Да будет смысл
Интервью с секретарем Губкинской епархии, сотрудником Миссионерского отдела протоиереем Димитрием Карпенко
Отец Димитрий, не так давно вышел перевод литургии, издание церковнославянского и параллельного русского текста под редакцией митрополита Илариона (Алфеева). Какими Вы видите дальнейшие перспективы в области переводов богослужения?
Сам факт появления такого перевода - замечательный и обнадеживающий. Переводов сейчас появляется мало, а ведь нужно, чтобы они входили в нашу повседневную жизнь. Потребность прихожан осознанно молиться на богослужении и понимать слова молитвословий, которые произносятся священником от лица всех людей, рождает идеи, в принципе, лежащие на поверхности: нужно, чтобы у каждого была книжечка, к которой всегда можно обратиться и посмотреть то слово, которое ты не понимаешь. Когда служба совершается на церковнославянском языке, нужно, чтобы под рукой был перевод всех молитв. Ничего сложного в этом нет. Это настолько понятно и очевидно. Но в то же время даже такие очевидные вещи раньше не делались. Сейчас эти переводы есть, но сложно сказать, насколько широкое распространение в ближайшее время они получат по нашим приходам. Сама по себе эта инициатива замечательная. Ведь в нашей церкви есть Синодальный перевод Ветхого и Нового завета. А перевода богослужения, одобренного высшей церковной властью, мы, по сути, не имеем. Каждый переводит сам, и кому-то нравятся одни переводы, кому-то другие, кому-то что-то не нравится, есть претензии друг к другу и т. д. Должен быть какой-то текст, признаваемый всеми в нашей церкви, текст, к которому можно было бы обратиться, чтобы понять хотя бы, что на самом деле означают слова Херувимской песни, чтобы нам не слышалось «отложим по печению»1. Поэтому идея эта очень хорошая, но пока, я думаю, еще не получившая большого распространения. Однако тут уже вопрос к пастырям: к духовенству, к епископам, к каждому из нас, насколько мы будем предпринимать усилия, чтобы получить эти книжки и распространить среди людей, чтобы призвать мирян к активному участию в богослужении. Я думаю, должно пройти какое-то время, чтобы мы посмотрели и увидели, кто что-то сделал в этом направлении, а кто ничего не сделал. И, исходя из этого, пытаться что-то делать дальше.
Можно сказать, что более осознанное участие мирян в богослужении повлияет и на объединение приходских общин?
Я думаю, что должно повлиять, потому что когда люди начнут понимать, что означают те или иные слова, они будут с этим как-то соотносить свою жизнь. Ко мне недавно подошла одна женщина и сказала, что она услышала, как клирик нашего храма произнес не «живот наш Христу Богу предадим», а «жизнь нашу Христу Богу предадим». «Как же так, батюшка?» - спрашивала она, а я ответил ей: «А почему нет? Ведь славянское слово «живот» означает не часть тела, как мы можем это невольно понять, а именно жизнь. И мы действительно всю жизнь нашу должны отдавать Богу. Просто мы часто не задумываемся, произнося эти слова, они не откладываются в нашем сердце и не подвигают нас к какому-либо действию. Но так ведь не должно быть».
Когда мы знаем истинное значение слов, эти слова будут нас вдохновлять на конкретные дела. «Вера без дел мертва» - говорит апостол Иаков. И к этим делам должны нас подвигать в нашей христианской жизни слова молитвы. А мы часто слушаем их просто как привычные, знакомые тексты, и они уже не побуждают нас к активному действию, а становятся просто неким красивым обрамлением нашей жизни. Поэтому я думаю, что размышление об истинном смысле слов молитвы должно и духовенство, и всех мирян лишний раз заставить задуматься о своем месте в жизни Церкви, о том, что мы делаем и чего не делаем.
Тысячелетие крещения Руси во многом стало для нашей церкви символом возрождения. Недавно мы праздновали 1025-летие крещения. Вы можете как-то охарактеризовать прошедший 25-летний период?
Это очень интересный, яркий период, когда наша Русская церковь стала открыто проповедовать Евангелие и были в принципе сняты все те ограничения, которые существовали в годы советской власти, да даже и до революции, потому что в те годы Церковь тоже не была вполне свободна в каком-то смысле. И вот для нее открылись совершенно новые перспективы и совершено новые реалии, с которыми она еще никогда не сталкивалась в сфере церковно-государственных взаимоотношений и других областях. Конечно, здесь многое было сделано: построено огромное количество храмов, отреставрировано множество поруганных святынь. Но самое главное, что должно было делаться нами, но делалось в меньшей степени, и что хотелось бы сделать в большей степени, - это созидание живых общин, живых приходов, потому что «Церковь не в бревнах, а в ребрах», как говорит известная народная поговорка. Мы должны дать людям возможность понять, в чем действительно заключается жизнь с Богом и жизнь в Церкви. Ведь это не просто некий набор каких-то ритуалов, которые мы совершаем: поставил свечку, заказал молебен, отстоял акафист. Это действительно полнокровная, полноценная новая жизнь по Евангелию, которая возможна и сегодня, в наши дни, в такую эпоху человеческой истории, когда мы говорим о секуляризме, о бездуховности, о том, что материальное превалирует над духовным. Но и в эту эпоху возможно жить по Евангелию, и сегодня возможно созидать живые общины, живые приходы, куда люди будут приходить и знать друг друга, знать проблемы каждого, жить единой семьей. И вот в этом направлении есть все возможности для развития нашей церкви.
И я думаю, мы будем стараться использовать все то, что Бог нам дает, все возможности, что у нас есть. А возможностей на самом деле много. Было бы желание, была бы вера, и все получится. Сейчас время возможностей, оно еще продолжается, и пока еще есть все необходимое для того чтобы делать и творить дела Божии. И каждый священник, и каждый мирянин, если он захочет к этому приложить свои усилия, найдет для этого возможность.
Как Вы думаете, что изменится в нашей церкви к празднованию 1050-летия?
Сложно сказать. Но, конечно, мы будем иметь плоды. Во-первых, плод тех преобразований, которые совершаются сегодня, когда образуются новые епархии и поставляются новые епископы. Через двадцать пять лет вырастет новое поколение духовенства, воспитанное уже не в реалиях тоталитарного общества, а общества все-таки свободного, в котором мы пока живем. И, естественно, это будет уже другой взгляд на многие вещи.
Я думаю, многие проблемы, которые сегодня стоят перед нами, таковыми не будут являться. Появятся какие-то другие, потому что человеческое общество быстро развивается, технический прогресс набирает темпы. И я думаю, что через 25 лет многое поменяется именно в этом плане: будут совершенно другие условия жизни. Но и тогда, я уверен, можно и нужно будет проповедовать Христа, созидать Церковь и общины, братьев и сестер во Христе. Конечно же, наша церковь только увеличит свое присутствие в обществе, появится большое количество христиан. Не подавляющее, конечно же, но в любом случае больше будет людей, осознанно относящихся к своей жизни, к своим обязанностям и имеющих самое главное чувство, которое у нас пока не совсем развито, - чувство ответственности за то, что Бог тебе дал, за те возможности, которые ты имеешь. Я думаю, что все это будет возрастать, и мы имеем надежду, что Господь не оставит нашу Русскую церковь, не оставит верующих людей, и у нас будет все необходимое для служения Богу.
Беседовал Александр Волков
КИФА №11(165), сентябрь 2013 года