной нитью через всю нашу поездку слова, сказанные вначале одним из участников.

Анна Платанова, 16 лет.

Молодежный «Круг»

О поездке размышляют ее участники

Дмитрий Сегаль, 28 лет, культуролог. Сопредседатель движения молодежный «Круг», которое объединяет православную молодежь, входящую в Преображенское братство:

Очень здорово, когда такое сохранение памяти происходит внутри церкви. Это не просто очень хороший музей, а музей в монастыре. Такое, к сожалению, редко бывает, а ведь это очень ценно, потому что только изнутри веры, изнутри церковности можно осмыслить наше прошлое, историю XX века и при этом не впасть ни в уныние, ни в отчаяние, ни в человеконенавистничество. Я знаю таких музеев совсем немного. На Соловках есть музей в монастыре, на Бутовском полигоне есть храм, там священник сохраняет какие-то крупицы памяти, здесь, в Сухановке, в Свято-Екатерининском мужском монастыре, и еще есть места, конечно, но все их можно сосчитать по пальцам.

Здесь я увидел не просто музей, не просто сохранение каких-то знаний, сведений, не что-то формальное. Очень важно, что здесь сохраняется не только память о местах, о событиях, но в первую очередь о живых людях.

Послушник Виктор, трудами которого вся эта память сохраняется, рассказывал о тех годах с очень большой болью. Видно, что для него это не просто какое-то очередное послушание, но дело жизни. Поэтому с ним очень интересно общаться.

Но одной памяти мало. Не может каждый человек открыть свой музей, его содержать, надеяться, что этого будет достаточно. Не у всех такое призвание. Каждый молодой человек должен заботиться о том, чтобы сохранить в себе человечность, чтобы его экзистенциальная сердцевина никогда бы не умалялась.

Конечно, в этом смысле нужно заботиться не только о себе. Необходимо заботиться еще и о других. Об этом сегодня тоже шла речь в музее. Мало каких-то лозунгов, хороших идей. Если не будет сил заботиться о других людях, то нас ждет очень страшное будущее. Потому что сила преодолеть последствия катастрофы XX века скрыта в человеческой личности. А если человек не становится личностью, если он становится только социально развитым животным и на этом останавливается, если личностное начало в нем умаляется, то нет возможности, нет того источника, из которого можно было бы черпать вдохновение для преодоления этой катастрофы.

И об этом, конечно, нужно думать с молодости, об этом нужно думать сразу, пока не поздно.

Екатерина Богородская, учитель английского языка, 24 года, секретарь молодежного «Круга»:

Давно еще, когда мы в «Круге» готовили экскурсию «Москва расстрельная», я читала книгу об этом месте. И удивилась, что такое место значимое, там так долго был лагерь, а о нем мало кто знает. У меня было желание узнать, посмотреть, что осталось.

Мне очень понравилось, как послушник Виктор, с которым мы встретились, говорит про нашу страну и про то, как можно хранить память. Редко услышишь от людей, как это можно сделать. А он дает живой пример того, что значит сохранять память об этих людях и зачем это делать. Чтобы не «замыливать» эту тему, такие вещи очень важно помнить.

Яков Вайсбурд, студент 5 курса РГГУ, филолог:

Если честно, всё, что здесь получилось, выше всяких ожиданий. Брат Виктор меня просто поразил - и то, что он сам это все сделал, и то, что в монастыре, когда он приехал в 2009 году, вообще ничего не было, и ему пришлось добиваться того, чтобы открыть этот музей, с чего-то начать. То есть даже в монастыре ему приходилось, может быть, не такое сильное, но сопротивление преодолевать. А теперь его все уважают за это. И то, как он с такой любовью и настолько искренне всё это сделал, лепил сам, рисовал, собирал, с кем-то знакомился, связи налаживал... Он говорил (как будто это так просто!), что так оно должно быть, и он просто стал это сразу делать. Для меня это большой пример.

Еще меня поразило, какой он абсолютно незашоренный человек. Совершенно всё в открытую говорит, попросту, без всякой идеологии. Он стал в конце говорить про монархическое устройство государства, но видно, что он действительно так считает и не скрывает этого, не пытается кого-то очернить или наоборот. Очень хочется приехать пообщаться с ним, познакомиться получше.

Лев Амелин, 24 года, учитель истории, обществознания и права: Нашу недавнюю историю (а в старших классах, где я преподаю, XX век проходят дважды - в 9-м и 11-м классе) очень важно преподавать в школе по-настоящему. Проблема в том, что материал в наших учебниках лишь отдаленно соответствует действительности, а если и соответствует, то об этой действительности написано несколько абзацев, может быть, пара страниц. Но на этих двух страницах невозможно описать ту трагедию, которая случилась с русским народом в XX веке. На протяжении 69 лет существования советского режима происходили массовые убийства собственного народа собственными властями, было уничтожено население, сопоставимое со всем населением небольшой страны. И то, что это преступление было совершено против своего народа - это то, что в первую очередь нужно знать любому, потому что отсутствие исторической памяти, вообще интереса к самой истории приводит просто к самоуничтожению, к уничтожению тех человеческих ценностей, которые должны существовать в обществе.

Самым важным для меня в этой поездке было общение с хранителем, основателем музея. Во-первых, то, что он занимается этим музеем один, а во-вторых, пожар внутри него, даже не огонь, а пожар, с которым он рассказывает о том, что он делает, о том, чем он действительно горит, - поражает. Для меня было абсолютно удивительно, что этот музей был создан буквально за два года силами одного человека, и то, насколько он цепляется за эту частичку исторической памяти, потому что понимает, что если он этого не сделает, то это исчезнет бесследно и вполне возможно, что об этом потом уже никто не узнает.

Маша Веревичева, 27 лет, студентка: Я про Сухановку ничего не знала. Я знала только, что там Свято-Екатерининский монастырь и что раньше там была очень страшная, очень суровая тюрьма. И у меня сразу в памяти всплыли Коммунарка, Медное. Эта тема должна волновать каждого христианина, всех тех, кто хочет не допустить вновь той трагедии, которую пережила наша страна и всё наше государство. И я решила поехать, просто чтобы узнать об этом месте побольше и как-то стараться сохранять память и передавать ее другим.

Мне очень понравилось, как послушник Виктор рассказывал всё; и его творчество, которое мы увидели в музее, очень вдохновило. Чувствуешь, что человек горячо взял на себя ответственность, а ведь не каждый монах, не каждый человек может понимать всё это и нести за это ответственность... Он каждого, можно сказать, оплакал своим творчеством, вот этим своим вкладом, и всё, что он творит, он передает нам, молодежи. Вот это больше всего вдохновило и поддержало. И этого я никак не ожидала увидеть.

Денис Бим, 23 года, выпускник МГОУ, артист Московского театра иллюзий:

Не было таких монастырей, не было таких храмов в истории России XX столетия, которые не пострадали бы, так или иначе. Но насколько же здесь было все это сконцентрировано, насколько много совершено преступлений на территории Екатерининского монастыря! И это, конечно же, на многом здесь оставляет отпечаток.

Мне всегда важно увидеть, что есть какая-то жизнь, что не просто стоят здания, а что есть люди, которые занимаются памятью, занимаются непосредственным творчеством, которые пытаются, как говорится, сквозь сосны прорваться.

Когда встречаешься с людьми, которые увлечены каким-то делом, которые действительно за это радеют, то это всегда внушает оптимизм, внушает веру, что возможно возрождение.

Бывает, что какой-то человек берется за дело пока что один, а потом их становится двое, трое.

Если есть такая искра, вполне возможно, что из нее что-то возгорится.

Материал подготовила Анна Сахарова

КИФА №7(145), июнь 2012 года