Как лишнего не поставить и важного не убрать
В Свято-Филаретовском институте в рамках учебного курса по церковной археологии состоялся семинар «Храм XXI века». О целях и содержании семинара рассказывает его руководитель, магистр богословия, кандидат педагогических наук, профессор Александр Михайлович Копировский
* * *
- Александр Михайлович, расскажите, пожалуйста, о целях этого семинара.
А.М. Копировский: Это учебный семинар, последний в курсе церковного искусства, он проводится после всех лекций, экскурсий и других семинаров. На нем студенты «строят» храм XXI века. Это значит, что они должны предложить определенные формы его архитектуры, описание окружающей территории, внутреннюю структуру, украшение интерьера: росписи, иконостас, отдельные иконы, и даже формы церковной утвари и богослужебных одежд. При этом нужно исходить не только из традиции, но и из потребностей, которые есть у церкви сегодня. Поэтому цели две: с одной стороны - подведение итогов, а с другой стороны, творческий порыв, поиск и - желательно - находки.
- А какие находки были на этот раз? Было ли что-то выдающееся на прошлых семинарах?
А.М. Копировский: Прошлые семинары - это большая тема. У меня собралось от них много материалов, некоторые находки - конечно, они были! - я показывал на различных конференциях. Но и на нашем сегодняшнем семинаре родились очень интересные вещи. Студенты разделились на две группы, и каждая предложила полностью отличающуюся от работы коллег идею. Забегая вперед, скажу, что обе группы пришли к однозначному выводу: единого храма, который стал бы символом церковной архитектуры XXI века, нет и быть не может.
А.М. Копировский: Вообще. Потому что XXI век предполагает во всех областях искусства разнообразие как главный принцип. Невозможно создать единую форму, которая отразила бы все направления, устоявшиеся формы и духовные поиски, представления о красоте, гармонии, целесообразности, связи с богослужением. А проекты были предложены следующие.
Первый храм - «город-крепость». Его центральная часть - помещение для молитвы, накрытое огромным куполом, суперсовременным: прозрачным, и даже раздвигающимся, чтобы летом, в хорошую погоду, куполом стали небеса. Ну, а если будет холод, дождь или настанет зима, он закрывается, но при этом остается прозрачным. В нем можно делать изображения, так как вся его внутренняя поверхность - огромный экран, на котором, при включении соответствующей аппаратуры, будет проступать изображение вполне традиционное - «Вознесение Христа».
В алтаре будут расположены три, тоже традиционные, деисисные иконы: Христос Пантократор, Богоматерь и Иоанн Предтеча. Интересно, что алтарь представляет собой что-то вроде усеченной пирамиды, он - с сужающейся восточной частью. От храма алтарь отделен только низкой алтарной преградой и завесой, закрытой во внебогослужебное время - как в раннехристианскую эпоху.
Вторая часть храма - большой притвор, который переходит в паперть, буквой «П» охватывающую сзади и с обеих боковых сторон стены храма. Паперть поднимается практически до нижней границы купола. Но, что интересно, ее восточные части не завершаются на уровне алтаря, а идут дальше него, выступают вперед! Понятно, что снаружи такой храм выглядит не очень эффектно, но это принципиальная позиция разработчиков. Единственное украшение храма снаружи - башни по краям длинных выступов паперти слева и справа. Я авторов вначале немного поискушал, спрашивая: а что вы, собственно, хотите сказать этими башнями? Это же фортификационный элемент! Они вначале поддались, сказали: да, не надо, чтобы храм был похож на крепость, поставим шпили. Но потом мы вместе решили, что первая идея была гораздо лучше: именно башни, потому что храм - это еще и замок, и город. Кстати, этот храм у них располагается в парке.
А.М. Копировский: Да, к нему надо идти через парк, оставив машины за оградой. И хотя получился образ некоей духовной твердыни, да еще и физически отделенной от «мира», на самом деле, на башни можно свободно подняться, там наверху будут маленькие часовни - что особенно привлекательно для молодежи и для детей.
В целом, как видите, это совсем не попытка стилизации под древний собор. Нужно еще иметь в виду, что в боковых пристройках - залы для встреч, трапезная, библиотека, крестильня, помещение для детей, т.е. все, что сегодня обычно от храма отделяется. В XXI веке, судя по этому проекту, будет не так...
Второй проект был, можно сказать, полным контрастом по отношению к первому. Нашим взорам предстала разборная палатка - скиния. И даже не палатка, которая закрывается со всех сторон тканью, а просто навес на подпорках. Авторы поставили восемь алюминиевых тонких, но очень прочных колонн по периметру сооружения. Соответственно, крыша, как беседка, оказалась разделена на восемь сегментов, покрытых абсолютно прозрачной тканью.
Понятно, что эта скиния рассчитана на хорошую погоду и, конечно, только на лето. Престол в центре, молящиеся его обступают со всех сторон. Такой храм может находиться в любом месте: в городе или на природе - в парке, на берегу реки. Все изображения, естественно, будут только наверху, изнутри крыши. Но там, где сходятся структурные элементы - «ребра», нельзя поместить единого изображения. Поэтому в центре будет ослепительное сияние, к которому устремлены ангелы, по одному в каждом сегменте, а сверху над скинией будет стоять крест.
Я их спросил: а где же иконы? Они долго смотрели: куда бы их внутри поставить? Нет, не получается - если только снаружи, перед храмом. Правда, предполагается, что этот храм братский, где никому ничего долго объяснять не нужно. А первый храм - скорее миссионерского типа, куда приходят многие и который содержит, пусть и не совсем в привычных формах, все элементы традиционного православного храма.
Первая группа так и заявила - что в XXI веке люди захотят больше всего традиционности. Поэтому нужно, чтобы храм узнавался и внутри, и снаружи. А вторая группа сказала, что их храм тоже традиционен, но эта традиция - походная скиния, хотя и без покровов.
А.М. Копировский: Предполагаются. Но братчики, окружающие алтарь, становятся живой алтарной преградой для случайных «захожан» (при условии, что братчики сами не будут опаздывать на богослужение...).
Конечно, тут не все додумано до конца. Но понравилось и порадовало то, что мы после долгих стараний пришли к двум ясным и последовательным идеям, которые, разумеется, не претендуют на образец. Мне кажется, это удача в плане целостного подхода. И в первом, и во втором случае традиция оказалась присутствующей, хотя и в парадоксальном виде непрямого заимствования, т.е. получилась не стилизация, но и не беспочвенная фантазия. В первом случае это, действительно, скорее замок, чем собор, но замок особый, «замок-собор». Во втором - палатка получилась как скиния, но не та, с которой начиналась наша храмовая архитектура, да и смешно было бы через несколько тысяч лет прийти к тому, с чего начинали, как бы забыв все предыдущее. Нет, все предыдущее как раз в этой простейшей палаточке и воплотилось.
Мы поставили вопрос: не обвинят ли нас в иконоборчестве? Ведь даже в первом случае икон оказывается немного, а во втором - их вообще почти нет. И, в связи с этим вопросом, задумались: а каков принцип расположения икон в храме? Это украшение, декоративный ковер, как в большинстве наших храмов? Или должен быть только иконостас? Или главное - это новый целостный замысел, который должен ясно читаться в совмещении икон и росписей, причем немногих? Как подойти правильно, чтобы не было стилизации? Если пытаться копировать то, что было раньше, даже в удачном случае получится так же, но хуже. Отказаться же от иконы - абсолютно невозможно, ведь это означало бы утрату не просто традиции, а дарованного Богом откровения, богословия, богомыслия в красках.
И тогда, в заключение, мы проанализировали принцип размещения икон в помещениях нашего института, который, как известно, находится в жилом доме и никаких элементов храмовой архитектуры ни внутри, ни снаружи не имеет. Но иконы стоят там осмысленно, а не просто потому, что в помещении православного института должны быть иконы.
Мы начали с иконы всех российских миссионеров, которая висит в 1-й, самой большой аудитории. Эта икона выразила одну из основных целей института, ведь Свято-Филаретовский институт - миссионерско-катехизаторский. Собрать вместе наиболее выдающихся наших миссионеров во главе со свв. Кириллом и Мефодием и поставить над ними образ Христа, Который их благословляет - вот что было главной идеей иконописца. Значит, икона порождена средой, самой жизнью, которая протекает здесь, в стенах института.
В Свято-Филаретовской часовне (она же вне богослужения - актовый зал) на главной стене висит поясной деисис, но он шитый. Это не случайно, т.к. почти пятнадцать лет назад, когда часовня открывалась, другого у нас и не было, а этот, кроме всего прочего, вышивался одной из наших сестер - и вот, нашел свое место. Справа от него - икона святой мученицы Татьяны, что тоже не случайно, потому что помещения института были освящены 25 января 1996 г., в день св. Татьяны. Образ, ориентированный на греческую икону конца XV века, связан еще и с молитвой женщины-иконописца за свою дочь - человека очень трудной, трагической судьбы.
Студенты меня спросили: а вот в часовне справа висит большая репродукция Распятия - оно же западноевропейское, да еще и монохромное, почти рисунок, это ведь в храме не положено? Я сказал, что оно прижилось в часовне по двум причинам. Во-первых, сначала не было альтернатив, а без Распятия нам обходиться не хотелось. А во-вторых, под кондиционером ничего, кроме репродукции, не повесишь.
Почти то же самое получилось и с угловым образом Спаса Нерукотворного, который вообще - софринская репродукция. Правда, в этом случае «Софрино» взяло за образец действительно хорошую икону из маленького, никому неизвестного храма в Латвии, в г. Бауска. Но так оказалось, что именно этот храм многие из нас знают непосредственно, потому что там долгое время был настоятелем ученик архимандрита Тавриона (Батозского), очень расположенный к нашему братству. Икона Спаса с нами уже очень давно, около двадцати лет, мы ее всюду возим с собой.
В конце концов, размышляя о принципе украшения храма иконами, мы пришли к выводу, что в XXI веке нельзя класть в основу храмового декора ту или иную готовую структуру: трехчастную византийскую систему росписи, высокий иконостас, низкий иконостас, алтарную преграду почти без икон - неважно. Если мы берем готовое - это будет более или менее удачная стилизация, и значит, получится что-то похожее на детскую игру «Конструктор». А вот когда икона не случайно появляется здесь - она вскоре сама находит свое место и оказывается настолько значимой, что рядом с ней уже ничего не повесишь. Таким образом, икон в храме будет не много и не мало, а ровно столько, сколько надо. Конечно, это принцип очень тонкий, в каком-то смысле - опасный, здесь нужно не «конструировать», а ощущать что-то изнутри ситуации, чтобы лишнего не поставить и важного не убрать. Такой вывод стал третьей находкой этого семинара.
- Чему Вы стремитесь научить студентов на этих семинарах?
А.М. Копировский: Сквозь призму собственного творчества почувствовать ценность традиции, потому что только тогда можно оценить то, что было до тебя, когда ты сам попытался что-то сделать. Не просто выучил и сослался на мнение умных, может быть, даже святых людей, - это, конечно, необходимо, но это школярство, пусть даже в самом лучшем смысле этого слова, а оно не должно длиться вечно. Когда же студент сам попробует творить и поймет как это непросто, а с другой стороны - насколько это здорово, когда ты мыслишь и твоя мысль переходит в дело - совсем не как у Гамлета! Задача преподавателя здесь непростая: с одной стороны, поддержать живой момент творчества, а с другой - оградить студентов от произвола, т.е. нужно и поддержать, и придержать. Это многому учит и самого преподавателя...
Беседовал Дмитрий Дорошко
Информационная служба СФИ
В дополнение к словесно описанным в статье храмам читателю предлагаются и некоторые проекты, изображенные графически. Это крестообразный в плане храм, состоящий из трех башен, центральный купол которого в прямом смысле уподоблен пламени горящей свечи; храм-крепость с огороженным внутренним двором, прообраз которого угадывается одновременно в романских замках и раннесредневековых (нач. V века) базиликах; и, наконец, храм-скиния, представляющий из себя простую палатку с тремя выступающими входами и алтарной частью, что также делает ее крестообразной в плане.
Может быть, кто-то и сам захочет попробовать свои силы в создании «храма XXI века»?
КИФА №5(111) апрель 2010 года