Как перейти от  хроники к смыслу

Интервью со Светланой Чукавиной, председателем малого православного братства во имя новомучеников и исповедников Российских

- На моей памяти разговоры о том, что в Преображенском братстве будет музей новомучеников, ведутся уже несколько лет, и очень предметно - в течение последнего года. А как вообще возникла такая идея?

- Она возникла в связи с тем, что в нашем братстве необходимость обращаться к опыту новомучеников и исповедников российских всегда считалась очень насущной. Почему? Потому что в этом опыте было дано для церкви откровение о ее пути, о ее жизни, которое нам сегодня необходимо воспринимать и наследовать. Много раз духовный попечитель нашего братства отец Георгий Кочетков давал на эту тему интересные интервью, рассказывал о своем опыте общения с исповедниками веры. И когда об этом читаешь, когда разговариваешь с людьми, которые действительно имели опыт такого общения, понимаешь, что на сегодняшний день наследие новомучеников и исповедников оказалось и не изученным всерьез, и не востребованным.

Сейчас многое сделано для того, чтобы были известны имена людей, которые так или иначе пострадали за веру. Работает комиссия по канонизации, делается действительно много, но нам кажется, что важнее всего, чтобы всем нам было открыто необходимое для сегодняшней жизни церкви смысловое зерно их подвига, чтобы оно стало для нас ясным. Если говорить о конкретике, то все-таки 1920-е годы (до 1929 года приблизительно) - это время расцвета церковной жизни вообще и, в частности, время нахождения пути жизни церкви общинами и братствами. Дореволюционные братства в основном были приходскими. А вот в 1920-е годы, когда уже многие приходы были закрыты и стали невозможны какие-то формы существования церкви, общепринятые до революции, оказалось, что есть другие формы, и что в них подлинный опыт жизни церкви не меньше, а больше. Это можно увидеть, например, в опыте жизни мечёвских общин или киевских общин о. Анатолия Жураковского. Это был не очень распространенный опыт, но все-таки он был. Это лишь одна сторона из того, что важно для нас в опыте исповедников, но много есть и другого.

- Невольно возникает вопрос: а что вообще из жизни этих общин и братств могло остаться такого, что возможно выставить в музее? Наверняка ведь просто ничего не осталось, хорошо, что остались хоть какие-то воспоминания тех, кто застал младшее поколение этих общин, как мы застали Катю Савельеву еще живой...

- Нужно сказать, что современные музеи с историческими по своей теме экспозициями очень часто содержат мало подлинных вещей (а то и вовсе их не содержат). Сейчас нет таких музеев, в которых лежало бы невероятное количество мемориальных предметов, особенно если это касается истории XX века в России. Недавно в храме Христа Спасителя проходила выставка, посвященная истории Соловецкого монастыря, включающая и раздел XX века, и собственно Соловецкого лагеря - и там не было вообще никаких мемориальных вещей. Тем не менее осмысливать этот опыт и как-то его представлять надо - в фотографиях, в копиях, может быть, в письмах. Надо начать собирать экспонаты для такой экспозиции, и тогда будет видно, есть что-то еще или нет. Иногда какие-то мемориальные вещи приходят неожиданно. Так, например, вдруг обнаружилось, что у сестры из нашего братства, Марии, есть дальняя родственница, мама и тетя которой были членами Крестовоздвиженского братства Н.Н. Неплюева. И тут же нашлись старые фотографии, дореволюционные печатные издания, которые были дома. Поэтому мы не знаем, что найдется. Могут найтись какие-то вещи.

- Здесь поневоле сразу вспоминается, что среди тех, кто стоял у истоков нашего братства, есть люди, которые действительно общались с новомучениками и исповедниками, и я знаю, что эти люди иногда что-то дарили или передавали.

- Да, у нас есть несколько очень ценных именно таких вещей. Их немного, но они есть.

- И они тоже предназначены для музея?

- Всё, что есть у отца Георгия и у Александра Михайловича Копировского, найдет свое место в музее.

Хотя в целом, конечно, подлинных вещей в экспозиции, наверное, будет немного.

- А что будет?

- Будут фотографии, документы, воспоминания, интервью, видеоматериалы.

- Тогда ведь встает вопрос о подлинности интерпретации, о том, чтобы неповрежденным остался смысл. Потому что можно все это на уровне подачи материала повернуть и в одну, и в другую сторону, что мы, собственно говоря, иногда уже и видим, когда речь идет о памяти новомучеников. Иногда из них делают некие неживые житийные иконы, которые невозможно соотнести со своей жизнью, иногда упирают на какие-то политически выгодные или конъюнктурные мотивы, представляя все так, как это удобно авторам интерпретации. Как можно будет этого избежать в таком музее?

- Не знаю. Это вопрос очень сложный, ведь для того, чтобы адекватно воспринимать этот опыт, нужно уметь читать даже книги, которые издавали новомученики. По-настоящему узнаваем лишь тот опыт, который есть хотя бы отчасти у тебя самого. Если есть опыт жизни в общине и братстве, то ты способен увидеть, насколько он созвучен тому, что было в XX веке. Если есть опыт оглашения, ты и его узнаешь: например, когда я читала богословские эссе о. Василия Экземплярского, мне было очевидно, что это катехизические беседы. Если же у человека нет такого опыта, то его бывает невозможно ни увидеть, ни воспринять адекватно. В таком случае на первый план выходят вопросы общего устроения церкви, политики и т.д.

И потом - все-таки остались письменные свидетельства: собственно письма, воспоминания и т.д. Они помогут не слишком уклоняться в собственные интерпретации.

- Выставка «Неперемолотые» - это некоторая заявка на то, что будет в музее, анонс, или это никак не связано?

- Это скорее первый опыт. Нам действительно было очень трудно подступиться к тому, чтобы начать наконец что-то делать практически, несмотря на то, что говорим мы об этом действительно уже несколько лет. А здесь как-то все совпало: и желание Оксаны Ивановой сделать такую выставку, и возможность взять какие-то материалы в уральских музеях и архивах. Так что это первая попытка средствами экспозиции о чем-то рассказать. И мы думаем, что та часть музея, которая будет посвящена истории церкви XX века, вероятно, будет именно такой - выставочной, и экспозиции будут время от времени меняться. Мы хотели бы, чтобы там были экспозиции, посвященные конкретным людям и, может быть, опыту общин и братств.

Беседовала Александра Колымагина

Фото Екатерины Бим

КИФА №5(127) апрель 2011 года