Священнослужители и миряне о языке богослужения
На новостных сайтах
На каком языке следует сегодня совершать богослужение - на русском, церковнославянском или каком-то другом? На этот вопрос попытались ответить несколько священнослужителей Русской православной церкви.
Как известно, споры о языке богослужения не смолкают и в Русской церкви: церковнославянский почти так же полупонятен современному русскому, как язык греческого богослужения - современному греку. Сторонники перевода богослужения упирают на то, что участие в богослужении должно быть осмысленным; противники указывают на неизбежные в переводе смысловые и эстетические потери.
«Признаете ли Вы, что в Русской церкви существует проблема языка? Как, по-Вашему, она должна решаться? Делается ли что-нибудь в этом направлении?» - с такими вопросами корреспондент REGIONS.RU обратился к православным священнослужителям.
Протоиерей Борис Михайлов, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы в Филях, считает, что проблема богослужебного языка, безусловно, существует.
«Со всей остротой она была осознана еще в XIX веке. Попытки решить эту проблему предпринимались и на подготовительном этапе, и на самом Поместном соборе 1917-1918 гг. Но по известным причинам деяния собора остались незавершенными. А в наше время эта проблема стала еще более актуальной», - сказал он.
«Делаются уже и конкретные шаги к тому, чтобы богослужение стало более понятным. Я, например, читаю Евангелие и на церковнославянском, и на русском языке. И это очень помогает в проповеди», - рассказал отец Борис.
«Безусловно, церковнославянский язык является одним из важнейших элементов великой культуры. Это святыня Церкви, и никто его значение не умаляет. Но если мы провозглашаем открытость Церкви, если мы идем навстречу людям, то, думаю, в богослужении нужно найти место и для современного русского языка», - заключил протоиерей.
Протоиерей Александр Борисов, настоятель храма святых Косьмы и Дамиана в Шубине, также отметил, что проблема богослужебного языка существует и в России, как в Греции.
«Эволюция языка всегда шла в сторону лучшего изъяснения смысла. Мы это увидим хотя бы на примере различных изданий Евангелия. Чем ближе к нашему времени, тем больше элементов современного разговорного языка», - сказал он.
«Мне кажется, доля современного русского языка и в богослужении будет постепенно увеличиваться. Вернее, более интенсивным станет процесс русификации церковнославянского языка. И говорить, по-моему, надо не столько о переводе богослужебных текстов на современный русский язык, сколько именно о русификации. Но происходить это должно постепенно, не вызывая конфликтов. В некоторых приходах, я думаю, допустимы некие экспериментальные формы, а в монастырях, видимо, логичней придерживаться строгой традиции», - считает протоиерей.
«Несомненно, что это одна из тех проблем, решение которой значительно увеличило бы число людей, посещающих храмы», - заключил он.
Протоиерей Максим Козлов, настоятель домового храма МГУ, отметил, что отрицать наличие языковой проблемы бессмысленно.
«Достаточно опросить людей, присутствовавших на богослужении, что они из него вынесли и как много поняли», - заметил он.
«Другое дело, что решение этой проблемы - не совсем в плоскости перевода. С одной стороны, нужно, чтобы богослужебные тексты пелись и читались с достаточной степенью адекватности и понятности. С другой стороны, верующие должны быть обеспечены достаточным количеством вспомогательных изданий, в том числе и с параллельными текстами, что, кстати, делается уже во многих приходах», - считает отец Максим.
«Но необходимо учесть, что эта проблема во многом обусловлена самой психологией восприятия богослужения, сформировавшейся у большей части народа. Многие и не стремятся к участию в общественном богослужении как в совместной молитве, но воспринимают его как фон для собственных молитвенных устремлений и медитаций. Поэтому задача, по-моему, заключается не в изменении языка. Это задача многолетняя и чрезвычайно трудная и с богословской, и с литургической, и с филологической точек зрения. Нужно изменить наш общецерковный подход к богослужению как к чему-то, что нужно «отстоять» и «отбыть». В этом направлении нужны усилия и духовенства, и сознательных мирян», - заключил он.
Протоиерей Александр Ильяшенко, настоятель храма Всемилостивого Спаса бывшего Скорбященского монастыря на Новослободской, считает, что дискуссии о богослужебном языке вызваны обычно не беспокойством о реальных интересах Церкви или паствы, а недостатком образования.
«На мой взгляд, замена церковнославянского языка современным русским окажется губительной и для богослужения, и для Церкви в целом. Богослужебный язык должен быть особым языком. Не должно быть никакого смешения возвышенного с разговорной речью - как, например, недопустимо использование богослужебных сосудов в обычной трапезе», - категорично заявил он.
«На примере же католичества мы видим, что замена богослужебной латыни на современные языки привела к мощному оттоку верующих. Единый богослужебный язык является мощным объединительным началом для верующих разных национальностей», - напомнил отец Александр.
«Мне кажется также, что легче научить людей церковнославянскому языку, чем пытаться вносить в него какие-то изменения извне, рискуя разрушить, я бы сказал, его мистические связи с богослужением. Я бы не стал выносить столь специфическую тему на широкое обсуждение, но призываю всех к освоению богатств церковнославянского языка», - заключил протоиерей.
Игумен Мелетий (Соколов), преподаватель Московской духовной семинарии, особой проблемы в богослужении на церковнославянском не видит.
«Да, тот, кто недавно пришел в Церковь, не все понимает из того, что поется и читается в храме. Но это другая проблема, обусловленная, в том числе, и прерыванием традиции», - считает он.
«Церковнославянский язык - это один из функциональных стилей русского языка, предназначенный именно для церковного богослужения. На протяжении всей его истории происходит внутренняя коррекция, обусловленная развитием самого языка и взаимодействием с другими функциональными стилями. И это естественный процесс. Церковнославянский меняется так же, как и современный разговорный язык, но это различные формы одного языка, предназначенные к использованию в разных сферах жизни, сакральной и профанной. Поэтому и не должно переводить богослужение на современный разговорный язык», - заключил отец Мелетий.
Источник: Богослов.ru
В блогах
rev_agafangelos:
«ЦСл воспринят церковной традицией и является ее неотъемлемой составляющей, а русский - нет».
Это важный аргумент - один из трех:
1. Это сакральный язык Богообщения (псевдобогословский аргумент).
2. Мне нравится ЦСЯ и не нравится, как звучат молитвы на русском. Там так красиво не получится (эстетический аргумент).
3. ЦСЯ воспринят традицией, а значит, его нельзя трогать. На нем молились святые и ничего не изменяли, а значит, и нам не следует этого делать (охранительный аргумент).
Для верного отношения к вопросу языка частной молитвы и общественного богослужения, в русле евангельской традиции, думаю, что хорошо бы было осознать, где именно евангельская, вечная традиция, а где - человеческая, преходящая. Если не сакрализован музыкальный и художественный язык богослужения и в двух соседних храмах могут в одном петь Веделя среди живописных икон, а в другом - знаменный распев среди византийских ликов (а бывает и наоборот - партес среди рублевских), то - почему сие невозможно и в отношении словесной части службы?
Является ли традиция употреблять для молитвы средневековый специализированный диалект древнеславянского - вечной, непреходящей традицией, не подлежащей изменению, или вопрос, на самом деле, больше эстетический и человеческий (т.е. преходящий и изменяемый)?
Ниже мы публикуем наиболее интересные из 208 комментариев, существующих на день отправки нашего номера в печать (все они относятся к промежутку 24 апреля - 26 апреля 2010 г.) - ред.
ben_haadam: Конечно же, не является. Главное, что русский язык должен вводиться осторожно, с поправкой на немощи немалого количества прихожан. И всегда должна оставаться альтернатива.
seminarist_mp: Пока у нас на серьезном уровне могут вестись дискуссии о, например, сакральности или особенности ЦСЯ языка, то я буду делать вывод, что этот серьезный уровень или эти «серьезные богословы» - просто неучи и обрядоверы.
Аргумент номер 2: я бы проводил экзамены на понимание, в т.ч. среди священников. Если бы сдавали на 5 - молитесь, пожалуйста, на ЦСЯ. Если нет - не надо ради красоты жертвовать смыслом. По такой логике, вообще надо молиться на греческом или латыни - куда красивее.
Третий аргумент: у нас церковь традиций? Святых? Или все-таки Христова святая, соборная и апостольская Церковь?
От вопроса, победит ли обряд и традиция или здравый смысл, зависит вопрос выживания нашей Русской Православной Церкви. Не православия, а именно нас. Народу нужна проповедь с крыш, а мы ему ничего почти не даем J
Кстати, прекрасным аргументом в пользу «обновленцев» (ха-ха) и сторонников русского является то,что Сам Иисус Христос молился на армейском, т.е. понятном всем, «вульгарном» (от «вульгус» - народ) языке.
И еще. Хотелось бы, конечно, чтобы любое из решений - быть ЦСЯ или не быть - проводилось в добровольном порядке, на уровне выбора общиной, но не в принудиловке.
Пусть те, кто хотят ЦСЯ, молятся на ЦСЯ, а кто хочет русского - на русском.
vladimi_r: Чем дольше вы, православные, будете держаться за свой ЦСЯ, тем легче нам, протестантам, будет с вами конкурировать J
seminarist_mp: Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно. За семь лет в моей епархии открыты 4 молельных дома адвентистов. А 7 лет назад все началось с десятка адептов этой секты.
Но протестант протестанту рознь - Райта я, например, готов расцеловать:)
ivan2907: Что можно получить в итоге, знаю - во Владимирском храме Киева УПЦ КП богослужение ведётся на церковноукраинском языке - мне, русскому, было почти ничего непонятно.
А про язык разговоры ведутся не одно тысячелетие - человек всегда отделял предметы для пользования в мiру и для пользования в Церкви - это чаша для Причастия, эта - для чаепития, эти деньги для обращения в мире, а эти - для жертвы Богу (в Храме Израиля), это картины, а это - иконы, есть вульгарный (простонародный) русский, а есть - церковнославянский только и только для молитв к Богу (похожее использовали, кажется, и иудеи в виде священного языка). Это естественно, когда человек обособляет ту или иную вещь/предмет для Церкви.
seminarist_mp: Да, все так.
Проблема здесь в том, что тогда Церковь и религия выходят частью жизни, которая утешает, успокаивает совесть и проч. Но в идеале все должно быть иначе. Церковь и религия, богообщение, - не часть жизни, но сама жизнь. Каждый вздох и слово могут быть молитвой или богохульством.
Разделить свою жизнь на 2 неравные части, одну (разумеется, меньшую) отдав Богу, а другую - оставив себе, живя в ней как хочется. Да, так мы и живем, так и делим.
Я думал об этом у себя в дневнике.
we_love_life: лично для меня цся - дополнительный барьер, который стоит на пути моего вхождения в церковь. Дальше можно рассуждать о пользе от этого барьера (ограждает от «лишнего» народу; заставляет «больше ценить» то, что внутри барьера, и т. д.), о пользе для меня лично сделать над собой усилие и выучить цся, но факт остается фактом - барьер есть.
И здесь такой вопрос возникает - вот стоит вместе со мной на литургии, скажем, человек двести в храме. Я один такой, который со слуха не понимает текст литургии (за исключением знакомых кусков), а все остальные понимают - или есть такие, как я, только стесняются признаться?
Хотя мне бы хватило нормального русского «подстрочника», потому что, думаю, на моем веку все равно цся останется J
rev_agafangelos: В нашем приходе существует традиция общего пения тех богослужебных текстов, которые звучат постоянно на службе (т. е. не изменяются в зависимости от дня и праздника).
Я сделал распечатку, где существует и тот самый «подстрочник», для лучшего понимания. Эти брошюрки лежат в храме (их штук 20 там), и любой человек может взять их и на ходу, тут же посмотреть, что значит то или иное непонятное место в службе.
a_lisovaya: ЗдОрово! Ну вот почему это не применить повcеместно? Это ведь совсем простые, начальные, элементарные, замечательные всем доступные моменты...
we_love_life: если бы такое делалось в тех храмах, куда я хожу, я был бы счастлив
orhidea777: Я за то, чтобы Церковь могла по максимуму быть доступной людям. Мне цсл нравится больше, но пусть это останется в обиходе монастырей. В миру должно быть движение к людям, а то можно остаться в эстетическом эгоистическом одиночестве. Протестанты в этом имеют огромнейшую фору. Не подстраиваться нужно, а на опережение действовать, жить в современных реалиях.
КИФА №6(112) апрель 2010 года