Изумление как средство пробуждения совести  Друзья-братчики из Преображенского братства открыли для себя книгу Ефросиньи Керсновской «Сколько стоит человек» несколько лет назад. Провели на её основе в Москве и других городах несколько публичных встреч, вызвавших немалый (для такого непопулярного сейчас предмета) интерес. И всё равно что-то удерживало от прочтения. Неубедительно звучали доводы? Ну и что, что человек всегда жил по правде, жил не по лжи - и выжил (в «самой справедливой стране» человечества)? Всякое бывает. Зверства репрессий и бессмыслицы советского режима? - так ведь сколько уже написано (и прочитано) про это!.. Постсоветского человека ведь уже ничем не удивишь!.. Нет, оказывается, ещё можно.
Прочитал первый томик (из шести), и уже хочется сделать некоторые выводы. Потому что даже небольшая часть, мне кажется, равномощна всей книге целиком. Это, конечно, не значит, что достаточно прочитать лишь какой-то необходимый отрывок, чтобы «быть в курсе». Как верно заметили некоторые из обсуждающих книгу в «Живом Журнале», её надо ввести в школьную программу. Или, что лучше, просто предлагать своим детям. И взрослые должны прочитать её, пусть даже - как и самые-самые детские книги, не прочитанные вовремя - во взрослом возрасте. Поддерживаю обеими руками. Потому что эта книга - о подлинном патриотизме. О патриотизме, который для нас едва представим, как говорится, даже «интеллигибельно». «Для нас» - адресую к себе и своему (последнему советскому) поколению, но и вообще ко всем поколениям советских людей, не знавших лично, не имевших опыт общения с людьми из «другого мира», знавшими старую Россию. А Керсновская - человек как раз из этого иного мира, не просто знавший его, но укоренный в нём. Патриотизм предполагает предчувствие родины такой, какой она могла бы быть. А мы тотально не знаем, не можем представить себе иного мира, кроме советского - например, ту самую прежнюю Россию, с которой в ХХ веке произошла величайшая катастрофа. Россия, по яркому слову современного проповедника, столкнулась, как «Титаник», с превосходящей её глыбой мирового зла и, получив зияющую пробоину, погрузилась в пучину и тьму. Это не значит, конечно, что былая Россия - идеал «без пятна и порока». В истории всегда хватало безобразий, зла и греха, в том числе в истории российской. Более того, свидетельство самых чутких и прозорливых людей - предшественников и современников трагедии - согласно говорит о том, что «порох», взорвавший российскую жизнь, длительное время подготовлялся и вызрел изнутри её самой. Но то, что стало происходить на «одной шестой» в ХХ веке, не вмещается в общечеловеческие нормы, просто в представления о добре и зле.  Никритин Соломон. Суд народа. Фрагмент картины. 1934 г.
При чтении, например, первой истории о деяниях советской власти на аннексированной в 1940 г. земле Бессарабии - рассказа про обильный урожай, свезённый запуганными бессарабцами по требованию новых хозяев - и бесчеловечно, абсурдно-бессмысленно брошенный под дождём и гниющий - к горлу подступили глухие рыдания. Отчего вдруг такая сентиментальная напасть? Неужели мало довелось видеть в жизни таких же примеров бессмысленно брошенного и гниющего? Мы же все выросли на такой земле, которая - как одна большая свалка, океан-помойка, омывающий тощие островки окультуренного пространства. И привыкли уже, кажется, ничему не удивляться. Да и в конце концов, уместно ли вообще горевать о такой чепухе, когда далее рассказ, как снежный ком, обрастает фотографическими, как у криминалиста, без доли эмоции фактами прямого и косвенного убийства множества людей? Ведь мы уже сейчас - если не знаем точно (да вряд ли когда-либо до конца и узнаем), то можем оценить, что - действительно «миллионы убиты задёшево»?  Дейнека. Постановили единогласно. Рисунок для журнала ''Безбожник у станка''. 1925 г.
Максим Дементьев КИФА №2(108) февраль 2010 года |
