Канонизация святых - это свидетельство о любви

Интервью Елены Дмитриевны Клепининой-Аржаковской

Священномученик Димитрий, преподобномученица Мария, мученики Георгий и Илия. Икона работы М.А. Ельчаниновой-Струве

Е.Д. Клепинина-Аржаковская: Это началось и в связи со Сретенско-Преображенским братством, которое вы представляете здесь, потому что в журнале "Православная община" впервые было упомянуто, что мать Мария, отец Димитрий достойны признания всех верующих, достойны быть канонизированными. И первым побудил меня к просьбе о канонизации отец Георгий Кочетков, который был у меня в Париже, познакомился с бывшими у меня документами и сказал, что хорошо было бы их представить в комиссию.

Очевидно, что для меня отец мой был уже святым. Мама нас воспитывала в памяти о нем. Мы молились ему. И для меня, девочки, было очевидно, что он закрыл царские врата и поднялся к Господу Своему. Первый человек, который как-то возбудил во мне желание прославить его для всех людей, - это именно отец Георгий.

А потом так получилось, что протестантская община на юге Франции пригласила нас на сессию на Преображение и мне поручили рассказать о матери Марии. Сессия была экуменическая, там были протестанты, католики и православные. Я показала несколько вышивок матери Марии, рассказала о ее подвиге, о ее пребывании в концлагере, потом мы даже прослушали ее стихи. Люди были очень растроганы. И тогда кто-то спросил: "Вы, православные, конечно же, давно ее прославили?" Мы сказали: "Нет" - "А почему?" Так наши собратья во Христе нас пристыдили за то, что мы не занялись этим делом.

Потом я вышла на пенсию, у меня уже было больше времени, дети мои уже выросли. И я занялась этим делом. Владыка Сергий (Коновалов), наш архипастырь, благословил меня на него. И я стала собирать документы - сначала только для канонизации матери Марии.

«Кифа»: Не могли бы Вы рассказать о своем отце? Вы сами говорите, и это не секрет, что имя матери Марии более известно. Поэтому хотелось бы немного больше услышать о нем. Каким он Вам запомнился? Что в его образе Вы считаете наиболее главным и актуальным для нас, для всей церкви?

Е.Д. Клепинина-Аржаковская: Вы знаете, мать Мария была очень яркой личностью. Она не всегда уживалась со священниками, которые служили у нее в храме. Так получилось, что с о. Дмитрием они очень хорошо ужились, потому что они дополняли друг друга. Мой отец был не уверен в себе, он был скорее кроткий, смиренный, но он был очень тверд во всем том, что касалось церкви, веры, долга христианина. Поэтому он пошел в дело матери Марии, сначала в социальной помощи - бомжам, всем, кто приходил в общежитие на рю Лурмель, а потом в помощи преследуемым евреям. Он никогда не сомневался, что это правильный путь.

Я очень благодарна моей матери, у которой никогда не было ни тени протеста: "Как ты нас оставил? Как ты пошел на этот риск и не подумал о нас?" Нет, она гордилась отцом. Она всё делала после его смерти, чтобы люди помнили о нём. Она устраивала вечера памяти. И все прихожане моего отца приходили и свидетельствовали, например, о его удивительном даре исповедника. Он умел снимать стресс исповедующего, который иногда не может сказать о себе самого сокровенного. Отец подходил к людям как-то очень мягко, никогда не судил, всегда прощал. Иногда люди даже протестовали и говорили: "Почему Вы так мягко со мной поступаете? Я ведь согрешил, я совершил этот грех, а Вы прощаете?" А он тогда отвечал: "А Вы думаете, я безгрешен?" Мало кто знает, что владыка Евлогий сам сказал: "После моей смерти ходите исповедоваться у отца Димитрия".

«Кифа»: Еще несколько лет назад мы с трудом могли представить, что возможна такая канонизация. Но вот она совершилась в церкви. Мы присутствуем на этом торжестве, Господь подарил нам эту возможность - и вам, живущим в Париже, и нам, тем, кто приехал специально издалека, из России, из Москвы и Петербурга. Как Вы думаете, какие плоды этой канонизации могут быть в нашей православной церкви в целом, и здесь, в Париже, и в России?

Е.Д. Клепинина-Аржаковская: Этого мы не знаем. Они, безусловно, будут молиться за нас. Они так много сделали для нашей эмигрантской церкви, особенно мать Мария, она так подчеркнула, что мы находимся в таком пространстве свободы, что все возможно для нас. Поэтому она была бы рада и всем начинаниям нашей молодежи, тому, что молодежь все больше и больше привлекают в церковь через активное соучастие в богослужениях, что появляются псаломщики, что богослужение поется на разных языках, что переводятся тексты. Они бы приветствовали это. Наше дело - молить их о помощи. Они будут указывать нам путь. Но каков будет этот путь, нам неизвестно. Это нам укажет Святой Дух.

«Кифа»: Вы, как член попечительского совета Свято-Филаретовского института, знаете, что институту приходилось переживать разные времена, иногда не очень легкие, в т.ч. и потому, что он старался жить в русле традиции, связанной с ныне прославленными именами. Что бы Вы пожелали нашим преподавателям и студентам?

Е.Д. Клепинина-Аржаковская. Я хочу пожелать вам всего-всего доброго, много терпения, смирения, много сил - именно сил, чтобы продолжить то, что вы делаете. То, что вы так много людей, которые в силу обстоятельств были далеки от церкви, или которые пережили постсоветское время, или которые отворачиваются от всего порочного, что есть в нашем обществе, которые ищут Креста, но еще не воцерковлены и не знают традиции нашей Церкви, вводите в церковную жизнь, воцерковляете - это очень хорошее и богоугодное дело.

Беседовал Александр БУРОВ

КИФА №4(19) апрель 2004 года