Преподобный Паисий и преподобный Серафим – два огненных старца
28 ноября – день памяти преподобного Паисия Величковского
Доклад преподавателя СФИ Кирилла Мозгова на Паисиевских чтениях1
Преподобный Серафим Саровский жил немногим позже прп. Паисия Величковского (он пережил его на сорок лет) и встречал учеников Паисия. Но объединяет их прежде всего не время жизни и даже не общий монашеский путь. Одной из центральных роднящих их характеристик оказывается «огненность» их святости.
О прп. Паисии житие говорит: «Видевшие все это в нем своими очами, и слышавшие своими ушами (современники) несомненно свидетельствуют о нем следующее: "В нем была любовь огненная, которою он от юности вседушно возлюбил Господа своего, и которая, преуспевая, все более и более воспламенялась, и разливалась равно на всех ближних. Ибо он всех разогревал своею любовию и ревностию, всякому соболезновал, всякому сострадал, объемля душею своею в особенности духовных своих чад"». Таково свойство христианской любви – собирать и согревать, зажигать этим божественным огнем других.
Неслучайно и Прохор берет себе при постриге имя Серафим («пламенеющий», «пламенный», «зажигающий»; а по толкованию так называемого Дионисия Ареопагита – «согревающий»).
В письме настоятельнице Арзамасского женского монастыря Марии Протасьевой прп. Паисий пишет: «Христос, истинный Бог наш, говорит: "Огонь пришел Я низвести на землю и как желал бы, чтобы он возгорелся!" (Лк 12:49). Приняв от Него этот огнь Божественный, вверженный на землю сердец их, святые апостолы и ученики Господни тотчас пламенем любви к Нему возгорелись, оставили мир и все, что в мире, и, придя к Нему, как к Господу и Учителю своему и истинному Наставнику на путь спасения, предали себя душой и телом в истинное послушание и отсечение своей воли и разумения до последнего своего издыхания и с великой и неисповедимой радостью сказали Ему: "Вот мы оставили все и последовали за Тобою" (Мф 19:27)». Далее он перечисляет всех, воспламенившихся от этого божественного огня: апостолов, святых мучеников, преподобных и богоносных отцов наших. «И что много говорить? приняв этот Боже-ственный огнь благодати Божией, все святые, истинные рабы Христовы, всякого чина и звания и на всяком месте владычества Его (см. Пс 102:22), получили спасение, ибо всеприлежно сохранили душеспасительные евангельские заповеди, без исполнения которых одной только православной верой спастись невозможно». Преподобный Паисий связывает исполнение заповедей, т. е. дела веры, без которых сама по себе вера еще не спасает, с разгорающимся в сердцах христиан огнем божественной любви. Святым всех времен – от апостолов до наших дней, оставившим все и последовавшим за Христом, – он и предлагает подражать, чтобы вера не оставалась лишь теорией, убеждениями, нашими взглядами, но чтобы она воплощалась в жизни, прорывалась в нее подобно тому, как прорывается через тьму огонь и свет.
* * *
Дошедшие до нас наставления прп. Серафима начинаются со слов о Боге как огне: «Бог есть огнь, согревающий и разжигающий сердца и утробы. Итак, если мы ощутим в сердцах своих хлад, который от диавола, ибо диавол хладен, то призовем Господа, и Он, пришед, согреет наше сердце совершенной любовию не только к Нему, но и к ближнему. И от лица теплоты изгонится хлад доброненавистника». Охлаждение сердца и угасание вследствие этого самой жизни прп. Серафим прямо возводит к «доброненавистнику», т. е. дьяволу, призывая не давать ему места в наших сердцах, но, почувствовав охлаждение, призывать Господа, воспламеняющего в нас Свою Любовь. И далее он говорит о надежде: «Все, имеющие твердую надежду на Бога, возводятся к Нему и просвещаются сиянием вечного света», ведь избранные Богом, принятые им, уже на земле приобщаются опыту Царства Небесного, просвещаются его вечным светом. Каждый христианин должен стремиться к просвещению, будучи запечатлен в крещении Духом Святым. Преподобный Серафим об этом говорил так: «...Про эту-то самую огнедохновенную благодать Духа Святого, когда она подается нам всем верным Христовым в Таинстве Святого Крещения... говорится: "Печать дара Духа Святого"». Таким образом, «огнедохновенная благодать Духа Святого» уже коснулась каждого христианина, уже есть в опыте каждого запечатленного в крещении печатью дара Духа Святого. Но тем не менее далеко не всегда жизнь христианина пламенеет этой благодатью. Даже получив этот дар как аванс, каждый должен еще потрудиться ради обретения полноты христианской жизни, о которой и говорят преподобные, приложить усилие, согласно словам Писания. Только цель этих усилий – так же в соответствии со словами Христа – в стяжании Духа Божьего. А это уже задача, превышающая собственно аскетические границы: аскетика говорит о средствах, но цель – это область мистики. Многим современникам прп. Серафима вместить это оказалось трудно. С приходом нового игумена (Нифонта избрали, когда сам Серафим категорически отказался от игуменства) начались притеснения преподобного. Именно гонения на прп. Серафима в его же монастыре вынудили его уйти в затвор. Но светильник не может оставаться под спудом, и все ищущие живого слова и укрепления в вере получили возможность общения с преподобным, когда он вышел из затвора.
Основой христианской жизни – как в монастыре, так и в миру – оба старца называют Священное Писание. ПреподобныйПаисий рассказывал о своем детстве, когда он любому другому занятию предпочитал чтение: «И сначала я с великим усердием и вниманием прочитал Священное Писание Ветхого и Нового Завета, потом книгу "Маргарит" святого Иоанна Златоуста и книги святого Ефрема со святым Дорофеем». Поэтому и традиционно возводимую во главу угла монашескую добродетель послушания он основывает на тексте Писания, подчеркивая, что для спасения недостаточно «одной православной веры», но необходимо исполнение заповедей: «Соблюдение же заповедей Христовых и словес Его есть не что иное, как только совершенное послушание Христу Господу».
Понятно, что для исполнения слов Христовых нужно хорошо их знать. В отличие от тех, кто считал, что чтение Писания для мирян представляет трудность или даже опасность, прп. Серафим говорил: «Душу снабдевать надобно словом Божиим, ибо слово Божие, как говорит Григорий Богослов, есть хлеб Ангельский, имже питаются души, Бога алчущие. Всего же более должно упражняться в чтении Нового Завета и Псалтири... От сего бывает просвещение в разуме, который от того изменяется изменением Божественным». Сам преподобный хорошо знал Писание, постоянно цитировал его и призывал всех прежде всего им руководствоваться в устроении своей жизни. При этом он подчеркивал, что читать Писание нужно разумно, чтобы это чтение приносило плод. Более того, читать Писание нужно целиком: «Очень полезно заниматься чтением слова Божия в уединении и прочитать всю Библию разумно». Само это усердное чтение, по мысли старца, будет наставлять человека, поскольку «за одно таковое упражнение, кроме других добрых дел, Господь не оставляет человека Своею милостью, но исполняет его дара разумения».
Преподобный Паисий также говорит не только монашествующим, но и всякому верующему: «Советую вам прилежнее читать Божественное Писание и учение святых и богоносных отцов наших, которым дано благодатью Пресвятого Духа разуметь тайны Царствия Божия, то есть истинный смысл Священного Писания; в их духопросвещенном учении вы найдете все, что нужно ко спасению».
И если есть у тебя духовный наставник, и если ты не обрел его, в любом случае, как учат нас оба преподобных, прежде всего руководствоваться в жизни должно Словом Божьим. «Если же невозможно найти наставника, могущего руководствовать к умосозерцательной жизни, то в таком случае должно руководствоваться Священным Писанием, ибо Сам Господь повелевает нам учиться от Священного Писания, говоря: Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную (Ин 5:39)».
Если в основании устроения жизни лежит Священное Писание, то становится более понятным и несколько раз упоминающееся в текстах прп. Паисия послушание как наставнику, так и друг другу: «Также он установил, чтобы... хранилось послушание старцу и друг другу»; «...большинство из братий, до конца умертвив свою волю и рассуждение и во всем повинуясь мне и собратиям, ...приносят послушание братиям».
* * *
«Цель жизни христианской состоит в стяжании Духа Божьего, и эта цель жизни всякого христианина, живущего духовно». Это схождение Духа Святого в жизни христианина есть подлинная реальность, требующая трезвения и бодрствования, как и реальность пребывания среди верующих Самого Христа. Уже цитировавшееся письмо арзамасской настоятельнице Марии прп. Паисий завершает пожеланием: «Господь же наш Иисус Христос, истинный Бог наш, сказавший: "Где собраны двое или трое во имя Мое, там Я посреди них" (Мф 18:20), по молитвам Пресвятой Своей Матери, Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии и всех святых да будет посреди вас, собравшихся во имя Его пресвятое, во веки».
* * *
Задачу собирать со Христом, собирать и укреплять Церковь Христову оба преподобных осуществляли самым непосредственным образом. Устроенная прп. Сера-фимом Мельничная община, куда входили посвятившие себя служению Богу, но не принимавшие монашеских обетов сестры, была ярким примером такого собирания. Неслучайно делалось это под покровом Божьей Матери, традиционно связываемой в христианском предании с образом самой церкви. Возможно, эта его забота о сестрах, формально противоречащая монашеской традиции не общаться с женским полом, была одной из причин непонимания его современниками. Однако опыт прп. Серафима оказался очень востребованным и стал распространяться уже вскоре после его кончины. Это относится, например, к поволжскому движению так называемых «беседников», возводящих свою историю именно к преподобному. «Радость моя! Стяжи себе мирный дух, и тысячи вокруг тебя спасутся», – этот призыв обращен к каждому. Фактически прп. Серафим предвосхитил столь плодотворную в конце XIX и в XX веке традицию «монастыря в миру» или «белого иночества».
Устроение обители прп. Паисия буквально возвращает нас к первохристианским общинам: «Такое общее жительство всех братьев, собранных в нем о имени Христовом, хотя бы они и из разных народов и стран были, столь великой любовью их связывает, что все они становятся единым телом, а друг для друга – членами (1 Кор 12:27); все вместе единую имеют главу – Христа, все горят любовью к Богу, к своему по Богу отцу и друг ко другу, все единодушно и единомысленно имеют единое намерение – усердно исполнять и соблюдать Божии заповеди, друг друга к этому поощряют, друг другу с такой мыслью повинуются, друг друга тяготы носят, друг другу бывают господами и друг другу рабами. И за такую свою истинную, духовную и единомысленную любовь становятся они подражателями жизни Господа, апостолов и ангелов...».
Достаточно непростой жизненный путь обоих старцев показывает, что одним из условий их «огненности», того света, которым они щедро делились с другими, был и долгий путь их собственного просвещения. «Повесть о святом соборе» сохранила достаточно подробный рассказ о предпринятых молодым Паисием усилиях по поиску необходимых книг и дальнейших трудах по их исправлению. А введение их в современный опыт вообще стало для него делом жизни. В своих наставлениях прп. Серафим обращается не только к традиционно монашеским авторитетам (Ефрему Сирину, Макарию Египетскому и др.), но и вспоминает многих отцов церкви. Одно из самых первых его жизнеописаний, составленное в 1837 г. и опубликованное в 1841 г. видевшим его при жизни монахом Сергием, говорит о том, что «особенно он любил ревнителей веры: Климента Римского, Иоанна Златоуста, Василия Великого, Григория Богослова, Афанасия Великого, Кирилла Иерусалимского, Епифания Кипрского, Амвросия Медиоланского».
Слова их подтверждены были и их жизнью. В жизнеописании обоих преподобных есть рассказы о буквальном огненном сиянии, исходившем от них. «Когда же я (Мотовилов) спросил его, великого старца Серафима: "Как же я и почему именно узнаю, что я в Духе Божием или нет?" – то он, возложив руки свои на плечи мне, сказал: "Да вот, ваше Боголюбие, мы оба теперь с вами в полноте Духа Божия. Что же вы мне, убогому Серафиму, в глаза не глядите?" Я ответил: "Не могу, потому что из них молнии светятся, и у меня глаза ломит, и я не могу смотреть на вас, батюшка отец Серафим, потому что вы светлее солнца". <...> В это время лицо его как бы вышло из-под молниеносного света, и свет остался только кругом лица его, на далекое пространство»2. А в «Житии прп. Паисия Величковского, написанном схимонахом Митрофаном» мы читаем воспоминания об этом сиянии прп. Паисия: «Я стоял, смотрел на него и, увидев, что его лицо было как бы огненное, поразился этому. <...> Потом по прошествии долгого времени, я дважды видел его лицо сияющим, в то время, как он беседовал с нами»3.
В наше хладное время подражание вере и следование опыту этих старцев может быть неоценимым путем возрождения церкви, ответом на многие трудные вопросы, которые современная жизнь ставит перед верующими людьми. Это и собирание людей по примеру созданных ими общин, включающее возможность служить Богу любому человеку, как семейному, так и нет, и труды на поприще духовного просвещения, и воспламенение верой сердец сегодняшних христиан. Все это и будет для нас усвоением опыта прп. Паисия и прп Серафима, двух огненных старцев, живших в не самые простые времена, но явивших пример целожизненного следования за Духом Святым «в полном трезвении и души, и духа и в целомудренной чистоте плоти» по слову прп. Серафима.
--------------------
1 О конференции «Паисиевские чтения» подробно рассказано здесь.
2 Ильин В.Н. Преподобный Серафим Саровский. Париж, 1925. С. 124-125.
3 Прп. Паисий Величковский. Житие и избранные творения / Церковно-славянский текст с параллельным русским переводом А.П. Власюка. Серпухов, 2014. С. 293.