Вера в Церковь и ее отсутствие

Ведущая семинара преподаватель СФИ и председатель братства во имя новомучеников и исповедников Российских Светлана Чукавина, говоря о задачах семинара, отметила, что именно сейчас, когда в нашей церкви происходят важные перемены, смысл которых в ее возрождении и обновлении, необходимо собрать и осмыслить опыт всех новомучеников и исповедников российских. До сих пор мы знаем о них довольно мало: в письменных и устных свидетельствах о новомучениках «остались только их имена, причем имена в основном епископов или священников. Почти не осталось имен мирян, не осталось почти никаких свидетельств об их деле, о том, как это было воплощено в жизни конкретных людей и их общин... Можно только догадываться, сколь многого мы еще не знаем в этом отношении». Светлана Чукавина рассказала, что это уже второй крупный семинар ее братства, посвященный освоению опыта новомучеников (первым был семинар на тему «Богослужение в опыте новомучеников» ), и выразила надежду на то, что подобные семинары восполнят наше незнание об опыте новомучеников и об их времени.

Константин Обозный, к.ист. н., преподаватель СФИ, заведующий кафедрой церковно-исторических дисциплин, выступил с докладом «Отношения Церкви и власти в 1920-30-е гг.». Докладчик указал, что вопрос об отношении церкви и государства всегда был очень сложным, животрепещущим и до сих пор является своего рода критерием для того, чтобы понять, как относятся те или иные околоцерковные, прицерковные группы к будущему и прошлому нашей церкви. Константин Обозный вспомнил о «компромиссном» решении Поместного собора 1917-1918 гг., который  выработал новую модель отношений церкви и государства - «освободить церковь, конечно необходимо, но с другой стороны - церковь вправе ожидать поддержки от государства и православие должно оставаться ведущей конфессией в государстве» и соотнес это решение с негативной реакцией верующих на Декрет об отделении церкви от государства от 1918 г. Проанализировав ряд исторических документов, в т.ч. послания свт. Тихона (Белавина), Соловецкое послание и пр., докладчик указал на эволюцию в сознании иерархов и духовенства: отделение церкви от государства, воспринятое изначально негативно, к 1926 г. стало восприниматься не так однозначно. Некоторые представители духовенства ставили вопрос «Всякая ли власть от Бога?» и, в отношении советской власти их ответ был однозначным: «Насилие не власть, это извращение власти!».

Тему о взаимоотношениях церкви и государства в 1920-30-х гг. продолжила Людмила Комиссарова, председатель Свято-Георгиевского малого братства и руководитель богословского колледжа при СФИ. Она подчеркнула, что к негативным последствиям для Русской церкви привело то, что на Поместном соборе 1917-1918 гг. не было выработано единой позиции по поводу отношений церкви к государству в изменившихся условиях - после октябрьского переворота. Основной задачей виделось сохранение легального положения церкви: господствовала идея о том, что нельзя «загонять церковь в подполье, чтобы верующие могли приходить, молиться, участвовать в таинствах». Поэтому, прежде всего и духовенство, и миряне в годы гонений пытались сохранить и отстоять храмы, святые мощи, церковные сосуды, иконы, церковную утварь. Это был настоящий подвиг сопротивления насилию советской власти, и при этом погибло очень много верующих людей - архиереев, священников, мирян. Но история показала, что, несмотря на небольшие уступки со стороны советской власти не удалось сохранить неповрежденно церковь как живой организм, как Тело Христово. Соборность как неотъемлемое качество жизни Церкви в эти годы почти не проявлялась. Тяжелый груз ответственности лег на церковных иерархов - патриарха Тихона и митр. Сергия (Страгородского).

Ольга Филиппова, бакалавр богословия в своем докладе «Епископское служение и спектр пастырских задач епископов новомучеников и исповедников 1920-30х гг.» на основании многочисленных письменных свидетельств проанализировала то, в чем выражалась ответственность святых епископов за церковь.  Святые-архиереи 1920-30-х гг. чувствовали себя ответственными: за общую жизнь во Христе, разделённую с паствой; за хиротонии и рукоположения; за богослужение; за таинственную жизнь Церкви в новых условиях с т.з. Писания, Предания и канонов; за просвещение через просветительские школы, кружки, братства и через пастырские беседы, письма и послания к пастве; за возрождение единства и соборности. Докладчица привела огромное количество примеров самоотверженного служения священномучеников: митр. Петра (Полянского), Вениамина (Казанского), Кирилла (Смирнова), архиеп. Петра (Зверева), еп. Дамаскина (Цедрика), Павлина (Крошечкина), Германа (Ряшенцева) и многих других. Ольга Филиппова отметила, что характерной особенностью епископского служения 1920-30-х гг. было то, что оно однозначно понималось, как самими епископами, так и церковным обществом, «как кратчайший путь на Голгофу». И эта норма, также как и острое переживание частью предреволюционного епископата своего служения в первую очередь как пастырского, была задана ещё в предсоборной жизни и дискуссиях.

Также на семинаре прозвучали доклады, в которых рассказывалось об опыте мирянских общин в годы гонений: «В.И. Экземплярский: от размышления о пути реформы к возрождению общины» (Светлана Чукавина), «Ответственность за сохранение аскетической традиции в церкви» (бакалавр богословия, председатель Крестовоздвиженского малого братства Сергей Озерский), «Внешняя и внутренняя борьба за церковь» (преподаватель СФИ Максим Зельников).

Подводя итоги, ректор СФИ профессор-священник Георгий Кочетков, отметил, что тема ответственности духовенства и мирян за церковь будет актуальной всегда. Оценивая церковную ситуацию в 1920‑30‑е гг., он упомянул, что тогда наиболее остро встал вопрос веры в Церковь и ее отсутствия. Если нет веры в Церковь, упования «на Бога и Церковь как на единое целое», тогда начинается поиск «других подпорок», прежде всего - опоры на государственную власть. Ярким примером такого взаимодействия с властью стало обновленчество 1920-30-х годов, лидеры которого прямо сотрудничали с «безбожной и богохульной» властью, объясняя это желанием обновить церковь. К сожалению, и Патриаршая церковь была вынуждена пойти путем компромисса (Декларация о лояльности советской власти 1927 г.). И та, и другая позиции заставляли церковных деятелей оглядываться на государство, что подрывало саму веру в Церковь.

В завершение о. Георгий подчеркнул: «Свидетельства новомучеников говорят нам о том, что только там, где пастырь и паства на основе церковной соборности объединяются и показывают свою верность и ответственность за церковь, только там начинается новая жизнь, только там возможно противостояние любому злу, любому искушению, даже тоталитарной богоборческой власти, только там возрождается вера в Церковь... История показала: самыми верными Богу и людям оказались те, кто объединялся в общины или братства, движения, те, кто действительно собирал весь народ Божий. Это одна из самых главных вещей, которую можно считать наследием новомучеников и исповедников российских. И это то, что как раз не усвоено до сих пор, почему и остается еще множество проблем в практике нашей церковной жизни».

Информационная служба Преображенского братства

Фото К.МОЗГОВА и А.ЯСОНОВА