«От учения Христа отказаться не могу...»

В издательстве Преображенского братства выходит сборник, в который вошли два доклада священника Николая Опоцкого (с 1922 года - епископа Макария) - «Идеальная община и путь к ее восстановлению» и «Скорби и надежды сельского пастыря», посвященные реформе прихода и возрождению общинной жизни. В сборник также вошло жизнеописание еп. Макария (Опоцкого), небольшой отрывок из которого мы публикуем ниже.

* * *

<...> Летом 1928 г. после досрочного освобождения из Соловецкого заключения владыка Макарий поселился в Новгороде как заштатный епископ. В этом же году владыка организовал там Религиозно-Трудовое братство, в которое вошли, в том числе, некоторые его духовные чада, последовавшие за ним из Череповца. К 1933 г. братство насчитывало более 20 человек. В основном братчики проживали сообща в двух домах. Первая община жила в доме владыки Макария. Вторая община, которая состояла из сестер, жила в другом доме, находящемся неподалеку. Во второй общине старшей была Мария Покровская, верная помощница владыки Макария еще в Богородской общине¹.

Религиозно-Трудовое братство объединило самых разных людей: священнослужителей, монашествующих, мирян. Были люди, которые не вступали в братство, но братству сочувствовали. Они часто обращались к владыке Макарию за духовными советами и общались с братчиками. В круг общения братства входили также священнослужители-иосифляне и выходцы из ИПЦ. Все члены братства крайне негативно относились к обновленчеству. При братстве существовал «Кружок истинно-православных пастырей»², в задачи которого входила организация трудовых братств и братств взаимопомощи на своих приходах.

Основной целью братства являлось «религиозно-нравственное совершенствование личности до уподобления Христу». В братстве были приняты определенные правила жизни (например, всем трудиться и весь заработок вносить в общую кассу, вести трезвый образ жизни, посещать богослужения, воздерживаться по возможности от мяса, оказывать материальную помощь пострадавшим от советской власти и др.).

Среди членов братства было разграничение обязанностей: одни занимались домашним хозяйством, другие работали в различных советских учреждениях и артелях. Заработанные деньги братчики вносили в общую кассу. Кроме бытовых нужд, деньги направлялись на материальную помощь «беднейшим людям, пострадавшим от Советской власти» и репрессированному духовенству, например, ежемесячно братство высылало денежное пособие митрополиту Арсению (Стадницкому).

Утро начиналось с общей молитвы, в течение дня братчики вместе трапезничали, вечером вели духовные беседы и чтения, пели, молились, вместе обсуждали сочинения владыки Макария³. Богослужение общин разделялось на два вида: приходское богослужение в церкви свв. Флора и Лавра, где настоятелем был член братства - отец Алексий Успенский, а также общие утренние домашние богослужения - «агапы, прямо за столом».

Владыка Макарий отмечал, что «в противовес внешним религиозным организациям, измеряющим себя количеством», для их братства было важно качество жизни, «которым можно привлекать и поддерживать избранных». Он был убежден, что «никакой компромисс со злом, примиренчество и заигрывание с миром сим» недопустимы. Этим можно объяснить достаточно замкнутый и аскетичный образ жизни братства. Не все братчики смогли до конца принять и разделить такую жизнь. Например, один из них «вышел из братства, так как захотел жить сам по себе и не сдавать свои заработанные деньги в братскую казну».

Новгородское братство просуществовало несколько лет. В 1933 г. по доносу обновленческого протоиерея братчики были арестованы и заключены в Новгородский Домзак. Следствие продолжалось два месяца, по делу проходило 22 человека. Владыка Макарий был приговорен к 5 годам концлагерей с заменой на высылку в Северный край. Братчики также подверглись репрессиям: одни были заключены в концлагеря, другие высланы в Северный край или были лишены права проживания в крупных городах.

Казалось, что после разгрома Новгородского Трудового братства братская традиция должна была прерваться. Однако даже усиливающиеся репрессии 30-х годов не смогли остановить епископа Макария. Во время следствия на допросе в ГПУ в мае 1933 года владыка заявил: «от учения Христова отказаться не могу, а равно от <...> организации трудовых братств». Епископ Макарий остался верен своим словам: в Архангельске, куда он был сослан, родилось еще одно братство. Несмотря на тяжелые условия, владыке удавалось поддерживать связи с духовными чадами. Оставшиеся на свободе братчики приезжали к нему в Архангельск. Они же по заданию епископа Макария посещали других ссыльных братьев и сестер⁴.

Фотография епископа Макария из следственного дела, 1926 г.

Наряду с возникновением братства в Галиче братская жизнь возродилась в Новгороде и Череповце. При этом все братства, которые окормлял епископ Макарий, находились в общении. Владыка отправлял к ним сестер из Галичской общины, а иногда посещал братчиков лично. В свою очередь братчики из других городов сами приезжали в Галич. Когда из других мест приходили весточки от братьев и сестер, владыка Макарий за общей трапезой зачитывал эти письма. В общей сложности братский круг составлял около 70 человек  и охватывал Галич, Новгород, Череповец, Ленинград, Киров и Буй Костромской области.

<...> Сведения о последних годах жизни епископа Макария и об обстоятельствах его смерти нам пока неизвестны. Следы владыки теряются осенью 1937 года. Был ли он повторно арестован и осужден? Или ему удалось избежать ареста и перейти на нелегальное положение, продолжая свое церковное служение? Не будем оставлять надежд на то, что в ближайшем будущем, возможно, будут открыты новые архивные документы, которые помогут в полноте восстановить жизненный путь владыки. Однако уже сейчас можно с уверенностью сказать, что жизнь епископа Макария  - это живое воплощение слов Спасителя: «Если Меня гнали, и вас будут гнать» (Ин 15:20). Он выстоял в этих гонениях и сохранил верность Богу и Церкви до конца. С полным правом владыку Макария (Опоцкого) можно назвать исповедником веры. Сегодня его имя заслуженно занимает достойное место в одном ряду со многими исповедниками веры и новомучениками Русской православной церкви ХХ века.

Анна Дмитренко

--------------

1. В 1924 г. в селе Богородское вокруг епископа Макария собрался круг единомышленников, из которого родились небольшое братство и кружок-сестричество. В 1926 г. губернский съезд обновленцев заклеймил «неправославный неплюевский характер деятельности Епископа Макария». Богородское братство было названо сектой, а деятельность самого владыки съезд квалифицировал как «преступную».  Выступления обновленцев и публикации в прессе стали подготовкой атаки репрессивных органов на владыку Макария и братчиков. В мае 1926 г. началось следствие по делу братства . Вскоре еп. Макарию был вынесен приговор: 3 года концлагерей.

2. Термин «истинно-православные» имеет отношение к «непоминающим» и катакомбным общинам. Так как у нас нет достаточных оснований утверждать, что братство еп. Макария (Опоцкого) относилось к движению «непоминающих», можно предположить, что данный термин был употреблен для доказательства контрреволюционного характера деятельности владыки Макария и его братства.

3. Тексты сочинений владыки Макария не сохранились. Известны лишь их названия. Например, «Церковь - мать наша» и «Кто нам ближний».

4. Например, Елена Владимировна Тищенко, приехав к владыке Макарию в Архангельск, получила задание навестить сосланных в Среднюю Азию Марию Николаевну Александрову и Елену Константиновну Козловскую - духовных чад владыки, проживавших до ареста в Ленинграде. Последние после возвращения в середине 30-х гг. из ссылки поселились в Новгороде, где М.Н. Александрова возглавила возрожденное Новгородское братство (Государственный архив новейшей истории Костромской области. Ф. Р-3656. Оп. 2. Д. 6415. Л. 10-12).

КИФА №10(132) август 2011 года