О ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ ВЗРОСЛЫХ И ДЕТЕЙ

Одержимость работой взрослых заражала и детей. Ребёнок никогда не был центром жизни семьи Чуковских, он всегда рассматривался как помощник, с которого много спрашивается. То есть дети были участниками жизни Корнея Ивановича. Он привлекал их ко всем тем занятиям, которыми занимался сам. Как бы ни были малы дети, он, конечно, всегда с этим сообразовывался, но он их втягивал, не знаю, в уборку, в чтение, в изучение английского языка, во все те дела, повторяю, которыми он сам занимался... Так что способом воспитания была просто жизненная необходимость действовать так, а не иначе. Это же можно сказать и о семье Александра Исаевича: все его дети замечательно воспитаны. Они удивительно трудолюбивые, вежливые, образованные. А, конечно, ни он, я думаю, ни Наталья Дмитриевна, не имели возможности особенно много времени им внушать какие-то понятия. Просто эти понятия им внушала жизнь, внушал уклад жизненный, подход к явлениям, которые они наблюдали, и требования, которые к ним предъявлялись. Поэтому, мне кажется, что дело не во времени, которое родители отдают детям, а дело именно в их образе жизни. В том, какой пример видят дети. Вот это, наверное, важнее всего.

- Дети понимали, что они тоже должны постоянно помогать родителям. Записи в дневнике Корнея Ивановича в голодное время Гражданской войны: «Поразительную вещь устроили дети. Оказывается, они в течение месяца копили кусочки хлеба, которые давали им в гимназии, сушили их. Вот изготовили белые фунтики с наклеенными картинками, набили эти фунтики сухарями, и разложили под ёлкой как подарки родителям. Дети, которые готовят к Рождеству сюрприз для отца и матери! Не хватает ещё, чтобы они убедили нас, что всё это - дело Санта Клауса. В следующем году выставим к кровати чулок». Корней Иванович не любил застолий, он был очень непоседливым человеком. И он долго не мог бы провести за столом. И вот его запись о дне рождения младшей дочери, Мурочки: «Вчера было рождение Мурочки. День для меня - светлый, но омрачённый гостями. Я ненавижу безделье в столь организованной форме».

Об отношении к труду

- Я ещё скажу об отношении Корнея Ивановича к труду, потому что здесь какой-то, всё-таки, центр его личности. Как пишет о нём Лидия Корнеевна, «всякую работу, которую он делал, он тянул как четверо лошадей, запряжённых в одну упряжку». И того же требовал от других... ведь он был принципиальным самоучкой, как я говорила, он не кончил даже гимназии. И всех  знаний, которых он достиг, он достиг сам, потому что его это интересовало... Бранным у него было слово «полузнайство», «полуделание». Его бесило полузнание, и то, чем он занимался, он знал досконально. То есть, он занимался очень много философией, он занимался очень много английской литературой. Он, конечно, замечательно знал поэзию, сейчас, когда собраны его критические работы, видно, что он очень хорошо знал всю современную ему литературу. И это достигалось путём постоянной работы. Здесь ничего нового не сообщаю, но, конечно, здесь - рецепт всех достижений, которые вообще существуют.

Из ответов Е. Ц. Чуковской на вопросы участников встречи, прошедшей 27 марта 2005 г. в Архангельске

КИФА №6(33) июнь 2005 года