Церковь, как социальный институт

Сегодня вернулся с конференции «Церковь, как социальный институт». С удовольствием прослушал небольшие (объём 15 мин), но содержательные доклады, прочитанные на профессиональном уровне. Это не удивительно. Выступали доктора и профессора, занятые исследованием озвученных проблем.

Некоторые доклады показались моему непрофессиональному восприятию сильными, некоторые послабее. Поскольку я не социолог, не знаком с литературой предмета, освещение проблем воспринимал только положительно, извлекая из докладов много нового и интересного для себя. Критические оценки не смею высказывать в силу некомпетентности. Для беседы за круглым столом были приглашены представители различных конфессий. В качестве представителей Православной Церкви кроме меня никто не выступал. Послушав выступления социологов, я понял, что мой доклад слишком объёмен, сократил его в три раза, и всё же едва уложился в установленные 15 минут.

Конечно, тема доклада несколько выпадал из круга теоретических выступлений. Мой доклад имел практическую задачу обратить внимание общественности на дискриминацию священства внутри РПЦ МП. Вопреки Вселенским канонам и уважению к священному сану, сложившемуся в православной традиции и народном сознании, Устав РПЦ, а ещё хлестче его применение, поставил священника в унизительное положение невольника, пребывающего в крепостной зависимости от епископа. Это положение печально для обеих сторон. Священника обязывает к пресмыкательству, а епископа развращает безнаказанностью за злоупотребления властью.

В основе этого нелепого положения лежат незащищённость священника и произвол епископа. Прежде всего, священник не имеет прав и его церковное служение не защищено законом. Со священником не заключают трудовой договор ни религиозная организация, в которой он служит, ни епископ, который принимает священника в епархию и назначает в эту религиозную организацию (Приход). Не существует юридического акта, который бы определял его гражданско-правотвой статус. Экономисты спрашивают: «на каком основании священнику выплачивают зарплату?» Ответа нет, поскольку нет оснований для выплат. Священника легко уволить. Для увольнения достаточно двух слов: «пошёл вон!» Обжаловать решение епископа невозможно. Оно устное. В суд представить нечего. Трудовой книжки нет, акта приёма на службу нет, акта увольнения со службы тоже нет.

При таком положении священник старается угодить не Богу, а в первую очередь, епископу. Воля Бога и интересы епископа далеко не всегда совпадают. Требование епископа покланяться и служить его персоне нередко выходят за разумные и законные пределы. А за спиной священника стоит его семья и дети, ожидающие от отца хлеба. Как быть священнику? Слушать епископа или совесть? Переход к другому епископу мало что изменит, и находится в зависимости от согласия того, от кого убегаешь. Жаловаться некому и некуда. Общецерковный суд теоретически допускает жалобу на епископа, а на практике отказывается её рассматривать. Из управления делами Патриархии на жалобы приходит стандартный ответ: «рассмотрение кадровых вопросов в Псковской епархии находится в компетенции митрополита Псковского и Великолукского Евсевия». Круг замыкается, а стон священников доходит до неба.

Это суть моего 15-минутного выступления за круглым столом. Аудитория восприняла его сочувственно и с удивлением. Социологам было трудно принять версию крепостной зависимости РПЦ в правовом государстве, да в 21 веке, да в Церкви Христовой, где по определению не может быть антиевангельского отношения к служителям Христа. Но факты упрямо свидетельствуют обратное.

Моё выступление прокомментировал Шмидт Вильям Владимирович, ведущий Круглого стола, помимо многих учёных званий на днях назначенный заведующим кафедрой в Иоанно-Богословском институте Московской Патриархии. Он уточнил, что Церковь является Богом установленным учреждением, отделена от государства, и она может организовать свою иерархическую структуру на основе собственных внутренних установлений. Возражать модератору было бы неудобно, но когда участникам предоставили микрофон, я ответил.

Вильям Владимирович прав, что церковь является установленным Богом учреждением. Он прав, что церковь отделена от государства. Он прав, что церкви дано право на внутренние установления. При этом следует заметить, что в основе этих «внутренних установлений» лежат Вселенские каноны, которые Устав РПЦ почему-то нарушает. Это, действительно, внутреннее дело церкви. Но в рассуждения господина Шмидта вкралась существенное заблуждение, которое нельзя оставить без внимания. Законодатель ограничивает право РПЦ на внутренние установления: они должны находиться в пределах существующих законов. «Религиозные организации действуют в соответствии со своими внутренними установлениями, если они не противоречат законодательству РФ...» (ФЗ-125,ст.15,1). По мысли законодателя, устав религиозной организации должен быть представлен на регистрацию и пройти государственную экспертизу на соответствие законодательству РФ.

Устав РПЦ МП принят в 2000 и 2009годах, но на регистрацию представлен не был и экспертизу на соответствие законам РФ не проходил. Причина уклонения Устава РПЦ от регистрации не указана, но очевидна. Статьи Устава РПЦ стоят в прямом противоречии с Конституцией РФ, федеральному закону «О свободе совести и религиозных объединениях», то есть законами, в пределах которых обязаны действовать внутренние установления религиозной организации. В моём докладе речь шла именно о том, что религиозные установления нарушают законодательные принципы и права Граждан, чего допускать нельзя. На этом наша дискуссия с В.В.Шмидтом завершилась.

Хочу выразить свою признательность устроителям конференции и благодарность её участникам за плодотворную работу.

www.adelgeim.livejournal.com