Канонический комментарий к Тверским страстям протоиерея Павла Адельгейма

Написать канонический комментарий к Тверским страстям так же сложно, как применить правила дорожного движения к полёту журавлей.

Каноническое право тут не при чём. Епископ Виктор на каноны не ссылается. Вина братства изложена в общих фразах и преступление, за которое отлучены от Причастия сто человек, конкретно не сформулировано. Так волк в басне Крылова судил ягнёнка. Епископ Виктор не претендует на правовую позицию. Его действия происходят за пределами канонического права. Он обосновывает своё решение «общим чаянием тверских клириков и православных верующих нашего края». Поскольку от имени епархии говорит всегда только епископ, он выражает мнение всех клириков и мирян епархии. Другого мнения они иметь не должны. Такая философия права обоснована Уставом РПЦ.

Комментировать действия епархиальных епископов на основе канонического права бессмысленно, поскольку их действия основаны не на Вселенских канонах, а на Уставе РПЦ. В основе этого Устава лежит авторитарная власть епископа. Догматический принцип соборности из епархиальной практики устранён. Устав РПЦ наделяет епископа «всей полнотой иерархической власти» (Устав10, ст.11). «Без согласия епархиального архиерея ни одно решение не может быть проведено в жизнь» (Устав10, ст.14). Устав предоставляет епископу власть в «пользование», а «Положение о церковном судопроизводстве» передаёт епископу судебную власть в собственность: «власть принадлежит епархиальному архиерею». После того как Устав «потерял» контролирующую власть Поместного Собора, епархиальный архиерей превратился в диктатора местного значения, и уже не подчиняется положениям Устава. Вся епархиальная практика осуществляется не на основе Устава, а на основе желаний епархиального архиерея.

Коллегиальные институты в епархии фиктивны: их возникновение, прекращение и функции обоснованы пожеланиями епископа. Их члены не утверждаются Высшей церковной властью, а статус и права случайны. Все соборные начала исключены из епархиальной жизни.

Вселенские каноны обеспечивали соборность церковной жизни на всех уровнях власти. Текст канонов не изменился. Принципиальное изменение претерпела их сущность, отражавшая соборный характер церковной жизни.

1. Упразднён канонический суд. Каждый христианин и даже нехристианин мог просить защиты у церковного суда. Каноны формировали суд на основе беспристрастности правосудия (Карф.16). Суд 2004 г. исключил все принципы правосудия, начиная с презумпции невиновности. Подробнее об этом говорится в моей статье «Судопроизводство без правосудия». Обсуждать этот суд не имеет смысла, поскольку он появился на свет мертворожденным и не может быть дееспособным. Однако новые судебные принципы обнажили несовместимость нашей церковной практики с каноническим правом Вселенской Церкви.

2. Неравенство прав в едином правовом поле. Ко всем членам церкви: епископам, клирикам и мирянам, каноны предъявляют одинаковые требования и подвергают их равной ответственности за одни и те же проступки. Для канонов обычно выражение: «Аще епископ, или пресвитер, или диакон,...аще мирянин...». Епископ всегда несёт ответственность в первую очередь. Нынешний устав и суд снимает с епископа обязанности и ответственность, предоставляя ему полноту прав вплоть до безответственного произвола. Епископ обладает статусом неприкосновенности. Клирикам и мирянам Устав не предоставляет никаких прав, не обеспечивает их защиты от несправедливости и насилия со стороны епархиальной власти. Клирики и миряне облекаются только ответственностью на любом уровне их служения. Вся церковная жизнь построена на праве сильного.

Эти два противоположных положения в одном правовом поле церкви - положение епископа и положение «всех прочих» - объясняют все дальнейшие неправды современной церковной жизни и лишают клир и народ христианского достоинства: из друзей Христовых («не называю вас рабами, но друзьями») все мы превратились в униженных и беззащитных рабов епископа.

Приходы материально содержат епископа с его епархией, а все священники поставлены в материальную зависимость от епископа. Священники должны кормить свою семью. Епископ является их работодателем, шефом. За малейшее несогласие он вышвырнет любого священника без права обжалования с «волчьим билетом», которым является «запрещение в священнослужении». Выбор у священника небогатый: или будь рабом, принимая любые издевательства и унижения, забыв про совесть и честь, либо пошёл вон из Церкви, что для священника означает:

1. Запрет работать по профессии, на обучение которой он затратил 8-9 лет, и жизнь нужно начать сначала. Многие ли готовы платить такую цену за свою духовную свободу и верность своей совести? Проще мириться с унижением, идти на компромиссы с совестью и жить в постоянном страхе.

2. Для священника и каждого христианина извержение из церкви означает больше. Лишение Причастия означает утрату полноты христианской жизни. Никого не интересует, за вину или без вины ты изгнан из Церкви. Ни суда, ни административного обжалования. Всё кончено, поскольку решение архиерея обжалованию не подлежит.

Разумеется, решение епископа, вынесенное по злобе или зависти, из мести или каприза не может иметь благодатной силы. Епископ не имеет власти связать Святого Духа. Бог осудит его за преступление, но как быть без вины запрещённому и отлучённому сегодня, завтра и до конца жизни? Где выход, если в Церкви его нет?

Прот. Павел АДЕЛЬГЕЙМ

КИФА №4(62) март 2007 года