Август 1917: последний рубеж
Корниловское выступление
События конца августа кажутся мне одними из самых тяжёлых даже в страшной череде событий 1917 года1. Может быть, потому что это, по признанию многих исследователей, была одна из последних «точек бифуркации»: возможность спасения страны промелькнула перед глазами и исчезла.
В справочных сайтах интернета они, в отличие от некоторых других событий истории 1917 года, освещаются сравнительно точно, и в википедии называются «Корниловское выступление», причём далее следует пояснение: «в советской историографии – "Корниловский мятеж"».
Но изложение тех же событий, скажем, в учебниках истории (кажется, уже «единых») остаётся практически тем же советским: «В августе в Москве было созвано Государственное совещание, ставящее целью мобилизацию всех общественных сил на преодоление социально-политического кризиса. На совещании была сформулирована программа действий, включающая доведение войны до победного конца. Воодушевлённый поддержкой депутатов, Корнилов не медля двинул на Петроград части конного корпуса. Это было расценено как попытка государственного переворота и установления военной диктатуры. Керенский объявил об отстранении мятежного генерала от должности главнокомандующего... Керенский обратился за поддержкой к созданному Советами Комитету народной борьбы с контрреволюцией. Поднятые Комитетом воинские части выступили против Корнилова. Из рабочих формировались отряды Красной гвардии...»2
Мы постараемся сделать обзор разных версий происшедшего. То, что рассказывают свидетели, в любом случае не совпадает с картинкой из учебника.
ИСТОРИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ
Август 1917 года был отмечен прежде всего открытием Поместного собора (о нём мы рассказываем в центральной статье номера). Но несколько дней перед открытием Собора, с 12 по 15 августа, в Москве проходило и масштабное собрание политических сил: так называемое Московское государственное совещание, на котором присутствовало около 2 500 человек, представлявших различные политические течения.
Именно на этом совещании, созванном для того, чтобы обеспечить Временному правительству видимость общенациональной поддержки, премьер-министр Керенский в своём крайне эмоциональном выступлении произнёс те слова, которые мы уже как-то вспоминали: «болезнь государства случайна, и если нужно будет для его спасения – мы душу свою убьём, но государство спасём3. А если мы будем захлёстнуты волной распада, то прежде чем погибнуть – скажем об этом стране».
Выступил на совещании и генерал Корнилов, назначенный 19 июля Верховным главнокомандующим. За неполный месяц, прошедший с этого времени, он упорно добивался от Временного правительства одобрения мер, предложенных им для предотвращения окончательного развала страны. Главными среди них были возвращение власти в армии от комитетов и собраний к офицерам и возвращение смертной казни за наиболее тяжёлые преступления не только на фронте4, но и в тылу (прежде всего на военных заводах и железных дорогах). Вот фрагмент выступления Корнилова, объясняющий степень его тревоги: «В наследие от старого режима свободная Россия получила Армию, в организации которой были, конечно, крупные недочёты. Тем не менее, эта Армия была боеспособной, стройною и готовой к самопожертвованию. Целым рядом законодательных мер, проведённых после переворота людьми, чуждыми духу и пониманию Армии, эта Армия была превращена в безумнейшую толпу, дорожащую исключительно своей жизнью... Армия должна быть восстановлена во что бы то ни стало, ибо без восстановленной Армии нет свободной России, нет спасения Родины». В выступлении были поимённо названы пятеро офицеров, убитых солдатами с начала августа. Диагноз Корнилова подтверждали и многие не упомянутые им, но характерные для того времени события5. При словах Корнилова о том, что на его докладе правительству с обоснованием необходимости срочных мер «без всяких оговорок подписались управляющий военным министерством Савинков и комиссар при Верховном Главнокомандующем Филоненко», раздались возгласы «Браво!». Несмотря на то, что Керенского покоробило и само выступление Корнилова, вышедшее за рамки чисто армейских проблем, и та шумная поддержка, которая встретила генерала в Москве6, между ними продолжилось взаимодействие, во многом поддерживаемое усилиями Бориса Савинкова.
Между тем и на фронте, и в тылу продолжалось катастрофическое развитие событий.
В дни Московского совещания (так и не приведшего к консолидации политических сил) и сразу после него произошла серия аварий на оборонных заводах: 11 августа на Малой Охте в Петрограде сгорело четыре завода с большими запасами снарядов, 14 августа начался страшный пожар пороховых складов в Казани (на казанских складах, по оценке историков, сгорело до 12 тысяч пулемётов и около одного миллиона снарядов), 16 августа сгорел петроградский снарядный и тормозной завод Вестингауза, 18 августа загорелась Прохоровская мануфактура в Москве7.
20 августа русской армией была оставлена Рига (при нашем численном перевесе). Отступление, так же как и в июле, стало беспорядочным бегством.
Между тем большевики, казалось бы разгромленные в начале июля, везде вновь набирали влияние и силу, прежде всего в советах. В Манифесте 6-го съезда большевиков, прошедшего в Петрограде с 26 июля по 3 августа (одни эти даты показывают, насколько условно июльское «поражение» большевиков) было провозглашено: «июльские дни открыли новую страницу; работают подземные силы8 истории».
В целом же о положении страны можно судить даже по такому краткому отрывку из солженицынского «конспекта»: «На муниципальных выборах большевики срывают избирательные собрания кадетов, травят их как контрреволюционеров, царистов, черносотенцев, насилия над кадетами до убийств (Егорьевск). Июльское поражение большевиков сказалось только в столицах, а в провинции – разгул их. В малых поселениях люди измучились без власти, на ночь кладут под подушку топоры, везде грабежи и убийства... Волнения в коломенском гарнизоне. В Серпухове разгром пивных складов, город на военном положении. Бунт крестьян в усадьбе Вяземских Лотарёво; кн. Борис (Вяземский. – Ред.) отвезён на ст. Грязи, там растерзан солдатами и доколот собственным конюхом. На Юго-Западном фронте комиссар Линде9 убит разъярёнными солдатами».
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
И Керенский, и Корнилов, и Савинков были согласны с тем, что необходимо принятие каких-то спасительных мер. Чтобы понять дальнейшее, стоит дать каждому из них (и ещё одному человеку) хотя бы краткую характеристику.
Верховный главнокомандующий генерал Корнилов - по свидетельству большинства знающих его людей, человек мужественный, прямой и безукоризненно честный. Определённых политических взглядов не придерживался, ни в какой из партий не состоял (кадеты встречались с ним во время Московского совещания и обещали поддержку, не имея в виду ничего серьёзного и определённого). Не знаком с политической «кухней».
Премьер-министр Временного правительства Керенский – эмоциональный, артистичный, прекрасный оратор, всё более и более боящийся выпустить из рук власть. С марта 1917 года позиционирует себя как эсер (до этого – лидер фракции трудовиков).
Товарищ военного министра, управляющий военным министерством Борис Савинков – мужественный и даже бесшабашный человек, в прошлом глава боевой организации эсеров, террорист, ныне находящийся в сложных отношениях и со своей партией (которая вызывала его на разбирательство в связи с его государственной деятельностью), и с презираемыми им советами10.
И ещё один персонаж: бывший в первых двух составах Временного правительства обер-прокурором В.Н. Львов, неуравновешенный (по некоторым свидетельствам, даже истеричный), неадекватный, авторитарный, взбешённый тем, что в третьем составе Временного правительства на посту обер-прокурора11 его сменил более сдержанный и адекватный А.В. Карташёв. Никакого другого места Львову не подыскали12.
СОБЫТИЯ ДО ТОЧКИ ПЕРЕЛОМА
20 августа
Керенский по докладу Савинкова согласился на «объявление Петрограда и его окрестностей на военном положении и на прибытие в Петроград военного корпуса для реального осуществления этого положения, то есть для борьбы с большевиками».
21 августа
Временное правительство утвердило решение о выделении Петроградского военного округа в прямое подчинение Ставки. Предполагалось, что как военная, так и гражданская власть в округе будет принадлежать Корнилову, однако сам Петроград останется в ведении правительства. Из надёжных частей предполагалось сформировать Особую армию в непосредственном распоряжении правительства. Савинков при этом назначался генерал-губернатором Петрограда.
22 августа
В.Н. Львов от имени прокорниловских сил (не имея на это никаких полномочий) предложил Керенскому сформировать новое правительство13. Это испугало и насторожило Керенского, и он согласился на поездку Львова в Ставку с обсуждением этого предложения (не давая ему никаких официальных полномочий – но Львов этого или не понял, или не захотел понять).
В этот же день (в некоторых источниках 23-го, в воспоминаниях ген. Деникина – 24-го) по указанию Керенского в Ставку прибыл Савинков. Согласовав с Корниловым ряд вопросов в связи с предполагаемым введением твёрдой власти, вечером 24-го Савинков уехал в Петроград.
24 августа (возможно, 25-го)
В Ставку приехал В.Н. Львов, и Корнилов беседовал с ним, уверенный, что тот послан Керенским. Как пишет в одном из наиболее точных исторических исследований, посвященных «Делу Корнилова», историк Г.М. Катков, «сообщения о том, что было сказано при встрече Львова и Корнилова, сильно разнятся между собой»14. Со слов Корнилова и его ближайших сотрудников, на вопрос Львова, каковы пути создания твёрдой власти – диктаторство самого Керенского, диктаторство Совета Обороны, 3-4 лиц, включая Корнилова, или диктаторство одного Верховного главнокомандующего, Корнилов ответил: чтобы спасти страну, согласен на любой из вариантов. По воспоминаниям Львова и Керенского, Корнилов предложил лишь сосредоточение власти Верховного главнокомандующего и министра-председателя в одних (своих) руках до Учредительного Собрания, заявляя о готовности передать Керенскому портфель министра юстиции, а Савинкову – военного министра. Все источники согласны в том, что Корнилов также просил Львова позвать Керенского и Савинкова в Ставку, чтобы обеспечить их личную безопасность.
24–25 августа в Кронштадте и Сестрорецке проходили усиленные митинги, устраиваемые большевиками, с призывами выступить на улицы Петрограда15.
25 августа
Корнилов выдвинул 3-й корпус под командованием Крымова16 и Дикую дивизию, а также кавалерийский корпус Долгорукова на Петроград17. Это произошло по итогам разговора с товарищем военного министра Савинковым. Таким образом, движение корниловских войск на Петроград началось абсолютно легально.
Вечером 25 августа Выборгский комитет большевиков, узнав о движении 3-го корпуса на Петроград, отменил вооруженное выступление.
26 августа
За несколько часов до заседания Временного правительства, на котором окончательно должны были быть одобрены все детали плана по введению военного положения в Петрограде В.Н. Львов встретился с Керенским и передал ему разговор с Корниловым (скорее всего, в очень искажённом виде).
ТОЧКА ПЕРЕЛОМА
Причины того, что произошло вечером 26 августа в Петрограде, разные люди оценивают очень по-разному.
Милюков вспоминает, что Керенский в этот день «потерял способность спокойной и холодной оценки», а его душевное состояние, подготовленное долгими месяцами подозрений и страха, представляло собой «совершенно клиническую картину». (Что неудивительно: ему предстояло наконец открыто и решительно выступить против большевиков).
Вот что говорит Солженицын: «Озарение и драматическое сальто Керенского: спасен! теперь можно не подписывать твёрдых мер, а за все промахи Временного правительства расплатится Корнилов!»
Вот что с возмущением пишет в своих воспоминаниях полковник М.Н. Левитов18: «Выслушав Львова, Керенский вдруг вообразил, что он наконец раскрыл "корниловский заговор" (от себя добавлю словами личного моего впечатления, полученного в эти дни мной от картины происходившего тогда в Петрограде: точнее – Керенский тогда не "ВООБРАЗИЛ", а "СООБРАЗИЛ", что настал момент, когда он движение конного корпуса генерала Крымова может объявить выступлением Генерала Корнилова против Временного правительства)».
Фёдор Степун, в июле–августе 1917-го бывший одним из сотрудников Б. Савинкова, считает, что не соответствовавшая действительности мысль Керенского о заговоре была последним выражением психологического напряжения между ним и Корниловым: «Ни Керенскому, ни Корнилову не удалось преодолеть прежде всего в самих себе той давней вражды между обществом и армией, к преодолению которой оба искренне стремились и в преодолении которой заключался главный смысл их исторической встречи...»
Конечно, ради справедливости стоило бы здесь привести воспоминания самого Керенского о причинах произошедшего. «Исчезли у меня последние сомнения!.. Всё, всё осветилось сразу таким ярким светом, слилось в одну цельную картину. Двойная игра сделалась очевидной...» (стоит заметить, что представление о двойной игре резко противоречит всему, что хорошо известно о характере Корнилова).
Керенский позвонил в Ставку, ложно изображая, что присутствует и В. Львов: подтверждает ли Корнилов то, что передал через Львова? (не поясняя, о чём речь: а это значит, Корнилов мог думать об одном предложении, а Керенский иметь в виду другое). Корнилов, не проверяя о чём речь, простодушно подтвердил «то, что передал через Львова» и вновь позвал Керенского и Савинкова в Ставку. Керенский обещал приехать (чтобы «усыпить бдительность Корнилова»).
После протоколирования показаний Львов был немедленно арестован.
Керенский пересказал на заседании Временного правительства свой разговор со Львовым и потребовал диктаторских полномочий в ответ на «заговор» и «мятеж». Министры-кадеты не согласились на это, часть министров подала в отставку19. К концу ночи, без ведома Временного правительства, Керенский единоличной телеграммой в Могилёв (без регистрации в правительстве по форме, без скрепляющей подписи) отрешил Корнилова от должности Верховного главнокомандующего (что, к слову, был не вправе делать единолично).
ПОСЛЕ ТОЧКИ ПЕРЕЛОМА
27 августа
Полученная в Ставке рано утром и совершенно неожиданная для Корнилова телеграмма без номера, подписанная просто «Керенский», сначала была принята за фальшивку. Корнилов только что отправил Керенскому телеграмму с сообщением, что корпус Крымова будет в Петрограде 28-го, и просьбой ввести военное положение 29-го. Между тем в газетах уже было опубликовано заявление Керенского, где говорится о «попытке» Корнилова «посягнуть на верховную власть»20. Корнилов категорически отказался сдать должность Верховного главнокомандующего, а начальник его штаба генерал Лукомский отказался принять её и на требование остановить движение Крымова телеграфировал Керенскому: «остановить начавшееся с Вашего же одобрения дело невозможно».
Керенский разослал по фронтам, по войсковым инстанциям распоряжение: «не выполнять приказов изменившего родине Корнилова!», по железным дорогам: «Не пропускать воинских эшелонов на Петроград, разбирать пути, устраивать крушения».
28 августа
Корнилов был формально, то есть указом, объявлен мятежником и изменником. В этом указе говорилось также об отчислении от должностей и предании суду «за мятеж» не только его лично, но и его сподвижников.
Известна реакция бывшего императора на сообщения газет об «измене Корнилова»: он с горечью сказал: «Это Корнилов-то изменник?»
Савинков был назначен военным генерал-губернатором Петрограда21. Керенский попытался назначить Верховным главнокомандующим Командующего Северным фронтом ген. Клембовского, но Клембовский, так же как накануне Лукомский, уклонился от назначения.
Корнилов разослал по армейским линиям и по радио несколько обращений22. Но его телеграммы застревали, а приказы по армии достигали лишь фронтовых штабов, но даже не всех армейских.
Большевицкая военная организация отправила агитаторов во все казармы. По городу были развешаны плакаты: «Смертная казнь врагу народа Корнилову!», «Изменник России Корнилов хочет отнять завоёванные права рабочих и крестьян». Создавались «летучие отряды для задержания контрреволюционных агитаторов». В милицейские комиссариаты тащили десятки арестованных, – тех, кто высказал сочувствие Корнилову. Тем временем предварительно засланные Ставкой в Петроград офицерские группы бездействовали23.
Крымов южнее Луги оказался отрезанным от распоряжений Ставки, от других своих эшелонов. Телеграфисты перехватывали все телеграммы Ставки. Корнилов потерял управление армией и не мог посылать на фронты и очередные оперативные указания.
Керенский отклонил предложенное ему посредничество Милюкова24. Отклонил и советы оставшихся министров передать премьерство ген. Алексееву: «Власть я отдать не могу».
Революционные комитеты в Бердичеве арестовали генералов Деникина, Маркова и др. с глумлением и бесчинствами.
Петроградские агитаторы достигли Луги и разъяснили казакам Крымова: в Петрограде нет никаких большевицких бунтов, а Корнилов пошёл против законной власти. Исполнительный комитет союза мусульманских советов в Петрограде с поощрения Керенского послал делегацию агитировать полки Туземной дивизии.
29 августа
В ночь на 29-е прошли повальные обыски в офицерской гостинице «Астория», аресты. «Новое время» было закрыто за напечатание корниловского воззвания. Продвижение войск корниловцев оказалось остановлено на участке Вырица-Павловск, где противники Корнилова разобрали железнодорожное полотно.
В военных частях начались стихийные аресты офицеров; если Верховный – изменник России, то что ж ненавистные офицеры?
Генерал Алексеев, которого Керенский уже два дня уговаривал принять пост Верховного главнокомандующего, после тяжёлых колебаний и ввиду угрозы, что иначе назначат ген. Черемисова25 и тот расстреляет корниловцев, согласился стать только начальником штаба при Верховном и только при условии мирного разрешения конфликта с Корниловым.
30 августа
Керенский назначил себя Верховным главнокомандующим (оставив за собой должность премьер-министра).
Генерал Алексеев из Петрограда по прямому проводу объяснил Корнилову своё решение принять пост, а также положение в стране, в армии и с корпусом Крымова. Корнилов согласился на сдачу командования при условиях твёрдых гарантий спасения страны.
Весь день шло братание между отрядами Временного правительства и Крымова. Улицы Петрограда были полны отрядами и толпами вооружённых рабочих, опьянённых победой без боя.
31 августа
Крымов приехал в Петроград и после разговора с Керенским26, отправив Корнилову предсмертное письмо27 с одним из офицеров, застрелился в канцелярии военного министра28.
1 сентября
Корнилов в Могилёве простился с Корниловским полком, созданным в летних боях.
Весь день продолжалось непрерывное давление со стороны Керенского на приехавшего в Ставку ген. Алексеева: необходимо, чтобы Корнилов и его соучастники были арестованы немедленно. Советы бушуют; необходимо сейчас же дать сведения в газеты, чтобы утром об аресте узнала вся организованная демократия!
Убеждённый Алексеевым, уверенный в своей правоте и потому не боящийся суда, Корнилов к 10 часам вечера дал себя арестовать. Были арестованы также ген. Лукомский и старшие чины Ставки. Был разогнан Союз офицеров, а его главный комитет арестован. По армии вновь прокатилась волна расправ с офицерами.
* * *
Никто не сомневается, что именно провал корниловского выступления окончательно открыл большевикам путь к власти. Керенский же, не поверив (или сделав вид, что не поверил) генералу Корнилову, подписал себе этим политический приговор.
Лавр Георгиевич Корнилов
(18 августа 1870, Усть-Каменогорск – 31 марта (13 апреля) 1918, Екатеринодар)
Военный разведчик, дипломат и путешественник-исследователь. Герой Русско-японской и Первой мировой войн. Верховный главнокомандующий Русской армии. Участник Гражданской войны, один из организаторов и Главнокомандующих Добровольческой армии, руководителей Белого движения на Юге России, первопоходник.
О детстве Корнилова существует противоречивая информация (как минимум три версии), однако достоверно известно, что летом 1883 года в возрасте тринадцати лет он был зачислен в Сибирский кадетский корпус в городе Омске. Трудолюбивый и способный Корнилов очень скоро стал одним из лучших учеников корпуса. В заключительной аттестации говорилось: «скромен, откровенен, правдив (интересно, а сейчас хоть в одной из наших школ пишут такие аттестации?? – Ред.). Трудолюбив и постоянно с охотою помогает товарищам в занятиях. Серьёзен. Послушен и строго исполнителен. К родным относится с любовью и часто пишет им письма. Со старшими почтителен и приветлив. Товарищами очень любим и оказывает на них доброе влияние...»
Сдав на отлично выпускные экзамены, он получил право выбора военного училища для дальнейшего обучения и выбрал Михайловское артиллерийское училище в Петербурге. Должен был сам зарабатывать себе на жизнь, давал уроки математики и писал статьи по зоогеографии; из заработанных денег умудрялся даже помогать своим престарелым родителям. В ноябре 1891 года на последнем курсе училища Корнилов получил звание портупей-юнкера. Перед ним открывалась перспектива службы в гвардии или в столичном военном округе, однако молодой офицер выбрал Туркестанский военный округ.
Через несколько лет, в 1895 году, блестяще сдав вступительные экзамены, он был зачислен в слушатели Николаевской академии Генерального штаба и через два года окончил её с малой серебряной медалью; вновь отказался от места в Петербурге и выбрал службу в Туркестанском военном округе.
С риском для жизни, переодевшись туркменом, Корнилов провёл рекогносцировку британской крепости Дейдади в Афганистане; совершил ряд длительных исследовательских и разведывательных экспедиций в Восточном Туркестане (Кашгарии), Афганистане и Персии. Кроме обязательных для выпускника Генерального штаба немецкого и французского языков, он хорошо овладел английским, персидским, казахским, монгольским, калмыцким и урду. С ноября 1903 по июнь 1904 года находился в Индии.
29 ноября 1906 года был избран действительным членом Императорского Русского географического общества.
Во время японской войны при отступлении от Мукдена, прикрывая отход армии и находясь с бригадой в арьергарде, Корнилов штыковой атакой прорвал окружение и вывел свою уже считавшуюся уничтоженной бригаду с приданными ей частями, с ранеными и знамёнами.
В 1907–1911 годах служил военным агентом в Китае. Совершил путешествие по Западной Монголии и Кашгарии. Деятельность Корнилова-дипломата этого периода была высоко оценена не только на Родине, где он получил орден Святой Анны 2-й степени и другие награды, но и дипломатами Британии, Франции, Японии и Германии.
Во время Первой мировой войны он был назначен командиром 48-й пехотной дивизии. Солдаты Корнилова очень любили: командир относился с большим вниманием к их быту, требовал отеческого отношения к нижним чинам, поощрял инициативность, но требовал чёткого исполнения приказов. Генерал Деникин, чьи части во время Брусиловмкого прорыва наступали рука об руку с частями генерала Корнилова, так впоследствии характеризовал своего будущего сподвижника и единомышленника: «Тогда уже совершенно ясно определились для меня главные черты Корнилова-военачальника: большое умение воспитывать войска; решимость и крайнее упорство в ведении самой тяжёлой, казалось, обречённой операции; необычайная личная храбрость, которая страшно импонировала войскам и создавала ему среди них большую популярность; наконец, – высокое соблюдение военной этики в отношении соседних частей и соратников, – свойство, против которого часто грешили и начальники, и войсковые части».
В апреле 1915 года, прикрывая отступление Брусилова из-за Карпат силами одной своей «Стальной» дивизии, генерал Корнилов, взявший на себя в момент гибели дивизии личное командование одним из батальонов, был дважды ранен в руку и ногу и в числе всего лишь 7 уцелевших бойцов батальона, в течение четырёх суток до конца пытавшихся прорваться к своим, в итоге (после упорного штыкового боя) попал в австрийский плен и был помещён в лагерь для высших офицеров неподалеку от Вены. Залечив раны, он пытался бежать, но две первые попытки побега закончились неудачей; он смог бежать из плена лишь в июле 1916 года.
2 марта 1917 года на первом заседании Временного правительства Корнилов был назначен на пост Главнокомандующего войсками Петроградского военного округа (к слову, это назначение планировалось ещё императором Николаем II и уже было утверждено в Ставке). Не найдя возможности договориться с представителями Совета и найти общий язык с солдатами Петроградского гарнизона, в конце апреля 1917 года Корнилов отказался от этой должности, «не считая возможным для себя быть невольным свидетелем и участником разрушения армии... Советом рабочих и солдатских депутатов»; в связи с подготовкой летнего наступления его перевели на Юго-Западный фронт командующим 8-й армией – ударной армией фронта, которая под его начальством добилась впечатляющих успехов в ходе июньского наступления.
После неудачи августовского выступления Корнилов был 1 сентября заключён в тюрьму в Быхове. Выпущен по распоряжению ген. Духонина 20 ноября, за день до приезда назначенного Совнаркомом главнокомандующим Николая Крыленко. Через месяц прибыл в Новочеркасск. Разными путями и другие быховские узники прибыли на Дон, где приступили к формированию Добровольческой армии. Главнокомандующим армии стал Корнилов.
9 (22) февраля 1918 года Добровольческая армия выступила в Первый Кубанский («Ледяной») поход. 31 марта (13 апреля) 1918 года Корнилов был убит при штурме Екатеринодара. Неприятельская граната попала в дом только одна, только в комнату Корнилова, и убила только его одного. Гроб с телом Корнилова был тайно захоронен (причём могилу сровняли с землёй) при отступлении через немецкую колонию Гначбау. На следующий день, 3 (16) апреля 1918 года, большевики, занявшие Гначбау, первым делом бросились искать якобы «зарытые кадетами кассы и драгоценности» и случайно отрыли могилу. Тело генерала Корнилова отвезли в Екатеринодар (ныне Краснодар) и с глумлением сожгли.
-----------------
1 Гораздо более выразительно об этом пишет философ Фёдор Степун: «Если верно, что сущность трагедии заключается в том, что добро и зло, жизнь и смерть вырастают из одного корня, то ничего более трагического, чем "заговор" Корнилова, представить себе невозможно» (все цитаты Ф. Степуна – из книги «Бывшее и несбывшееся»).
2 Волобуев О.В., Карпачёв С.П., Романов П.Н. История России. Начало XX – начало XXI в. 10 класс. Учебник. – М.: Дрофа, 2016. С. 39.
3 Напоминаем, что А.Ф. Керенский скончался в Нью-Йорке в 1970 году, через 53 года после гибели Российской империи.
4 Смертная казнь, отменённая 12 марта 1917 года, была восстановлена 12 июля (только на фронте) за измену, побег к неприятелю, уклонение от участия в бою, подстрекательство к сдаче, насильственные действия против начальников из офицеров и из солдат, восстание и тяжкие преступления (убийство, изнасилование). Случаи приговоров были очень немногочисленны, хотя осудить по этому закону можно было бы огромное количество военнослужащих.
5 Так, например, 30 июля при гибели в Ботническом заливе эсминца «Лейтенант Бураков» дежурная рота экипажа в Або (ныне Турку) отказалась подняться по тревоге и спасать утопающих, ибо команда тревоги была подана не ротным комитетом, а офицерами.
6 От вокзала до автомобиля толпа несла Корнилова на руках.
7 В 1914 году Трёхгорная мануфактура значительную часть своего производства направила на нужды военного времени.
8 Откровенное, хотя и неосознанное, признание духовных оснований большевизма: хтонические (подземные) силы во многих религиях и мифологиях – злобные силы, связанные с мистикой смерти.
9 Совсем недавно именно Фёдор Линде участвовал в создании «Приказа № 1» и спровоцировал во время апрельского кризиса Финляндский батальон выйти с протестами к зданию Временного правительства.
10 По воспоминаниям Фёдора Степуна, «я настойчиво убеждал его не бравировать во всеуслышание своим презрением к "Совету рачьих, собачьих и курячьих депутатов", как он называл Центрально-исполнительный комитет совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Но все мои доводы не производили на Бориса Викторовича ни малейшего впечатления».
11 Вскоре этот пост стал называться «министр исповеданий».
12 По свидетельству одного из министров, М. Терещенко, Львов прямо говорил, что «Керенский ему теперь смертельный враг».
13 Предположения о мотивах Львова крайне разнообразны: кто-то считает, что он просто не понимал, что делает, кто-то предполагает, что это могла быть изощрённая месть Керенскому или надежда снова стать министром. Стоит сказать, что впоследствии В.Н. Львов был одним из деятелей обновленчества.
14 «Во-первых, есть очень лаконичный отчёт в письменных показаниях Корнилова. Второй вариант – мнение Керенского – можно извлечь из протоколов Следственной комиссии. Третий – переработанный текст подлинных показаний Львова Следственной комиссии в 1917 году. Четвёртый вариант, хронологически последний, изложен в статьях Львова в "Последних Новостях"». Катков Г.М. «Дело Корнилова». Серия «Исследования новейшей русской истории», под общей редакцией А.И. Солженицына. Выпуск 5. Москва, издательство «Русский путь», 2002 г.
15 О том, что большевики готовят новое вооружённое выступление между 28 августа и 2 сентября, Ставке уже было известно от сотрудников контрразведки. Во многом с этим и были связаны все предпринимаемые меры.
16 Керенский и Савинков просили не посылать с войсками Крымова, известного своими монархическими убеждениями и жёсткостью. Тем не менее Корнилов, формально назначив командующим 3-м конным корпусом ген. Краснова, послал к Петрограду именно Крымова. Некоторые историки считают, что страх Керенского перед Крымовым также сыграл свою роль в дальнейшем развитии событий.
17 Перед частями стояла задача в случае получения от Корнилова или непосредственно на месте сведений о начале выступления большевиков занять город, обезоружить части петроградского гарнизона, которые примкнут к движению большевиков, обезоружить население Петрограда и разогнать советы.
18 М.Н. Левитов (1893–1982, Париж) – участник Белого движения на Юге России, командир 2-го Корниловского полка. Автор книг по истории Корниловского полка (первого добровольческого полка, созданного летом 1917 года).
19 Отставка министров – один из существенных пунктов разночтения между источниками. В части из них дословно повторяется утверждение «25 августа подали в отставку министры-кадеты – это было частью заранее задуманного корниловцами плана». Однако в мемуарах участников событий отставка по причине несогласия оценивать выступление Корнилова как мятеж датируется вечером 26-го или позднее.
20 Фрагменты этой телеграммы приводятся в сноске на с. 32.
21 Всего через два дня он был отставлен с этой должности.
22 Некоторые из них мы опубликовали на с. 32.
23 По воспоминаниям Путилова, который предлагал Корнилову денежную помощь, офицеры пьянствовали на переданные им деньги и, не стесняясь присутствием прислуги, обсуждали свои планы.
24 Были и другие предложения посредничества, но Керенский не согласился ни на одно из них.
25 Черемисов вскоре открыто перешёл к большевикам.
26 По слухам, Керенский кричал, что сорвёт с него эполеты; Крымов ответил: «Не ты, мальчишка, мне их дал, не ты сорвёшь».
27 Это письмо не сохранилось, но говорят, что там было написано: «Россия погибла. Незачем жить».
28 Он умер не сразу – в Николаевском военном госпитале под издевательства фельдшеров и санитаров.
Кифа № 10 (228), август 2017 года
Ещё материалы по теме
Июль 1917: На пути к эфемерной диктатуре
Июнь 1917: Последнее наступление
Май – июнь 1917: Свидетельства очевидцев
Май 1917: «Церковная революция»
Апрель 1917: Поражение кадетов
Январь 1917: Затишье перед бурей
Декабрь 1916: Убийство Распутина
Ноябрь 1916: Накануне катастрофы