Уроки истории не усвоены
Скандал в Тверской епархии не утихает уже полгода
В начале февраля 2012 г. в тверском информационном пространстве появилось открытое письмо некоего дьякона Петра, в котором перечислялись грехи правящего архиерея в связи с его распоряжением о повышении сбора с храмов в пользу епархиального управления в десять и более раз. Письмо называлось многообещающе: «ООО "Тверская митрополия"». Выступление вызвало широкий резонанс у читающей интернет публики. В орбиту разгорающегося скандала были втянуты известные в Тверской области священники, а обожаемый ранее митрополит в один миг оказался в числе самых порицаемых персонажей. Интересно, что основными хулителями владыки и вскрывателями застарелых язв стало именно священство и дьяконство (в том числе, в лице матушек), почерк и стиль речи которых хорошо узнаётся даже под маской псевдонима. Этот сюжет, когда от любви до ненависти один шаг, до боли напоминает историю с «церковной революцией», разразившейся в Тверской епархии весной и летом 1917 г. Именно тогда после кровавых событий февраля на владыку Серафима (Чичагова) обрушился шквал обвинений и претензий со стороны «низших церковнослужителей, дьяконов и псаломщиков». На епархиальном съезде в апреле 1917 г., где, по словам архиепископа Серафима, «сильно пахло спиртом и ханжой (самогонкой - ред.)», революционное настроение батюшек привело чуть ли не к потасовке со своим владыкой. Радикальное духовенство нашло себе влиятельных помощников в лице Совета крестьянских депутатов, затем Исполкома Совета рабочих и крестьянских депутатов и очень хотело выгнать с кафедры неуступчивого архиепископа, который наступивший радикализм объяснял очень просто - нежеланием учиться и сдавать экзамен на сан. Владыка Серафим указывал и на разрушительную роль своего викарного епископа Арсения (Смоленца), который «постоянно шептался со своими агитаторами», «в моё отсутствие ежедневно обедал в моём доме, привозил даже гостей женского пола, загнал моих лошадей и изгонял монашествующих». Викарный епископ впоследствии оправдался, но всё же был удалён из Твери - на всякий случай. Единственной и по-настоящему крепкой опорой архиепископу Серафиму в этой некрасивой истории стала тверская интеллигенция и миряне, которые и не дали церковному кораблю разбиться о революционные камни. Но урок истории так и не усвоен. А ведь давно известно, что в самые трудные послереволюционные годы нередко единственной и настоящей защитой церкви стали не Советы рабочих и крестьянских депутатов и не Союзы священников, дьяконов и псаломщиков, а православные братства. Именно они и взяли на себя защиту от поругания христианских святынь, храмов, да и самих старых архиереев, так недоверчиво и подозрительно относившихся к любому проявлению мирянской инициативы. Истории свойственно повторяться в каких-то очень знаковых сюжетах, и события последних месяцев говорят о наступлении нового этапа в жизни церкви, связанного в том числе и с её местом в обществе и государстве. На что или на кого будут опираться нынешние архиереи - вопрос не праздный, а исторический.
Алексей Калистов
Региональная вкладка «Этимасия. Вести из Тверской митрополии»
КИФА №13(151), октябрь 2012 года