Современный проповедник должен иметь блог* в Интернете

Интервью преподавателя Белгородской миссионерской духовной семинарии иеромонаха Агафангела (Белых) и заместителя главного редактора журнала «Новый Ковчег» священника Димитрия Карпенко

Иеромонах Агафангел (Белых) (справа) и свящ. Димитрий Карпенко (слева)

О. Димитрий Карпенко: Одна из основных проблем, причем не только миссии - это разобщенность. Те люди, которые реально чем-то занимаются в нашей церкви (их не так много), к сожалению, разбиты на разные «партии»: консерваторы, либералы и т.д. Они между собой постоянно воюют, обвиняют друг друга в ереси, монархизме, экуменизме - в чем угодно.

О. Агафангел (Белых): Я хотел бы уточнить, что здесь нет речи о том, чтобы это все систематизировать и привести к какому-то единому образу...

О. Димитрий: Нет, нет. Пускай у нас будут либералы, будут консерваторы, но мы все должны понимать, что живем в одной Церкви, причащаемся одного Тела и Крови Христовых, и мы все едины. Все наши мелкие разногласия на самом деле не стоят того, чтобы воевать.

О. Агафангел: Нам нужно сначала договориться между собой.

О. Димитрий: Договориться о главном, ради чего мы все это делаем. Ведь сегодня люди друг с другом не сядут рядом чаю выпить, вот в чем проблема. Как преодолеть это разделение? Мы сейчас говорим о том, что соединение с Зарубежной церковью - это хорошо. Но получается, что у нас внутри, в нашей церкви, где мы, казалось бы, все едины, находимся в общении, общения как такового нет. Преодолеть это - важная задача.

«Кифа»: Пример, который Вы привели - с Зарубежной церковью - не говорит ли о том, что если есть воля и желание, то на самом-то деле эти проблемы разъединения решаются? Казалось бы, такой серьезный раскол, ему уже столько лет, почти сто, а вот преодолен. Значит, это возможно?

О. Димитрий: Возможно.

О. Агафангел: Более того, это необходимо. Это одна из важнейших проблем сейчас. Нужно просто сказать: ты будешь заниматься этим, у тебя это получается хорошо, а у тебя получается хорошо вот это, давайте будем стараться искать общего вместо того, чтобы искать каждый своего в каком-то своем способе миссии, своем делании, своем личном опыте.

О. Димитрий: Нужна обоюдная воля, обоюдное движение навстречу друг другу. В принципе подобные конференции** должны быть той площадкой, где люди встречались бы и общались друг с другом. Но насколько я знаю, даже на эту конференцию некоторые люди не пришли, хотя их приглашали. Получается некое противодействие, есть у людей некая неприязнь, которая не располагает к спокойному общению, обсуждению проблем и т.д.

«Кифа»: Это единственная проблема?

О. Димитрий: Не единственная, конечно. Наша главная стратегическая проблема в том, что мы должны четче ставить цели: чего мы хотим добиться, какова цель нашей миссии.

Можно говорить очень пространно, что это обожение всего творения и т.д., но это будут общие, хотя и правильные слова, а вот что касается главной практической цели, то миссия - это воцерковление людей, научение их жизни с Богом. Естественно, нужно, чтобы все это было постепенно - нельзя же прыгнуть выше головы. Человек должен прежде всего осознать, ради чего он вообще в Церкви находится, т.е. нужно начинать с научения, с оглашения. Это, казалось бы, такая прописная, простая истина.

Наша цель - чтобы у всех было понимание того, что необходимо научение, что в церкви нельзя жить только потому, что ты родился в России, только потому, что ты русский, а значит, православный. Религия не является просто бесплатным приложением к твоему паспорту, национальности, гражданству. Если человек исповедует то или иное вероучение, считает его истинным, он должен быть ответственным в своем религиозном выборе. Вот и нужно научить людей быть ответственными: если они считают себя православными, они должны за свои слова отвечать. Естественно, их нужно этому научить, нужно дать то, чего они не знают. То есть должно возрождаться оглашение, людей нужно готовить к вхождению в Церковь, а не просто так крестить. Когда же мы человека научили, ввели в Церковь, дальше он должен начать жить в ней, понимая, что жизнь-то не заканчивается на том, что он стал крещеным человеком, она на самом деле только начинается. И здесь есть еще один очень важный момент, который должен у всех нас в голове уясниться раз и навсегда: наша цель - это общение с Богом и друг с другом, потому что каждый человек - образ и подобие Божие. И это высшее общение достигается в таинстве Евхаристии, в литургии, в совместном причащении.

Все это базовые вещи: человека нужно научить осознанности, ответственности, ввести его в Церковь, и Церковь ему преподаст благодатные дары, все то, что она преподает в таинстве Крещения. Затем человек должен начать жить в Церкви, стать участником ее таинств. А это означает, что мы не должны быть православными только на Пасху или Рождество, или когда родственники умирают, или когда еще что-нибудь случается. Это основополагающие понятия, которые должны раз и навсегда утвердиться в голове человека, чтобы насчет этого даже никаких вопросов не возникало. У нас же получается, что вокруг этих элементарных и самых важных моментов возникают споры и дискуссии: мол, то и это не нужно, часто причащаться - грех, и учить людей ничему не надо. Но если мы этих главных целей не поставим перед собой, не поймем, что это как аксиомы, которые не подлежат никакому обсуждению, то дальше двигаться с места будет очень сложно. Но как только мы начинаем говорить о том, что людей нужно научать вере, сразу возникает противодействие.

О. Агафангел: Я скажу как практик, который имеет опыт служения в разных местах: пока что действительно одна из проблем здесь - это противодействие большей части регионального духовенства.

Есть и еще проблема: некому научать. Есть такие места, где батюшки, - хорошие батюшки, никто не говорит, что они плохие, что они что-то делают неправильно, - ничего не умеют и не знают. Они привыкли все делать так, как им показали в начале их служения: вот есть бабушки, есть панихидка, есть блины с панихидки. Обедня стоит 15 рублей. Я начинаю спрашивать у этого батюшки, в чем разница между заказной обедней и простой. Он говорит: я делаю так, как тут было все время. И это проблема, которую нужно преодолевать изначально - просвещением среди духовенства.

«Кифа»: Есть старый хороший принцип: уча других - учусь сам. Александр Михайлович Копировский, один из преподавателей Свято-Филаретовского института, был в свое время преподавателем церковной археологии в Ленинградских духовных школах, будучи еще студентом отделения истории и теории искусств исторического факультета МГУ. Он говорит, что лучше всего узнал свой предмет, когда начал преподавать.

О. Агафангел: Курс миссиологии, который сейчас преподается в Белгородской духовной семинарии (его написал частично я, частично отец Алексий, который сейчас преподает миссиологию), возник именно из наших попыток осознать, о чем вообще надо говорить.

 «Кифа»: Так, может быть, все-таки ситуация не очень безнадежна?

О. Агафангел: Ситуация не безнадежная совершенно, потому что как может быть безнадежным дело Церкви? Но она тяжеловата, конечно, особенно в неблагополучных регионах, где храмы никогда не закрывались, где всегда было много церквей - в Центральном Черноземье, на Украине

О. Димитрий: Есть некая инерция.

«Кифа»: Кажется, все проблемы назвали?

О. Димитрий: Основные назвали.

«Кифа»: Тогда хотелось бы спросить Вас об особенностях миссии сегодня. Что, по вашему преподавательскому и пастырскому опыту, современного человека в Евангелии больше всего «цепляет»?

О. Агафангел: Из опыта моего общения с молодежью - это евангельская свобода, внутренняя освобожденность. Когда человек вдруг начинает понимать, что он несвободен, то это очень важный миссионерский повод - Свобода Евангельская. Это всегда находило отклик, и на этом основании удавалось завязать обоюдно интересную беседу, особенно когда я встречался с молодыми людьми, студентами, старшеклассниками.

О. Димитрий: Я согласен с о. Агафангелом: тема свободы - насколько мы свободны в своих действиях, в своих мыслях, в своих высказываниях - это вечная тема, которая всегда будет обсуждаться, она задевает каждого человека. Действительно, Евангелие дает эту свободу, дает нам возможность быть теми, кто мы есть на самом деле. Реальному человеку приходится быть в разных ипостасях: на работе он один, в семье другой, а с самим собой или с Богом он совершенно иной. Как научить человека жить в целостности, чтобы у него и в мыслях, и в высказываниях, и в поступках был виден настоящий человек, не раздробленный? Чтобы во всем было целомудрие? Православие дает эту возможность, Евангелие показывает нам путь, как достичь этой целостности во всем, чтобы мы не были двуличными, трехличными, чтобы мы были теми, кто мы есть на самом деле, не боялись этого. Святые отцы говорят: люби Бога и делай что хочешь. Вот принцип христианской свободы, евангельский принцип. Надо научиться этому.

О. Агафангел: Проблема раздвоенности может стать очень непростой для человека. Если он себя не сознает цельной личностью, тогда это самое «душное» состояние души. И может быть, очень хороший выход - беседы об этом. Как частный повод, в беседах, особенно со школьниками, всегда очень хороша тема о том, что такое настоящая любовь. Потому что для молодых людей оказывается совершенно непонятной новостью, что любовь истинная есть жертвенность.

«Кифа»: Спасибо. Это на самом деле очень серьезно, потому что когда об этом говорит какой-нибудь журналист или человек, привыкший на публике выступать, это одна ситуация, но когда люди, имеющие церковную ответственность, говорят от имени Церкви, это все гораздо серьезней, и несколько парадоксально, очень неожиданно получается: пришел батюшка и заговорил о Любви и Свободе...

Хотелось бы еще спросить вот о чем: что изменилось не внешне, а в самих людях, к которым вы обращаетесь с проповедью, за последние 15-20 лет условий относительной свободы? Что, скажем, раньше «цепляло», а сейчас уже не «цепляет», и наоборот?

О. Агафангел: Говорить за последние двадцать лет сложно, потому что я столько времени не служу. У нас есть в епархии отец Леонид, ему уже, наверное, за семьдесят, он служит около сорока лет, все время на одном месте, в одном селе. Я его спрашивал об этом. Он говорит: вот, раньше все было понятно, но многое было запрещено, а сейчас вроде все можно, но ничего не понятно. Это мнение старого священника. А если говорить о том, что могло измениться в людях, то я рад, что пошел на спад этот церковный бум конца 80-х годов, когда после 1000-летия крещения Руси все пошли креститься. Сейчас, к счастью, этого стало меньше, люди стали ответственней относиться к своему воцерковлению.

О. Димитрий: Да, теперь мода на православие потихонечку сходит на нет. Это показатель того, что люди начинают серьезнее относиться к своему существованию в Церкви. Уходит сознание, что мы православные, потому что это круто, потому что все кругом православные. Человек должен делать осознанный выбор, потому что он верит Богу и хочет жить так, как Бог говорит. У нас, к сожалению, люди часто приходили и приходят в Церковь не исходя из этого, а просто из-за влияния каких-то внешних факторов, иногда абсолютно не относящихся к Церкви. Но перелом в этом уже произошел, и я надеюсь, что Церковь сейчас уже воспринимают не просто как место для отправления каких-то своих потребностей и не как социальный институт, хотя наверняка нам это место хотят предоставить: мол, занимайтесь неустроенными, малоимущими, не более того.

О. Агафангел: Сохраняйте традиции.

О. Димитрий: Да, некое гетто такое. А Церковь гораздо больше всего этого, и все больше и больше людей начинают это понимать.

И еще важный момент: 15-20 лет назад была иллюзия того, что наша страна вдруг станет православной, что вот сейчас все откроется, все будет возможно, стоит только открыть храмы - и все, люди пойдут в них, сейчас мы Библии напечатаем и литературу станем издавать, ту, которая запрещена была... Но коренного обращения всех не произошло. Наша страна, конечно, потихонечку встает на ноги, однако мы не можем сказать, что все наше народонаселение осознает себя православными христианами. Потому что вдруг ничего не случается. Скажем, многие наши монархисты думали: вот мы сейчас царскую семью канонизируем, и все быстренько у нас изменится. Но ведь так же не бывает. Человек должен понять, что он сам, а не кто-то где-то что-то должен сделать, и пока он не захочет изменить свою жизнь, ничего не изменится. Я надеюсь, что это понимание будет доминировать в нашем, по крайней мере церковном, народе.

«Кифа»: А сейчас этой иллюзии нет - что страна вдруг станет православной?

О. Димитрий: Она станет православной, только если каждый человек захочет стать православным. Конечно, она может стать такой, но не благодаря каким-то внешним факторам.

О. Агафангел: Я думаю и надеюсь, что, конечно, возрождение православия в России будет продолжаться в каких-то больших, качественных категориях, но это будет следствием нашего труда, нашей жизни - жизни каждого отдельного человека: мирян, духовенства, журналистов.

«Кифа»: Особый чин - церковный журналист... Хотя когда вы говорили о конкуренции разных течений и о разобщенности как основной проблеме, тут упрек может быть обращен в том числе и к медиа, потому что они тоже много сделали для разобщенности, для нарушения общения.

О. Агафангел: Причем некоторые ресурсы это делают сознательно.

«Кифа»: Вопрос о специфике именно православной миссии. Есть ли чисто православная специфика миссионерства - может быть, то, что святой преподобный архимандрит Макарий (Глухарев) называл «миссионерской приветливостью», может быть, что-то другое? Что отличает православную миссию от протестантской или католической - не обязательно в современности, может быть, в истории?

О. Агафангел: Вы правы: св. Макария (Глухарева) можно назвать, наверное, одним из лучших миссионеров. Очень показательно, что за четырнадцать лет алтайской миссии он покрестил семьсот человек, не больше. Он был лично отцом для каждого человека, который покрестился, он передавал духовную радость людям, и они потом оставались с ним, оставались на этом месте и вокруг них уже возникали христианские общины.

О. Димитрий: Это то, что мы видели, допустим, в Сурожской епархии. Покойный владыка Антоний - величайший человек, который делился радостью, любил каждого человека, приходившего к нему. Помните, как преподобный Серафим Саровский обращался к каждому приходившему - «радость моя!»

О. Агафангел: Можно сказать, что протестантская миссия очень сильно зациклена на технологиях. Католическая - на организации, на финансах. А у нас нет ни финансов, ни технологий, поэтому мы можем только делиться любовью.

О. Димитрий: Единственное оружие, которое у нас есть - это делиться радостью.

«Кифа»: Общение, да?

О. Агафангел: От сердца к сердцу.

«Кифа»: А можете ли вы назвать какие-нибудь примеры того, что сейчас называется православной инкультурацией?

О. Димитрий: Например, наш журнал «Новый Ковчег» J.

«Кифа»: Расскажите, пожалуйста.

О. Димитрий: Основной принцип нашего издания - принцип погружения в культуру, в которой мы находимся, в которой мы варимся. Потому что на сегодняшний момент именно светская культура становится точкой пересечения и камнем преткновения для многих людей, как церковных, так и нецерковных. Те мысли, те идеи, которые высказываются в лучших творениях нашей культуры - светской, нецерковной культуры - на самом деле заставляют человека задуматься о многом, прежде всего о том, что живешь ты на земле не для того, чтобы есть и пить, а ради какой-то другой цели, высшей. И обратить на это внимание, показать это, поразмыслить над этим, конечно же, церковь должна. Это путь святых отцов, которые говорили о том, что мы имеем право читать языческих авторов, языческих философов, преломляя их в себе и извлекая из них все то доброе, что у них есть. Точно так же должен поступать и современный человек. Основная проблема воцерковляющихся людей в том, что когда они становятся чуть ближе к Церкви, чем были ранее, они начинают отказываться от всего того, что им было интересно до этого. Увлекались какой-то музыкой - перестают слушать музыку, любили смотреть какие-то фильмы - перестают смотреть фильмы. Если у них были какие-то книги, которые они любили читать - они перестают читать. То есть человек ограждается, создает себе некий заповедник, благодатный, как ему кажется, и потом, через какое-то время приходит скука, приходит непонимание того, как двигаться дальше, на что опираться, вообще как, собственно, жить. Потому что церковности как таковой до конца не хватает, молитвы не хватает, смирения, еще каких-то качеств, которые необходимы для человека по-настоящему церковного. А вот светская культура - это та подпорка, на которую можно опереться в какие-то моменты, когда тяжело, можно вспомнить какую-то книгу, произведение, музыку и т.д., и она, возможно, подвигнет нас на размышления о том, как нужно жить и что нужно делать. И в этом плане журнал «Новый Ковчег» предназначен для того, чтобы показать молодым людям (и не только молодым, а вообще всем людям, думающим над своей жизнью), что та среда, которая нас окружает, в которой мы обитаем, живем, дает нам множество подпорок, на которые мы можем опереться. Главное - от них не отмахиваться. Нужно всматриваться в них, быть непредвзятым.

Есть хороший образ - «евангельское семя». Любая современная культура, которая есть, даже включая и полностью западную культуру - она построена на христианских корнях. Пусть искаженных, пусть сильно перекрученных, огрубевших и омертвевших, но все равно культура Европы, Америки и славянская культура, - это та культура, которая построена на христианской мысли, и важно найти в ней это евангельское семя. Святитель Иоанн Златоуст (любимая моя цитата из него, которую я все время повторяю) говорил, что у нас нет ничего общего только с дьяволом, со всеми людьми мы имеем много общего.

О. Агафангел: Есть, конечно, в этом способе и негативная сторона. Мы можем силком пытаться все притянуть за уши к христианству. Конечно, здесь должно быть все разумно и по Духу сделано. Церковь живет Духом и живет Смыслом, - это слова отца Георгия Кочеткова, которые меня однажды просто поразили. Мы с ним беседовали об этом три года назад в Белгороде. И, действительно, когда доминирует Дух и теряется Смысл, получается пятидесятничество. Когда появляется Смысл, но теряется Дух, получается кальвинизм. А церковь должна жить Духом и Смыслом, поэтому это главные руководители в любой миссии, в любой деятельности. Нужно слушать Духа, но и иметь здравый смысл.

«Кифа»: А какие вещи в миссии недопустимы в принципе?

О. Агафангел: Нельзя нести отсебятину прежде всего, в том смысле, что здесь есть большой соблазн - вести к себе, а не ко Христу. Причем соблазн совершенно естественный, ведь миссионер - обычно человек активный, он много общается и вокруг него возникает какая-то группа людей. И вот он, думая, что ведет их ко Христу, на самом деле ведет их к себе. И конечно, здесь нужно всегда иметь тонкое понимание.

О. Димитрий: Недопустима ложь. Миссионер не имеет права обманывать людей, это самое главное. Он должен говорить все так, как есть на самом деле. Когда человек приходит в церковь - допустим, хочет покреститься - миссионер ему должен сказать честно, что если человек сейчас крестит своего ребенка, то это не означает, что на следующий день он перестанет болеть, что жизнь начнется такая, как ты хочешь. Это не означает, что ты будешь жить в достатке, и у тебя будет все то, чего ты желаешь. Потому что некоторые, к сожалению, воспринимают церковные таинства так: сейчас нам все дастся. Если мы освящаем кому-то жилище или автомобиль, это не означает, что с ним вообще теперь ничего не случится. Человек всегда ответственен. Господь нам помогает, Он протягивает руку, но главное - наше движение навстречу Богу. Поэтому миссионер должен всегда говорить правду, он должен сразу предупредить: когда вы собираетесь стать православным человеком, это означает, что вы всегда будете стоять перед выбором, как поступить - так, как нужно или как не нужно. Собственно, человеческая жизнь и есть постоянный выбор между добром и злом. Поэтому ложь, лукавство, неискренность недопустимы для миссионера. Конечно, будут ошибки на пути, но если будет искренность, если будет вера в Бога и любовь к людям, то, я думаю, все остальное приложится. Как сказано: «Ищите прежде Царства Небесного, а все остальное приложится вам». Поэтому если миссионер будет верить Богу, любить людей и искренне стараться донести до них Истину, то Господь даст все, что необходимо и тогда есть надежда на то, что миссия наша будет все-таки выполнима.

«Кифа»: Единственное, мне кажется, что качества, которые Вы назвали, - вера в Бога, искренность, любовь, стремление ими поделиться, - все-таки очень важны для каждого верующего человека.

О. Агафангел: Надеюсь, Вы знаете, что к миссии каждый призван.

О. Димитрий: Вы хотите сказать, необязательно, чтобы он был православным?

«Кифа»: Необязательно именно миссионером.

О. Агафангел: В Библии сказано: «Вы - свет миру». Сказано всем, не каким-то там миссионерам. Поэтому каждый верующий христианин должен быть приветлив, каждый должен иметь возможность делиться своей любовью.

«Кифа»: А такое явление как контрмиссия - насколько оно оправдано?

О. Димитрий: Оно есть, но не знаю, насколько оно оправдано.

О. Агафангел: Контрмиссия как противодействие прозелитизму?

«Кифа»: Как противодействие миссии других конфессий.

О. Агафангел: Ну, во-первых, должна быть информационная миссия, которая доводила бы до сведения людей то, что они должны знать. Если мы говорим о таких явлениях как иеговисты, мормоны, то понятно, что частью миссионерской деятельности, разумеется, будет информационная миссия. Другое дело, что здесь все равно недопустимы какие-то грязные ходы, провокативные действия.

«Кифа»: Каким должен быть современный проповедник?

О. Агафангел: Современный проповедник должен иметь блог в Интернете. И у него должно быть не менее двух-трех тысяч постоянных читателей.

Чудесный улов рыбы. Современная роспись. Румыния

О. Агафангел: Это некий вновь возникший способ миссии. Мы знаем по социологическим исследованиям, что сейчас блогам доверяют, в смысле достоверности информации, больше, чем официальным СМИ. Блог - это то самое «от сердца к сердцу». Там человек не спрятан, так что «блоггерство» - это способ напрямую общаться с человеком, делиться своими проблемами.

«Кифа»: Но все-таки это виртуальная штука.

О. Димитрий: Но она имеет дело с конкретными людьми, не виртуальными.

О. Агафангел: Виртуальной штукой она была бы в том случае, если бы это было что-то скрытое, анонимное, но часто блог ведётся конкретным человеком, с которым можно созвониться, повстречаться.

О. Димитрий: Феофан Затворник тоже через письма общался со своими духовными чадами.

О. Агафангел: А сама форма дневниковой записи? Вы посмотрите, какой сейчас резонанс вызвала публикация дневников о. Александра Шмемана, когда люди могли просто почитать его искренние записки, узнать его сомнения и ту боль, которая его терзала. Я специально стал изучать тему «блоггерства». Форма все равно остается та же самая, но современная техника дает немыслимые возможности, когда можно за один час ответить на вопросы десятков людей - из Австралии, из Японии, из Америки, из соседнего дома.

 «Кифа»: Про современные технические средства я понял, а вот каким должен быть облик современного проповедника?

О. Димитрий: Да каким угодно. Мне кажется, нельзя сделать какой-то унификации.

О. Агафангел: Он должен быть просто приветливым человеком - и все. И если он проповедник, то он должен быть готов всегда ответить на вопросы.

О. Димитрий: Проповедник должен, прежде всего, знать, что он проповедует. Он должен хорошо знать свою тему, должен быть образованным человеком.

О. Агафангел: Может быть, одна из особенностей нашей миссии - то, что мы не навязываем свое знание. Но мы должны быть всегда готовы дать адекватный, полный ответ на вопрос, который возникнет у человека. Сейчас большой резонанс вызвал в СМИ телефон доверия «Позвони батюшке». Это же прекрасная возможность задать вопрос, который иначе никогда не задаст человек, который по тем или иным причинам не пойдет в церковь, но готов заплатить за пользование этой связью. И вот тот, кто будет там сидеть, он должен быть готов всегда приветливо и адекватно ответить на любой вопрос.

О. Димитрий: Приветливость, действительно, важное качество. Мы говорили, что, к сожалению, среди некоторых людей, которые считают себя православными, бытует такое явление: стоит произнести какое-то определенное слово, термин или фамилию, как нормальный, спокойный человек теряет самообладание и перестает адекватно реагировать на происходящее. У проповедника не должно быть таких моментов, когда он выходит из себя, раздражается и начинает говорить то, о чем он, возможно, и не думает.

О. Агафангел: Можно раздражаться - мы, разумеется, живые люди, сделанные из костей и мяса, и гнев, и раздражение, все имеет место. Но пусть это будет не на людях, а в келье, вечером, перед иконочкой, с молитвой о том, чтобы этого не было.

О. Димитрий: Человек не должен терять адекватность. Может быть какое-то неприятие чего-то, но нельзя терять адекватность.

О. Агафангел: Я думаю, что чувство неприятия, оно и должно в чем-то быть, мы реальные живые люди и есть вещи просто неприемлемые ни при каких условиях.

 «Кифа»: Не имеется ли в виду некая психотерапевтичность в общении с людьми?

О. Агафангел: Нет, это, разумеется, не Карнеги, не то самое американское использование приемов, вечный смайл и т.п., нет, разумеется, хотя, я скажу, что при беседе со многими даже священниками, которые в принципе имеют отношение к православному миссионерству, журналистике, тема НЛП поднималась как одна из вполне возможных. Но я категорически против этого, разумеется.

«Кифа»: Возможно ли и нужно ли межконфессиональное сотрудничество в области миссии, и на каком основании?

О. Димитрий: Ни в коем случае не может быть компромисса в вопросах вероучения. Здесь не должно быть размытости. Мы должны понимать, что православная церковь есть Церковь Христова, которая содержит в себе полноту, необходимую для спасения. Естественно, существуют другие христианские конфессии, где тоже есть искренне верующие, которые стараются как-то просвещать людей, приводить их ко Христу, поэтому какое-то сотрудничество в принципе возможно. Но сотрудничество, которое не касается изменения нашего вероучения. Если мы будем дружить с каким-нибудь католическим священником, переписываться с ним, общаться, это не означает, что все те заблуждения, которые исповедует католическая церковь, мы должны тут же принимать за свои. Это главное, что нам нужно понять. К сожалению, у некоторых людей, настроенных слишком открыто, происходит стирание границ. Такое бывает даже среди тех людей, которые называют себя православными. Конечно, определить границы Церкви, сказать: «Там Церковь - там не Церковь» мы до конца не можем. Но необходимо четкое понимание того, что у нас есть православное вероучение, которое мы должны сохранять и ни в коем случае не разбазаривать и не дополнять его чем-то, абсолютно ему несоответствующим. А во всем остальном, конечно, возможно какое-то наше сотрудничество - в том, что касается, скажем, недопустимости абортов. Конечно, мы здесь можем выступить вместе с католической церковью, или даже с протестантами. Мы можем сказать, что человек ответственен за то, что он совершает такой ужасный грех, мы должны сказать об этом людям. И, естественно, в какой-то стране, где доминирующей конфессией является, допустим, католичество, или лютеранство, или иная конфессия, православная церковь может присоединиться к этому голосу. Но когда что-то касается вопросов православного вероучения и искажения его, то здесь мы должны быть твердыми и должны исповедовать веру такой, какая она есть.

О. Агафангел: Я хочу добавить, что, действительно, на каждом соборе что-то обсуждалось очень важное - христология, мариология, пневматология - и сейчас, для XX-XXI века, мне кажется, очень важной стала экклезиология, так как четкого соборного определения, такого, как Халкидонский догмат, например, здесь нет. Разумеется, возможно сотрудничество в диаконии, в социальных вопросах, в борьбе с грехом в нашем общем понимании. Здесь мы можем стоять плечом к плечу. Но нам нужно в это же время с очень большой опаской стараться сохранить традиции своей церкви.

О. Димитрий: Не размывая их. Потому что, к сожалению, это иногда происходит.

О. Агафангел: К примеру, Магдебургское соглашение вызвало совершенно понятную реакцию той же Зарубежной церкви и, к сожалению, невнятное объяснение с нашей стороны.

О. Димитрий: На самом деле это вопрос дискуссионный, который можно и нужно обсуждать вместе. Мы говорим о границах Церкви, о действительности таинств, совершаемых в других конфессиях. Это вопросы, на которые святые отцы иногда отвечали очень жестко и безапелляционно: так и не иначе. Если мы обратимся к творениям отцов, то мы найдем очень жесткие фразы, очень неполиткорректные. Если православная церковь на протяжении тысячелетий своего существования по-разному принимала отпадших от церкви, то это еще не говорит о том, что в других церквах действует благодать, которая достаточна для спасения. Это вопрос тоже очень важный, потому что даже в нашей церкви у многих людей есть разные мнения по этому поводу, иногда диаметрально противоположные. Необходимо некое соборное слово, которое оградило бы нас от того, что не является православным. И сейчас этот вопрос назревает. Возьмем, к примеру, эпоху Вселенских соборов: какие вопросы там поднимались? Сколько, например, воль во Христе. Сейчас спроси кого-нибудь об этом - да никого это не интересует. А тогда тут же собирался собор, возглашались анафемы, то есть происходило живое обсуждение и решение насущных церковных проблем. И эти проблемы постоянно нарастали, еретические воззрения постоянно пытались проникнуть в Церковь. Сейчас, когда эпоха соборов прошла, появилась некая иллюзия, что теперь ереси кончились, теперь все нормально. А чем наше время лучше? На те вопросы, которые сегодня существуют, Церковью должен быть дан в согласии со всеми соборами, которые были ранее, совершенно ясный и четкий ответ: что является частью нашего Предания, нашего православного вероучения, а что им не является. Иначе будут возникать междусобойчики, разные партийные направления, движения и люди будут ссориться друг с другом. А ведь это тоже дело нашей миссии. Поэтому вопрос об адекватном ответе Церкви - не праздный. Много вопросов назрело, необходимо их изучить и дать на них адекватный ответ.

Беседовал Александр БУРОВ

Благодарим за помощь в подготовке материала Елену ЗАХАРОВУ

----------------------------

* Блог (blog или web log) - сетевой журнал, обычно ведется в форме дневника, предусматривающего возможность комментирования записей читателями

** Интервью было взято во время конференции «Велика жатва, а работников мало: Миссия в Восточной Европе в православном контексте» (о конференции подробно рассказыватся в «Кифе» N 66 )

КИФА №9(67) июль 2007 года