Тихое свидетельство

Слово протопресвитера Виталия Борового

Я явился сюда, как свидетель. Вы все можете о Сергее Сергеевиче Аверинцеве говорить много, исчерпывающе, как о вашем самом близком сердечном друге, покровителе, защитнике вашего дела. Я, может быть, права такого не имею, но хочу сказать одно, свое: вот мы сейчас молились о его упокоении, но в сущности говоря, Сергей Сергеевич - это мое мнение я сейчас говорю - не нуждается в наших молитвах. В любви, почитании, поклонении и памяти - всегда, до второго пришествия Христа нуждается. Но, в сущности говоря, это мы нуждаемся в его молитве, потому что неизвестно, где мы будем после нашей смерти, видя нашу греховную жизнь. А вот о нем надо свидетельствовать, что он не только у Господа, но он, собственно говоря, по канонам древней церкви первых веков - святой!

Древняя церковь прославляла исповедников Христа, а Сергея Сергеевича все мы знаем именно как исповедника, хотя он был человек тихий, спокойный, скромный, избегающий всякой гласности и какого-то самовозвеличения. Он производил впечатление такого боязливого, неинициативного, но когда пришло время свидетельствовать о Христе, он нашел для этого мужество. В 1970-м году в пятом томе философской энциклопедии статья Аверинцева "Христианство" была написана не в официальном духе, не в том духе, в котором мог бы написать член-корреспондент Академии Наук, известный ученый, философ, поэт и т.д. - нет! Не официальная точка зрения на христианство там была отражена. Было много ученых-христиан, верующих, но молчащих, хранящих свою веру в душе. Потому что иначе верхи, власти, партия реагировали бы на это резко. Он, несмелый, казалось бы, нашел в себе мужество написать эту статью как древние апологеты. Он показал христианство как истинную веру, как настоящее Божественное явление, он открыл свою веру. Это был громаднейший скандал. И я должен сказать, что наша церковь сейчас канонизировала, объявила святыми патриархов, митрополитов, архиепископов, епископов, иерархов, священников, мучеников, но не упомянула, что в тюрьмах, в расстрелах, в гулагах погибли сотни тысяч, если не миллионы, простых верующих людей, которые не исповедовали Христа открыто, но веровали и попали под преследование и умирали от голода в гулагах и в тюрьмах. Так вот, в числе этих мирян первое место должен занять сейчас Сергей Сергеевич как исповедник христианства и апологет христианства во время преследований христианства в советское время. И в этом я уверен. Я не имею права от имени Церкви говорить, но я как верующий, богослов и историк в душе знаю, что конечно, мы будем молиться о нем и поминать его всегда, до нашей смерти, но это он за нас может молить Бога, потому что он - настоящий святой и апологет, мужественный христианский исповедник, несмотря на всю свою скромность и боязливость. И поэтому ему больше, чем вечная память. Он - настоящий святой. Простите меня.

КИФА №2(17) февраль 2004 года