Защитник свободы Церкви
Исполнилось 65 лет со дня кончины митрополита Евлогия (Георгиевского)
О служении одного из самых значительных деятелей русской эмиграции наиболее полно и точно сказал пять лет назад Н.А. Струве в небольшом размышлении, опубликованном в «Вестнике РХД». Мы приводим здесь этот текст в незначительном сокращении.
* * *
Чем больше проходит времени, тем ярче вырисовывается образ митрополита Евлогия как одного из самых значительных иерархов ХХ столетия наряду со светоносным патриархом Тихоном, с которым его связывала общность мировоззрения и отчасти судьбы: Евлогий следовал Тихону на посту ректора Холмской семинарии, на епископской кафедре города Люблина. Затем их пути географически расходятся. Тихон назначается в Америку, где закладывает основы Поместной Православной Церкви, Евлогий в пограничную Холмскую епархию, где защищает местное население от натисков поляков и униатов. После Собора 17-го года, где их объединяет общее стремление обновить застоявшуюся синодальную структуру Церкви, Октябрьская революция забрасывает Евлогия за пределы России. Патриарх Тихон дважды назначает Евлогия, сначала во главе Западноевропейских русских Церквей, затем и во главе всей Зарубежной Церкви, чем митр. Евлогий не посмеет воспользоваться, предчувствуя решительную оппозицию карловацкого синода. Помимо личного доверия и уверенности, что митр. Евлогий будет держать Церковь вне политики, патриарх надеялся, что Евлогий продолжит в Европе начатое им самим в Америке дело укоренения Православия вне пределов России.
Духовное наследие митр. Евлогия значительно, оно касается не только разных областей церковной жизни, но и самой ее сущности. Более чем актуальны остаются высказанные им сто лет назад настойчивые призывы к реформе богослужения, в частности: читать в церквах Слово Божие, особенно псалмы, по-русски, всячески приблизить переводы песнопений к живому русскому языку, опускать в чине частных таинств некоторые устаревшие молитвы, упрощать чрезмерную помпезность архиерейских служб и т.п. К этим пожеланиям следовало бы всей Русской Церкви сегодня прислушаться. Но самое существенное в наследии митр. Евлогия, это его универсальное видение Православия, которое он разделял с патриархом Тихоном. Православие не религия одной нации или одного племени, оно предназначено для всей вселенной. Это предполагает не слишком тесную зависимость от национальной принадлежности, вместо горделивого обособления братское отношение к инославным, вместо запертости в себе и самодостаточности открытость к мирской культуре (митр. Евлогий находил больше света в русской литературе, чем в семинарском обучении), предполагает, и это главнее всего, стояние за свободу. Свобода в Церкви, свобода Церкви была главным пафосом всей проповеди, всего делания митр. Евлогия. Заключительная глава его «Воспоминаний» - настоящий акафист, гимн свободе в духе апостола Павла, одно из важнейших вероучительных исповеданий нашего времени. Прислушаемся к тому, что сам митр. Евлогий считал завещанием всей своей жизни: «...в рамках церковных догматов и канонов свобода Церкви есть основная стихия, голос Божий, звучащий в ней: можно ли его связывать, заглушать? Внешняя связанность и подавление этого голоса ведет к духовному рабству. В церковной жизни появляется боязнь свободы слова, мысли, духовного творчества, наблюдается уклон к фарисейскому законничеству, к культу формы и буквы - все это признак увядшей церковной свободы, рабства, а Церковь Христова - существо, полное жизни, вечно юное, цветущее, плодоносящее». Трижды запрещенный (раз Москвой в 1930 г., дважды «карловцами» в 1927 г. и в 1936 г.), митр. Евлогий не только провозглашал церковную свободу, но оберегал ее от самых разных посягательств и страдал за нее. Под его управлением его округ был на редкость плодоносящим, творческим, полным жизни. Вот этому наследию, а не второстепенным юрисдикционным вопросам (разумеется, в пределах канонических Церквей) мы должны быть ревниво верны.
Из статьи Н.А. Струве «Духовное наследие митрополита Евлогия (К 60-летию кончины)». Вестник русского христианского движения №191
Дух мира, обновления и единодушия поднимал всех нас...
Из автобиографической книги митрополита Евлогия «Путь моей жизни»
День открытия Собора оставил сильное и хорошее впечатление. Чувствовался большой подъем. Члены Собора и верующий народ молились горячо, с чувством ответственности перед Богом и Церковью.
На другой день, 16 августа, после Литургии состоялось открытие Собора в храме Христа Спасителя.
Литургию служил митрополит Московский Тихон в сослужении своих викариев и священников - членов Собора. По окончании богослужения архиереи в мантиях вышли из алтаря и расселись посреди храма полукругом на скамьях, покрытых красным сукном. Остальные члены разместились по сторонам.
Киевский митрополит Владимир, первенствующий член Синода, открыл заседание краткой речью. Собор пропел стихиру «Днесь благодать Святого Духа нас собра», после чего последовали приветствия. Первым говорил от имени Временного правительства Министр Исповеданий Карташев, который красиво закончил свою речь: «Осеняю себя вместе с вами широким православным крестом»... Далее следовали приветствия: от Синода - митрополита Платона, от Московской митрополичьей кафедры - митрополита Тихона, от различных учреждений: академий, университетов, корпораций, от армии и флота и проч.
Первое деловое заседание состоялось на третий день в Епархиальном доме (в Лиховом переулке, дом 6), который отдали в распоряжение Собора. Там был огромный зал, примыкавший к амвону; алтарь отделялся от зала подвижной перегородкой. На солее, спиной к иконостасу, были расставлены кресла для архиереев; впереди их, посредине, - столы, покрытые зеленым сукном, - для президиума; к ним лицом, амфитеатром, разместились члены Собора.
Заседание открыл старейший из иерархов - Киевский митрополит Владимир в присутствии 445 членов Собора. Заслушав еще несколько приветствий: от Верховного Главнокомандующего Корнилова, от Московского университета (Е.Н. Трубецкого), от Комиссии Всемирной конференции Американской епископальной Церкви и др. - собрание перешло к выбору Президиума, который по уставу должен был состоять из председателя и 6 товарищей председателя: 2 епископов, 2 священников и 2 мирян.
Председателем был избран Московский митрополит Тихон (большинством 407 голосов против 30). Предпочтение, которое собрание оказало митрополиту Тихону, можно отчасти объяснить тем, что он был хозяином Московской епархии и по характеру был живее и энергичнее робкого и застенчивого митрополита Киевского Владимира. Но не правильнее ли предположить, что избрание объяснялось тем, что митрополит Тихон провиденциально уже приуготовлялся к высшему служению?
Товарищами Председателя были избраны: 1) архиепископы Арсений Новгородский и Антоний Харьковский (Храповицкий); 2) протопресвитер Успенского собора о. Николай Любимов и протопресвитер о. Георгий Шавельский; 3) Е.Н. Трубецкой и М.В. Родзянко.
После этого собрание перешло к организации отделов, или комиссий. Каждый из них должен был иметь свой президиум, возглавляемый епископом. Отделов организовали 20: 1) Уставный, 2) Высшего церковного управления, 3) Епархиального управления, 4) Церковного суда, 5) Благоустройства прихода, 6) Правового положения Церкви в государстве, 7) Богослужения, проповедничества и церковного искусства, 8) Церковной дисциплины, 9) Внешней и Внутренней миссии, 10) Единоверчества и старообрядчества, 11) Монастырей и монашества, 12) Духовных Академий, 13) Духовно-учебных заведений, 14) Церковно-приходской школы, 15) Преподавания Закона Божия, 16) Церковного имущества и хозяйства, 17) Правового и имущественного положения духовенства, 18) Устройства Православной Церкви в Закавказье в связи с объявленной грузинами автокефалией своей Церкви, 19) Издательского состава и 20) Личного состава.
При образовавшемся Соборном Совете были учреждены Совещания по вопросам религиозно-просветительным, хозяйственно-распорядительным и юридическим.
Я был избран председателем отдела «Богослужение, проповедничество и церковное искусство». (В «Церковное искусство» входили вопросы иконописи, архитектуры, пения, музыки и церковно-исторических древностей.)
В отделах шла разработка материала и проектировались постановления, которые потом вносились на утверждение общего собрания.
По предложению князя Е.Н. Трубецкого перед началом трудной и ответственной работы члены Собора решили съездить вкупе на поклонение мощам великого молитвенника и собирателя Русской земли Преподобного Сергия.
Мы приехали в Сергиев Посад целым поездом. Горячо молились у раки Преподобного. Моральное воздействие эта поездка оказала большое: делегаты вернулись освеженные духом благодати, умиротворенные, чуждые друг другу люди сблизились, непримиримые смягчились...
Прежде чем говорить о деловой жизни Собора, я хочу сказать об общем впечатлении о нем за время первой его сессии.
Поначалу материала для обсуждения в общем собрании еще не накопилось, работа сводилась к установлению соборной организации и «докладам с мест». Эти доклады давали полную картину того, что происходило тогда в епархиях.
Русская жизнь в те дни представляла море, взбаламученное революционной бурей. Церковная жизнь пришла в расстройство. Облик Собора, по пестроте состава, непримиримости, враждебности течений и настроений, поначалу тревожил, печалил, даже казался жутким... Некоторых членов Собора волна революции уже захватила. Интеллигенция, крестьяне, рабочие и профессора неудержимо тянули влево. Среди духовенства тоже были элементы разные. Некоторые из них оказались теми левыми участниками предыдущего революционного Московского Епархиального съезда, которые стояли за всестороннюю «модернизацию» церковной жизни. Необъединенность, разброд, недовольство, даже взаимное недоверие... - вот вначале состояние Собора. Но - о чудо Божие! - постепенно все стало изменяться... Толпа, тронутая революцией, коснувшаяся ее темной стихии, стала перерождаться в некое гармоническое целое, внешне упорядоченное, а внутренне солидарное. Люди становились мирными, серьезными работниками, начинали по-иному чувствовать, по-иному смотреть на вещи. Этот процесс молитвенного перерождения был очевиден для всякого внимательного глаза, ощутим для каждого соборного деятеля. Дух мира, обновления и единодушия поднимал всех нас...
КИФА №10(132) август 2011 года